Дальняя дорога. Автобиография
Шрифт:
Чтобы оно не сорвалось, мы ежедневно проводили митинги на заводах и среди солдат. В то же время лидеры эсеров продолжали работать над подготовкой основных законов и декретов, процедур и т. д. Эти совещания обычно проходили у меня на квартире (*67) .
Печать разрушения тяжело легла на Петроград. Вся деловая жизнь замерла. И ночью и днем мы слышали шум стрельбы. Безумие опустошения и грабежей захлестнуло города и даже сельские районы. Армия больше не существовала, и немцы могли идти куда угодно.
7.67
67* Эти совещания... проходили у меня на квартире.
– Адрес квартиры: Петроградская сторона. Большой пр., 13, кв. 8.
Сегодня последний день 1917 года. Я вспоминаю прошедший год с чувством горечи и разочарования.
На Новый год мы собрались вместе, депутаты и руководители партии эсеров. Глухая
Этот нездоровый энтузиазм достиг апогея после слов, произнесенных моим другом К. (*68) , когда мы слушали знаменитую арию из оперы Мусоргского "Хованщина":
Ох ты, родная матушка Русь, нет тебе покоя, нет пути,
7.68
68* ...после слов, произнесенных моим другом К.
– Имеется в виду Н. Д. Кондратьев. В момент написания дневников, выдержки из которых приводит Сорокин, фамилии многих друзей он зашифровывал.
грудью крепко стала ты за нас, да тебя ж, родимую, гнетут.
Что гнетет тебя не ворог, знай, чужой, непрошеный,
а гнетут тебя, родимую, все ж твои робята удалые;
в неурядицах да в правежах ты жила, жила, стонала,
кто ж теперь тебя, родимую, кто утешит, успокоит?.. (*69)
7.69
69* Хор пришлых людей из первого действия оперы М. Мусоргского "Хованщина". Текст в переводе со старославянского (см. клавир оперы под ред. П. Ламма. М.: Музыка, 1932. С. 79.).
Эта ария потрясла нас до глубины души. И тогда К. сказал: "Мы не знаем, кто спасет Россию. Но как бы ни была тяжела сейчас твоя доля, дорогая Россия, ты не погибнешь. Восстанешь из пепла великой страной и великой нацией, самой могучей из всех держав на земле. Если для этого потребуется положить наши жизни, мы готовы".
Новогодний праздник закончился. Перспективы на 1918 год не ясны, но я верю в мою страну и ее историческую миссию.
Глава восьмая. ИЗ БЕЗДНЫ (*1) : ГОД 1918-й
8.1
1* Из бездны (воззвал к Тебе, Господи) - лат. De profundis (clamavi ad te Domine), начальные слова 129-го псалма латинского перевода Библии, выполненного блаженным Иеронимом. В русской православной Библии начало 129-го псалма переведено иначе: Из глубины взываю к Тебе Господи.
В КРЕПОСТИ СВЯТЫХ ПЕТРА И ПАВЛА
Попался! Наконец-то большевистская "кошка" поймала свою мышь, и теперь у меня масса времени для отдыха. Я был арестован 2 января 1918 года (*2) . После заседания комитета Учредительного собрания (*3) мы с Аргуновым (*4) пошли в редакцию "Воли народа". Поднявшись на третий этаж дома, где она находилась, мы не заметили ничего необычного, но, когда открыли дверь, обнаружили пять или шесть человек с направленными на нас револьверами.
8.2
2* Я был арестован 2 января 1918 года.
– 1 января 1918 года машина, в которой ехал Ленин, была обстреляна неизвестными. Никто не пострадал. Сообщение о "покушении" опубликовано в "Правде" 3 января. Время для выстрела неизвестные лица выбрали очень удачно - накануне открытия Учредительного собрания. Большевики произвели массовые аресты эсеров и прочих своих противников. Показательно, во всяком случае, что только большевики явились на открытие Учредиловки в полном составе, остальных депутатов было вполовину меньше.
8.3
3* Комитет (членов) Учредительного собрания, "Комуч" - правительство, образованное 8 июня 1918 г. в Самаре после ее захвата белочехами. Действовал от имени Учредительного собрания, состоял из депутатов, в основном эсеров. Сорокин ошибочно назвал комитетом ту организацию, о которой пишет. На самом деле она называлась "Союз защиты Учредительного собрания". Союз возник в ноябре 1917 г. после распада "Комитета спасения родины и революции". В него входили эсеры, меньшевики, народные социалисты и кадеты. Организация издавала "Известия Союза защиты Учредительного собрания" до января 1918 г., распространяла сотни тысяч листовок в защиту собрания и организовала 5 января демонстрацию в поддержку Учредительного собрания, которая была расстреляна большевиками. После разгона Учредительного собрания союз распался.
8.4
4* Аргунов Александр Александрович - русский революционер, один из лидеров эсеров, младший брат историка Р. А. Аргунова, после 1920 года в эмиграции.
– Руки вверх!
– закричали они.
– В чем дело?
– Вы оба арестованы.
– Члены Учредительного собрания не подлежат аресту, - сказал я, прекрасно понимая бесполез-ность моих слов.
– Забудьте об этом. Нам приказано арестовать вас. Вот и все.
Час спустя нас на автомобиле доставили к месту назначения, и мы оказались за стенами Петропавловской крепости - петроградской Бастилии.
В кабинете коменданта крепости мы увидели шесть-семь большевистских солдат, занятых пустой болтовней. Некоторое время они не обращали на нас внимания, но один тип, играя револьвером, раз или два направил его в нашу сторону. В конце концов мы нарушили свое молчание.
– Заключенным разрешается видеться с родными и получать от них еду, одеяла, книги и белье?
– Вообще да. Но вам - нет.
– Почему?
– Потому что вы заслуживаете не просто заключения, а немедленной казни.
– За какие же грехи?
– Попытку покушения на жизнь Ленина (*5) .
Эта новость была действительно очень интересной. Пока мы переваривали ее, комендант Павлов, известный своей патологической жестокостью, вошел в комнату и, холодно взглянув, приказал солдатам препроводить нас в камеру No 63. Через несколько минут двери камеры в Трубецком бастионе, лязгнув, закрылись за нами. Итак, теперь мы - заключенные Петра и Павла.
8.5
5* См. примеч. No 2 к гл. восьмой.
Шестьдесят третий номер этого знаменитого бастиона крепости представлял собой маленькую каморку с плотно зарешеченным окошком. В ней было грязно и холодно, по стенам текли полузамерзшие струйки воды. Койки или стульев не было. Вместо этого на полу просто валялся рваный соломенный матрац. Когда наши глаза привыкли к полутьме, мы различили силуэты двух человечков, нарисованные карандашом на стене, и краткую подпись: "В этой камере находились в заключении посол Румынии и атташе румынского посольства". Их арестовали несколькими днями раньше, и сейчас мы попали в камеру, куда их поместили вначале.
– По крайней мере, какое-то утешение - оказаться в столь аристократическом месте, - заметил Аргунов.
– Ладно, - сказал я, - в царских тюрьмах сидеть довелось, посидим и у коммунистов. Именно этот разнообразный опыт и сделал из меня практика и теоретика криминологии.
– Пожалуй, буду звать тебя рецидивистом, - пошутил Аргунов.
– Ладно, мы ведь в своей компании, - огрызнулся я.
Мы продолжали подтрунивать друг над другом, и, когда Аргунов упомянул о чувстве голода, я напомнил ему, что коммунисты самые умные и они лучше нас знают, хотим ли мы есть. Проведя около часа в зубоскальстве, легли спать, притулившись вдвоем на сыром и рваном соломенном мате. В тишине и темноте наши души боролись с тайными опасениями. Я думал о жене, напрасно ожидающей меня дома, ее страданиях, когда она узнает причину моего отсутствия, о трудностях, стоящих перед Учредительным собранием, о судьбе нашей газеты. Эти беспокойные мысли вместе с холодом, сыростью и голодом отогнали сон. Неожиданно мой товарищ по камере, также неспящий, начал смеяться.
– Предполагал ли кто из нас, готовивших и приветствовавших революцию, что его когда-нибудь арестует революционное правительство?
Мы посмеялись вместе, и я спросил Аргунова:
– Что общего у этой камеры и царской тюрьмы, где ты сидел?
– Ничего! Между ними такая же разница, как между постоялым двором и первоклассным отелем.
– Ага, это и доказывает, что ты контра.
Опять тишина, прерываемая звуками падающих капель воды, периодическим стаккато пулеметного огня и ежечасным боем крепостных курантов, вызванивающих "Сколь славен наш Господь..." (*6) . Сколько сотен революционеров прошлого слушали этот колокольный звон! Какие трагедии разыгрывались под эти звуки! За два столетия эти толстые стены видели отчаяние, страх, смерть и казни. Внутри крепостных стен покоятся кости многих революционеров. Здесь в крепостном соборе лежат останки Романовых от Петра I до Александра III. Тени мятежников и самодержцев наблюдают за ураганом революции, яростно проносящимся над их прахом. Революция закончится, ее действующие лица исчезнут, но тени эти останутся в крепости дожидаться новых комедий и трагедий, разыгрывающихся на земле.
8.6
6* "Сколь славен наш Господь..." - начало неканонического гимна на слова псалма Давида (Пс. 64, 2) в переложении Г. Державина. Часы отбивали эту мелодию каждый час, и лишь в 12 часов дня звучало: "Боже, царя храни!" (Экскурсия по Санкт-Петербургу. 1903. С. 8). Те же мелодии вызванивали и кремлевские куранты. После Февральской революции часы исполняли псалом и в полдень.