Далекий берег
Шрифт:
– Ну да, дитя, – отозвался герцог. – Она младше тебя самое большее на год.
Кристина не стала возражать. Вероятно, герцог был прав, если речь шла о возрасте. Если же говорить об опыте, то она была на поколение старше этой невинной, хрупкой девушки.
– Ты готова подняться на борт? – спросил герцог Кристину, которая с явным нетерпением поглядывала на корабль.
– О да! Не дождусь, когда снова окажусь в море!
– В таком случае мне придется продать Анерсли и купить тебе корабль, – заметил герцог.
Кристина засмеялась:
– Анерсли – изумительное место, и я не хочу, чтобы ты его продавал. Твоя семья
– Почти пятьсот лет, – серьезно уточнил герцог.
– В таком случае обещаю тебе, что стану любить Анерсли так же, как любишь его ты.
– Я люблю его сейчас потому, что ты будешь под его крышей, – сказал герцог, целуя ей руку. – Мой дом там, где находишься ты, Кристина. Если он должен быть в море, то быть посему. Слава Богу, англичане – это нация моряков.
Через час после этого, положив затянутую в лайковую перчатку руку на руку герцога, обмотав вокруг шеи боа из соболиного меха, в элегантном, сшитом в Париже дневном платье, словно не замечая, как в ее сторону поворачиваются головы всех пассажиров и экипажа, Кристина взошла на борт «Титаника».
Глава 26
Судя по тому, с каким презрением Кейт с него скатилась, моряк понял, что удовлетворить ее едва ли сможет. Тело его блестело от пота, от усталости ныли все члены, и хотя он отдал последние силы, все было без толку. Отчаянные крики Кейт: «Быстрее, быстрее! Не останавливайся, скотина!» – не помогали, потому что он излил в нее все семя и обмяк до такой степени, что напоминал тряпичную куклу. Кейт ругалась, пытаясь подстегнуть его, а затем, окончательно обозлившись, стала последними словами клясть его мужское достоинство.
Моряк поспешил исчезнуть.
Тело Кейт полыхало изнутри, и не было сил загасить этот пожар. Моряк был третьим за последние несколько часов, и тем не менее она так и не смогла достичь желанной разрядки. Только Девлин и Станислав были способны утолить ее огненную жажду, но она собиралась убить Девлина. Кейт знала, что он никогда больше не дотронется до нее и единственный способ освободиться от Девлина – это уничтожить его.
Кейт оделась, напудрилась, накрасила лицо и щедро обрызгала духами шею и грудь. После этого она двинулась по Саут-стрит, пытаясь в пивных барах узнать о местонахождении Станислава Миколия.
Станислав уже более трех недель обретался в районе Саут-стрит. Он получил расчет после рейса в Бразилию и при виде «Ниневии» у Манхэттенского пирса в раздумье остановился. Он хотел ту англичанку. Он видел, как Кейт сердито сошла с «Ниневии», как «Ниневия» отплыла, и проследил, как Кейт вернулась в комнату, в которой прежде жила с Девлином. После этого Станислав купил бутылку дешевого виски и удалился в свою грязную комнатенку, чтобы обдумать положение. Капитан О'Коннор будет отсутствовать по крайней мере три недели. Англичанка не сможет обойтись без мужчины в течение столь долгого времени. Она наверняка рассчитывала остаться на борту с капитаном. Станиславу хватило одного взгляда на ее лицо, чтобы понять, как сильно она разочарована. Если бы он пришел к ней сейчас, она бы ему не отказала.
В последние дни Станислав слышал от многих, что Кейт ищет его, и решил выждать еще немного. Он знал всех мужчин, которые посещали комнату Кейт, и был в полной уверенности, что никто из них не сможет сделать то, что может сделать он, Станислав. Чем больше мужчин пройдет через нее, тем отчаяннее она будет искать его.
Он сидел на крыльце, рядом с ним стояла бутылка, когда вошел приятель по имени Пол и сказал:
– Англичанка в баре «Черский» спрашивает тебя.
Станислав кивнул, прикончил бутылку и не спеша пошел тротуаром по направлению к «Черскому». Он шел, выставив вперед массивные плечи, по-бычьи наклонив голову. Рубашка его была расстегнута вверху, открывая густые черные волосы на груди. Необщительный, замкнутый, с могучей фигурой, он снискал уважение среди видавших виды моряков Нью-Йорка.
Расспросы Кейт в барах были бесполезны. Моряки знали, где обретался Миколий, однако никто не собирался ей этого говорить. Капитан с обветренным лицом забрал у нее стакан с ромом, которым Кейт хотела заглушить свое разочарование, и дал волю рукам. Его пальцы ритмично заскользили по ягодицам Кейт, пробрались ей между бедер и занялись исследованиями, которым мешали складки платья из тафты. Наконец и это препятствие было устранено. Кейт видела, в какое возбуждение пришел капитан, одним глотком допила ром, обхватила его за талию и повела из бара. Капитан был молод и силен. Возможно, на сей раз ей повезет.
– Возвращайся-ка ты к своим друзьям, мистер, – негромко сказал Станислав.
Капитан, который любил подраться и получал от этого настоящее удовольствие, угрожающе шагнул вперед, однако, увидев громадную массу Миколия, решил отложить драку до лучших времен и еще немного выпить с друзьями.
– – Станислав! – Кейт оказалась в его объятиях, прильнула к нему, и слезы радости брызнули из ее глаз. Он буквально принес ее в свою комнату. Когда взаимное неистовство наконец подошло к концу, над заливом брезжил рассвет. Теперь мы будем вместе, – сказал Станислав. Это была едва ли не самая длинная его фраза с момента их встречи. – Ты не вернешься к своему капитану. – Это было утверждение, а не вопрос.
– Нет. – Кейт обвила ногами его ноги и провела пальцами по зарослям волос на его груди. И негромко добавила: – Я убью капитана.
На лице Станислава не отразилось никакого удивления. Убивать так же естественно, как есть или заниматься любовью. Он также хотел видеть капитана мертвым. Уж слишком сильное и неотразимое влияние оказывает на его женщину этот капитан. И поэтому ему лучше умереть. Станислав мог бы убить капитана ради нее своими собственными руками, но женщина хотела сделать это сама. У него есть охотничий нож. Задача будет несложной. А если возникнут какие-то трудности, он, Станислав, будет всего в нескольких ярдах в темноте и заставит этого рыжего ирландца замолчать навечно.
Девлин не проявлял обычной любезности к пассажирам первого класса, когда они поднимались на борт «Ниневии». Члены его команды понимающе переглядывались и занимались своими обязанностями с еще большим рвением.
Женские сердца бились быстрее, когда Девлин появлялся на палубе в капитанской униформе, которая ему очень шла. Золотые галуны отлично гармонировали с загорелым лицом. Девлин не замечал молодых женщин на борту. Он сделал внушение старшему механику, обругал истопников и кочегаров и отчитал кока. Члены команды пожимали плечами и удивлялись переменам, которые произошли с их капитаном за последние несколько недель.