Дальняя разведка. Борьба миров
Шрифт:
К моему сожалению, сбой вьедских датчиков биомассы продолжался совсем недолго, чем дальше я отлетал от сектора обстрела, тем быстрее они начинали работать. В те минуты, когда я старался, как можно дальше отлететь от зоны, поражаемой вражескими энергосгустками, я размышлял о поведении вьедских стрелков. Ну, я не мог поверить в то, чтобы эти хладнокровные инопланетные рептилии ни на что, не обращая внимания, вели бы такой бешеный, неконтролируемый, азартный огонь по одному только человеку, стараясь с ним покончить всеми силами.
Но армия, она и на других планетах вселенной остается армией, какие бы гуманоиды в ней бы не служили. Первым же делом армия старается поддержать строжайшую дисциплину среди своих солдат. Командиры патрульных глайдеров первыми на мониторах и дисплеях бортовых датчиков биомассы увидели точку, свидетельствующую о том, что кто-то пытается прорваться к лесному массиву и там скрыться. Тут же последовали их приказы и команды, стрелки патрульных глайдеров прекратили бесполезный огонь в молоко, а механики-водители четырех глайдеров начали преследование этой точки, то есть меня.
По доносившимся до меня мыслям друзей и товарищей, я понимал, что моя разведгруппа к этому времени преодолела половину расстояния до лесного массива. Вьеды пока их еще не обнаружили, не преследовали! Фриза поинтересовался тем, как обстоят мои дела, скоро ли они меня снова увидят?
Я ему на это так и не ответил, у меня уже не было на то времени, так как наступали трудные минуты для меня самого. Чтобы встретиться со своими товарищами по разведгруппе, теперь я должен был любым способом уйти от вьедского преследования. Всем нутром я почувствовал, что на этот раз инопланетяне не собирались всем скопом набрасываться на меня, чтобы схватить, растерзать на части. На всякий случай прямолинейный полет я сменил на зигзагообразный, противозенитный, как можно плотнее прижимаясь к спасительнице земле. Но прошла целая минута, со мной ничего пока не происходило, ни единого выстрела так и не раздалось мне в след. Чтобы не попасть во вражескую западню, из которой было бы трудно выбраться, я должен был осмотреться в отношении того, что же происходило над моей головой и за моей спиной!
Новый дар, только что мною полученный, позволял мне по отдельности работать с душой, отделяя ее от плоти, и с телом. Свой дух я и решил использовать для ориентации, для разведки окружающей местности. Одним словом, пока тело летело над землей, петляя из стороны в сторону, мой дух снова вознесся на высоту в пятьсот метров. Там на высоте я осмотрелся кругом, но так и не удержался от удивления от всего увиденного, даже громко присвистнул! Да, эти рептилии не лаптем свой суп хлебали, они многое умели. Сейчас рептилии развернули крупномасштабную войсковую операцию для моего окружения, последующего пленения.
В воздушном пространстве над этим участком побережья Эскориала вьедское командование развернуло крупные авиационные силы — уже шесть патрульных глайдеров, вооруженных автоматическим пушками, двенадцать штурмовиков и два летательных аппарата, пока непонятного мне предназначения. На суше из лесного массива выдвинулись две роты средних бронеходов, развернувшись веером, они замерли в ожидании моего приближения. На правом фланге можно было бы увидеть пешую колонну, которая спешно и бегом по заранее натоптанной тропинке, выдвигалась к предполагаемой точке моего прорыва в лес. Одним словом, в одиночестве я был неспособен преодолеть эту линию обороны вьедов.
В тот момент, когда я все еще размышлял о том, что же мне делать в такой сложной ситуации, первые шесть вьедских штурмовиков проложили огненную полосу из разрывов авиабомб прямо перед бронеходами. Причем первая шестерка отработала и начала уходить на второй заход, а в атаку заходила вторая шестерка штурмовиков, чтобы предо мной проложить новую огненную полосу из взрывов авиабомб и кассет напалма. Сзади на меня продолжали выдвигаться патрульные глайдеры, которые разделились на три пары, каждая из которых начала меня отсекать от моря. Если я решусь вернуться в море, то одна пара патрульных глайдеров все же успеет преградить мне обратный путь.
По мысленным переговорам Гузнама и Фризы я понял, что разведгруппе осталось до леса преодолеть всего каких-то сорок километров. Вьедские глайдеры и штурмовики по приказу командования, спешащие в мой сектор и пролетавшие над сектором, в котором мои товарищи по разведгруппе прорывались к лесному массиву, пока их еще не обнаружили. Уже возвращая душу в плоть, я подумал о том, что мне в этом месте следует проторчать каких-то семь минут времени, после чего я могу начать думать о путях своего спасения. Возвращение души в плоть тело для меня произошло так же незаметно, как это произошло и в Старший раз!
В тот момент, когда вторая шестерка вьедских штурмовиков выходила на глиссаду атаки, открылись их бомболюки и первые авиабомбы устремились к земле, я выстрелил из своего резонатора по вражеским штурмовикам. Толстый синей окраски луч мгновенно преодолел расстояния до вьедских штурмовиков, он, казалось бы, слегка коснулся центроплана левофлангового штурмовика, то последний исчез в мощнейшим взрыве. Ударная волна докатилась до следующего штурмовика, неожиданно перевернула его вниз головой. Такой поворот событий оказался неожиданным для пилота рептилии этого штурмовика, к тому же она так и не сумела штурвалом и педалями вернуть свой штурмовик в нормальное положение. Через мгновения он правым крылом ударился об землю, несколько раз перевернулся, чтобы исчезнуть в яркой вспышке пламени.
Стрелки патрульных глайдеров открыли по мне огонь из шести крупнокалиберных лучевых пулеметов. Должен признаться вам в том, что мне было очень неприятно увертываться от этого прицельного огня, скрыться же от него мне было попросту негде. Тогда я пошел не небольшую уловку для того, чтобы сбить прицелы вражеских пулеметчиков, я стал не только увертываться от прямых попаданий, но и потихонечку, незаметно для вражеских стрелков менять высоту своего полета.
В этот момент один вражеский сгусток все же пробил, казалось бы, непробиваемый комбинезон в районе голени. Он взорвался, разворотив ранку. Я же даже не почувствовал какой-либо боли, только ощутил горячую струйку крови, которая начала стекать в этот мой сапог. Мне следовало бы найти спокойный закуток, чтобы перебинтовать рану, прекратить кровотечение. Комбез уже частично выполнил эту задачу, по крайней мере, его ИР мне ввел различные лекарственные антишоковые, антиболевые препараты и антибиотики, закупорил в комбезе образовавшееся отверстие. Но мне казалось, что кровь все еще продолжала течь из раны. У меня не было времени даже думать о стерилизации раны, так как следовало продолжать двигаться, уворачиваться от прямых попаданий. На этот раз вьеды всерьез мною занялись, а я пока еще не знал, как мне следует выбираться из этой катавасии.
Приходилось головой постоянно крутить из стороны к сторону, чтобы не пропустить в бою какого-либо важного момента! Случайно на глаза в шлеме мне попался датчик, на который выводились показания по энергии, которая имелась для использования гравитационными дисками. Показатель этого датчика стоял на практическом ноле, что означало их полную разрядку. Всего две резервные минуты осталось мне для того, чтобы продолжать отвлекать внимание вьедов от своих ребят, а затем заняться спасением самого себя.