Далекий Сайкат
Шрифт:
Он прыгнул к Глубине, согнувшись и отклоняясь вправо, чтобы не попасть под парализующий луч. Внезапно она вскрикнула – пустой токар, брошенный Вечерним, ударил ее по запястью ребром и вышиб оружие. В следующий момент Ивар был уже рядом, и его рука опустилась на плечо женщины, стиснув его с такой силой, что она снова закричала.
– Не один Курс умеет метать сосуды, – с довольным видом произнес ботаник. – Было бы только что-то подходящее… Кстати, ньюри Тревельян, проверь, что еще она прячет в рукавах. У генетиков есть скальпели, очень острые… Тебе помочь?
– Нет.
Ивар рванул правый рукав сайгора, затем левый, обнажив руки и плечи Глубины. Блеснула сталь, Ифта Кии с испуге спрятала лицо в ладонях, Иутин выронил чашу с тецамни. Клинки, вложенные в петли с изнанки рукавов, были довольно длинными, и один из них, несомненно, являлся тем самым, которым освежевали жрицу. Не отпуская плеча Глубины, Тревельян вытащил их и
– К чему было красть мой нож? У тебя тут целых два, ничем не хуже… Годятся для любого дела – вырезать образец для исследования или горло проткнуть человеку…
– Кажется, теперь ты меня видишь? – прошипела женщина. – Ты снова говоришь со мной?
– Теперь я тебя вижу и снова с тобой говорю, – подтвердил Тревельян. – Координатор не имеет права на амбиции и личные обиды, он видит всех, даже лишенную статуса и подозреваемую в преступлении. Сейчас мы отправимся в твой отсек. Пойдешь со мной добровольно? Или применить силу?
Он крепче стиснул ее плечо, и Глубина застонала.
– Я пойду. Отпусти меня, землянин. – На ее висках и черепе выступили капельки пота. – Но я хотела бы сказать…
– Все сказанное ею будет ложью, – молвил ботаник Вечерний.
Глубина бросила на него гневный взгляд.
– Кажется, я лишена не только статуса, но и возможности оправдаться… Так пусть землянин вспомнит, что случилось в этом зале не так давно, когда жрица-похарас обвинила его в убийстве координатора! Мне пришлось напомнить ей слова Йездана: желающий судить безгласного – сам преступник!
– Мы судили Курса, а не тебя, – сказал Тревельян. – Мы наблюдали, как он убивает, мы точно это знаем, и мы вынесли приговор. Но никто не видел, как ты метнула клинок в Зенда Уна и как зарезала Найю Акра. Истину установят дознаватели, и им ты расскажешь все, что захочешь. Пойдем!
Он разжал пальцы. На плече женщины пламенели пять глубоких отпечатков.
Проиллюстрируем несовместимость мировоззрений землян и кни’лина на таком примере. В Книге Начала и Конца, которая приписывается божеству похарас Йездану Сероокому, есть изречение: «Время стирает память о случившемся». Нами это воспринимается как очевидная истина; за время, сравнимое с человеческой жизнью, уходит память о личных горестях и радостях, а истекшие столетия способны погасить конфликты между народами, социальными классами, религиозными конфессиями, как это произошло на Земле, затем в Солнечной системе и, наконец, в Земной Федерации. Но кни’лина понимают этот текст совершенно иначе – он для них не утверждение очевидной истины, а призыв божества (или древнего мудреца, как считают ни) к желаемому результату. В дословном переводе эта тонкость теряется, и правильней было бы следующее истолкование: «Пусть для вас время сотрет память о случившемся». Это пожелание не помнить зла или иной неприятности, забыть о мести, ибо даже справедливое воздаяние через пару сотен лет становится бессмысленной жестокостью, настигая не обидчиков, а их далеких потомков. Но кни’лина все-таки помнят и мстят, а память о свершенном зле живет для них много дольше, чем о добре. Если продолжить этот пример и обратиться к валлс, клану убийц-ренегатов, то мы увидим…
Генрик Хилари,
эксперт Исследовательского корпуса Звездного Флота. Меморандум 25/1888А.
Строго секретно.
Интермедия 5
Глубина
Этот мшак, этот волосатый ублюдок, этот родич мерзких сайкатских дикарей едва не сломал ей кости! Он был чудовищно силен, хотя в ту ночь, когда они занимались любовью, это осталось незамеченным для Глубины. Или он умел маскировать свою силу нежностью и лаской, или, вероятнее всего, явился в зал собраний с каким-то устройством наподобие воинских браслетов. Может быть, ввел себе препарат, повышающий физическую активность… У землян имелось не меньше секретов, чем у кни’лина, и хотя Глубина изучала их цивилизацию и культуру, вопросы, касавшиеся оружия, тактики Звездного Флота и индивидуальных возможностей солдат, оставались большей частью тайной. Правда, этот Ивар Тревельян не являлся воином и вообще показался ей простаком, падким на женские прелести, но, кажется, подобное мнение было ошибкой. Глубина сочла, что он мягок, слаб, не умеет скрывать свои мысли и подчинять других своей воле, интересуется лишь наукой и теми нехитрыми удовольствиями, какими может одарить в постели женщина – словом, он не обладал качествами лидера. Поводы к такому заключению существовали – он старался не спорить с Джебом Ро и Первым Лезвием и поддерживал свой статус не демонстрацией решимости и личной силы, а апеллируя к полномочиям, которыми был наделен вышестоящими людьми. Идеальный кандидат на роль козла отпущения, как говорилось у землян. О козле, об этом животном
Она просчиталась, хотя еще в юности, в период обучения, ее предупреждали, что реакции землян более неожиданны и разнообразны, чем у похарас и ни. Люди этих кланов боялись валлс, просто цепенели от ужаса, когда погибал какой-нибудь политик или чиновник, член Ареопага или Хорады, и всем было ясно, кто перерезал ему глотку. Страх удваивался тем, что валлс считались истребленными полностью, но каждое убийство, свершенное клинком, вновь напоминало о них, о самом стойком и живучем клане из непокорившихся. Пнирра и тадиг, хитт, тудонга, ахаона, конна и сайили – кто вспомнит теперь их имена? Но валлс живы. Конечно, в этом не только их заслуга: импульс, полученный с Земли, – вот главный источник долголетия и мощи. Тайные склады оружия и техники на границах сектора кни’лина, базы на блуждающих во мраке планетоидах, плюс сотня кораблей и станций в системах безымянных светил… Техника, правда, сработалась за истекшие столетия, большая часть кораблей погибла в схватках с флотом ни, но несколько транспортов и межзвездных разведчиков еще пригодны к полетам, а запас драгоценных металлов, которые передали земляне, почти не тронут. Что до ножей, то их валлс умеют делать сами!
Многое было получено от волосатых во время войны, не только базы, корабли и боевая техника, но знание их языка и обычаев, искусство тайных диверсий, умение лицедействовать и выживать среди врагов. За это валлс убивали ни, а более того – похарас, едва не добравшись до самого императора. Устрашенный повелитель решил не ввязываться в войну, и в этом была немалая заслуга валлс. В те годы тайный договор с землянами был взаимовыгодным: волосатые нуждались в союзнике, чтобы ослабить расу кни’лина, валлс хотели отделиться от властвующих кланов и захватить планету, подходящую для жизни. Желательно, планету ни со всем населением – с этим кланом они состояли в генетическом родстве. Земная Федерация обещала помочь, но, как сказано в Книге Начала и Конца, много обещает тот, кто находится в нужде. Прошла нужда, и все забыто…
Так и случилось: когда валлс подняли мятеж на Кхайре и Йездане, Земля их не поддержала, а заключила сделку с ни: капитуляция в обмен на невмешательство. Волосатые бросили тех, кто полагался на их помощь, и заплатили за свою победу кровью валлс. Такое не забудется! Не забудется никогда! У землян слишком короткая память, но кни’лина помнят долго, помнят добро и вдвое дольше помнят зло. Валлс тоже кни’лина, и они самые памятливые из всех. Можно ли забыть позор поражения? Можно ли забыть, как называли их земляне на своем нелепом языке – пятой колонной, ренегатами, предателями? Можно ли забыть десятки тысяч мужчин и женщин, что бились с ни и умерли, рассеявшись прахом среди звезд? То было время, когда валлс оделись в траур и обителью их стали погребальные кувшины…
Надо было помнить о реакциях землян, столь неожиданных, странных и многообразных, думала Глубина, сидя напротив закрытой двери и разглядывая испорченный контактный шлем. Они словно жабы шешу, что меняют цвет на утренний, ночной, дневной или вечерний, сообразуясь с временем суток. И этот Ивар Тревельян такой же; ночью ласков, днем жесток, вечером мягок, утром тверд. И не очень разборчив, если связался с женщиной Джеба Ро, с этой имплантированной тварью! – мысленно добавила она. Жаль, что не хватило времени добраться до нее… Глубине казалось, что ньюри и слуги исполнились ужаса, что они готовы покориться, что лидерство ей обеспечено и что в ближайшие дни она завершит работу, определяющую судьбы Сайката. Не получилось! Впрочем, получится обязательно, ибо землянин хоть силен, но глуповат. Так же глуп, как Первый Лезвие, взявший ее на Сайкат после проведенной вместе ночи. Глупый завистник! Ни в чем не хотел уступать Джебу Ро – если тот притащил с собой женщину, то и Лезвию нужна подружка, только поумнее! Скоро он понял, что кроме ума у Глубины есть и другие таланты, что ночь, подаренная ему, явилась первой и последней, и лучше про нее не вспоминать.