Дальний бомбардировщик Ер-2. Самолет несбывшихся надежд
Шрифт:
Когда пушки умолкли
После окончания войны на Западе заметно ужесточились требования ВВС к качеству боевой техники. Это коснулось не только «еров», но и самолетов других типов. Между тем поступавшие на самолетостроительные заводы комплектующие в мае — июне были еще «военного производства». Задел агрегатов на заводе № 39 по состоянию на 10 мая составлял: по фюзеляжам — 57 единиц, крылу — 78 комплектов, оперению — 70 комплектов. Кроме того, на аэродроме простаивало десятка полтора планеров Ер-2, законченные производством в апреле. А вот моторы и маслорадиаторы на иркутском заводе отсутствовали вовсе (их «тормознула» военная приемка предприятий-изготовителей). По-видимому, сказалось, что в апреле при облете самолетов с дизелями АЧ-30Б завода № 500 произошли два случая обрыва шатунов и один случай заклинивания мотора в воздухе.
В предвидении начала войны с Японией началась переброска войск на Восток. Масштабы и длительность грядущих боев трудно было предвидеть, ведь и американские штабы в начале 1945 г. прогнозировали окончательную победу только через пару лет… Темпы выпуска боевой авиационной техники летом сорок пятого снизились незначительно, а что касается «еров», то их ежемесячный выпуск планировали сохранить
Но реализовать эти планы не удалось. «Омоторивать», как тогда говорили, выпущенные бомбардировщики было нечем — большая часть из того скудного количества АЧ-30Б, что прибывало на завод № 39, еще на этапе наземных «гонок» выходила из строя. [34] Всего за май и три летних месяца военпреды ВВС приняли 35 машин — менее месячной нормы.
34
Весной 1945 г. на заводе № 26 находился, по-видимому, последний уцелевший Ер-2 постройки воронежского завода (зав. № 1850405). После восстановительного ремонта он был оснащен моторами ВК-105ПФ-2 взлетной мощностью 1290 л.с. Работы производились по заданию НКАП с целью определения возможностей машины с хорошо доведенными серийными моторами. В седьмом полете из-за пожара произошла катастрофа, погиб весь экипаж во главе с летчиком П. К. Маслюженко.
24 августа 1945 г. постановлением ГКО приемку Ер-2 прекратили. Это решение было предопределено отрицательными результатами войсковых испытаний, закончившихся в 18-й бад. К уже известным претензиям строевые летчики добавили ведомость дефектов, содержащую почти полсотни замечаний. Главный инженер ВВС КА генерал-полковник ИАС А. К. Репин с тревогой отметил, что «выявляющиеся в процессе все новые и серьезные дефекты… создают перспективу бесконечных доводок». В соответствии с приказом НКАП № 359 от 31 августа 1945 г. главному конструктору П. О. Сухому и директору завода № 39 давалось два месяца на устранение всех дефектов. 15 ноября три полностью соответствующих требованиям самолета Ер-2ММ (малая модернизация, а отнюдь не «московская модификация», как утверждают некоторые бывшие работники завода № 39) завод обязан был передать на госиспытания, а в декабре предъявить 20 Ер-2ММ для повторных войсковых испытаний.
Первым делом директор завода Абрамов приказал прекратить всякие доводки самолетов, уже законченных производством. К этому моменту предприятие заканчивало выпуск машин 22-й серии. Пять бомбардировщиков из этой серии были разобраны и использованы в качестве «заготовок» для варианта «ММ». Поступившие к сентябрю 1945 г. из ОКБ П. О. Сухого 1100 чертежей, отличавшие этот вариант от прежнего, составляли всего 75 % от потребного количества, следовательно, всего предстояло внести более 1450 изменений. Что касается варианта Ер-2БМ (большая модернизация), то здесь ожидалось приблизительно 3000 изменений по сравнению с «базовым» бомбардировщиком. Срок готовности Ер-2БМ устанавливался — 1 января 1946 г.
Но сроки, как это уже не раз было с «ером», оказались сорваны. В качестве причин руководством завода выдвигались несвоевременная передача чертежей главным конструктором и неготовность «доработанных» моторов. Проект Ер-2ММ предполагал использование более мощных дизелей АЧ-31 с флюгерными винтами АВ-7Е-18К. Это мероприятие обещало устранить два самых главных недостатка бомбардировщика — невозможность полета без снижения на одном моторе и неприемлемо большую длину разбега. Моторы АЧ-31 до конца года так и не поступили на завод, поэтому на построенных таки в декабре (!) трех Ер-2ММ пришлось установить обычные серийные АЧ-30Б. [35] Но значительная часть вины лежала и на заводе № 39. Как отмечал старший военпред инженер-подполковник Никулин, «приказ № 359… не дошел, как следовало бы этого ожидать, ни до руководства, ни до значительной части ИТР завода. Завод по-прежнему пытается делать «как-нибудь», лишь бы выполнить план…»
35
Внешними отличиями этих машин были маслорадиаторы, перенесенные из консолей в «бороду» под мотогондолами, вертикальное оперение увеличенной площади и регулирующие «грибки ЦАГИ» вместо жалюзи на выходе туннелей водорадиаторов. Естественно, что эти еще вполне «сырые» самолеты на госиспытания не могли быть переданы.
Заметим, что в приказе № 359 отмечалась неудовлетворительная работа конструктора Чаромского и заводов № 45 и № 500 по доводке и устранению дефектов дизеля. Всего указывались 24 дефекта (в том числе обрыв шатунов, поломка поршневых колец, коленвала, подшипников турбокомпрессоров). К концу ноября мотористам удалось в основном устранить все дефекты, кроме одного: ненадежной работы топливной аппаратуры. Директора моторных заводов М. Л. Кононенко (№ 500) и М. С. Комаров (№ 45) на совещании в НКАП справедливо указывали, что ответственность за это должны нести изготовители топливных насосов и форсунок, то есть предприятия-смежники № 219 и № 315. Вместе с тем Кононенко считал, что требования военных чрезмерны: «Они хотят получить вещь сверххорошую. Этого на сегодняшний день мы дать не можем. Мы не можем давать дизелей, которые не выбрасывали бы масло. Дымление на номинале всегда имело место…» Мотивируя тем, что 12 моторов на заводах № 45 и № 500 успешно прошли 100-часовые испытания, директора дружно ратовали за возобновление серийного производства АЧ-30Б в том виде, какой он приобрел после выполненных доводок. [36]
36
Что же касается АЧ-31, то за весь 1945 г. завод № 500 выпустил всего 32 дизеля этого типа, а в 1946 г. изготовил еще 26.
Но заместитель наркома Дементьев остался недоволен: «Два года мы мучаемся с дизелем, и до сих пор этот вопрос не разрешен. [37] Я снимаю все остальные задания с дизельного отдела ЦИАМ, только пусть он обеспечит нам выполнение этого решения ГКО…» Закончил замнаркома откровенной угрозой «Чаромскому со товарищи»: «Если вы этого не сделаете — уберем».
Несмотря на все усилия двигателистов и давление «верхов», довести дизели так и не удалось. Ни в 1945-м, ни в 1946 году самолеты Ер-2ММ так и не поступили на госиспытания, а Ер-2БМ даже не успели достроить. Новое руководство НКАП (в марте 1946 г. Сталин снял А. И. Шахурина с должности наркома авиапромышленности, а еще через месяц последний был арестован) не захотело связывать себе руки надоевшей «болячкой». К тому же на казанском заводе полным ходом развернулись работы по дальнему бомбардировщику Б-4 (будущему Ту-4), носителю ядерной бомбы, которому «ер», даже модернизированный, уступал по всем статьям. Поэтому в том же марте 1946 г. Ер-2 сняли с вооружения. Полки, укомплектованные этими машинами, были частью расформированы, частью перевооружены на «старые, добрые», но уже окончательно устаревшие Ил-4.
37
Строго говоря, «мучения» НКАП с дизелем продолжались уже более пяти лет, с первых серийных ТБ-7 4М-40. — Прим. авт.
Списанные «еры» долгое время ждали своего часа, постепенно «раскурочиваясь» любознательным аэродромным людом. Весь огромный задел, созданный на заводе № 39, пропал, повторив судьбу двухсот с лишком «условных» Ер-2 воронежского авиапредприятия. И лишь стальным шпангоутам фюзеляжа бомбардировщика нашли неожиданное применение, изготовив из них забор вокруг Дома культуры иркутского авиазавода…
В ряду современников
В отличие от советских ВВС германские Люфтваффе в годы Второй мировой войны не располагали специализированным дальним двухмоторным бомбардировщиком. В то же время основные немецкие «двухмоторники» — He 111, Do 217 и Ju 88 — с самого начала проектировались более крупными и тяжелыми по сравнению с массовыми отечественными «скоростными» бомбардировщиками класса СБ, Пе-2 и даже дальними машинами класса ДБ-3Ф. Такой подход обеспечивал большую гибкость использования «хейнкелей», «дорнье» и «юнкерсов»: на малую дальность они могли нести солидный бомбовый груз массой до 2500–3000 кг за счет уменьшения массы горючего, а на полный радиус — вылетать всего с 500–1000 кг бомб, зато «под завязку» загруженные бензином. Нередко германские бомбардировщики, базируясь на одних и тех же аэродромах, наносили удары по объектам, расположенным как на северных, так и на южных участках советско-германского фронта.
В начальный период войны единственным дальним вариантом «сто одиннадцатого» в Люфтваффе считался He 111H-5, оснащенный двигателями Jumo 211D-1. Максимальная дальность полета 3200 км достигалась им с 500 кг бомб на внешней подвеске за счет использования двух внутренних подвесных баков общей емкостью 1670 л. В этом случае взлетная масса машины достигала 15 700 кг. С самой крупной немецкой бомбой «Макс» калибра 2500 кг бомбардировщик He 111H-5 имел дальность порядка 1000 км. Полеты с максимальной загрузкой командир группы, а то и командир эскадры лично разрешал только наиболее опытным экипажам с взлетом исключительно с бетонированных ВПП. Но и в последнем случае пилоты отмечали очень долгий разбег, чреватый непроизвольным разворотом. Что касается максимальной и крейсерской скоростей, то здесь He 111H-5 несколько уступал Ер-2 2М-105, но зато имел преимущество по практическому потолку и скороподъемности. Оборонительное вооружение «хейнкеля», состоявшее только из пулеметов калибра 7,92 мм, бесспорно, уступало по эффективности «еровскому».