Дальше фронта…
Шрифт:
– Прибавьте к тому существенные ограничения для православных купцов и заводчиков…
– Есть еще и это? Не знал.
– Именно так. Местные купцы имеют огромные преференции. И, главное для нас, людей военных: инородцы губерний прибалтийских и кавказских воинской повинности в основном не подлежат, а если и служат, то только на собственной территории в составе национальных полков, только добровольно. И много мы их видим? Все налоговые поступления в Княжестве Финляндском остаются там же, и из этих сумм они вполне официально выплачивают в казну «откупные» за своих рекрутов.
– И слава Богу. Не желаете же вы, Борис Андреевич, научить хотя бы местных абреков современному воинскому искусству и пулеметному делу, а потом выпустить обратно в горы?
Лебедев коротко хохотнул:
– Отнюдь.
– Так что по мне пусть их. Я в недавнюю свою бытность и без них хлебнул шилом патоки. Половина мордвы и башкирцев – по-русски ни бельмеса. Но вернемся к нашим баранам…
– В смысле прикажете подавать?
– Что-с?
– Владимир Кириллович, запамятовали? Я ко второй перемене заказывал шашлык на ребрышках. Бараний, конечно.
– Простите великодушно. Да, можно и подавать. А насчет баранов – просто французское выражение, мой бывший полковой командир бил им через слово, вот и прилипло…
– Понятно. Представляете, будучи в отпуску в Смоленске, никак не мог втолковать в тамошнем храме желудка, первейшем по разбору, что шашлык есть блюдо из баранины, мне же предлагались на выбор говяжий и… свиной!
– Занятно. Так что же местные?
– Нас терпят, Владимир Кириллович, не более того. Я тут наблюдаю некоторый парадокс: по отдельности они могут быть внешне вполне лояльны и даже, до некоторой степени, приятны в общении, но стоит им собраться толпою… толпа здесь это более двух… Одна надежда – на Кавказе народностей столько, что в случае чего они с большей охотой будут сводить счеты между собою, нежели с нами.
– Под случаем вы подразумеваете?..
– Войну. В случае нашего отступления на большую глубину начнется такое…
– Да уж, могу себе представить.
– Простите, но пока что вряд ли. В горах и тени нашей власти нет, живут, как и сотню лет назад, сами по себе. Та же Чечня до сих пор отнюдь не «замиренный» край, как бы нам того не хотелось. Угон тех же бараньих стад, – Лебедев указал вилкой на тарелку с шашлыком, – регулярное и любимейшее занятие местных джигитов. Причем угонять стараются в основном у казаков, нежели у других соседей.
– Что же, казачки сдачи не дают? Никак не поверю. Служил с амурцами, народ дерзкий и решительный. Не думаю, чтоб и терские обсевки в поле.
– Дают, да еще как. Но тут тонкость. Угони чечен пяток баранов, скажем, у лезгина, так тот до той поры не остановится, пока не сведет счет, по его мнению, вчистую. То есть вернет себе те же пять баранов и прихватит еще что-нибудь в качестве компенсации моральной. Чечен с таким расчетом не согласится никак только потому, что «цифирь» сводил не он. Дело затянется, а если кто из них пострадает лично, то вполне может получится кровная месть. Невыгодно это, знаете ли. Горцы все, даром что джигиты, торгаши при этом отменные. А казачки что? Причешут разок со всего маху, да и оставят в покое по широте русской души…
– Да уж… Хотите сказать, что воскресни сейчас Михаил Юрьевич, ничего нового он бы для себя не увидел?
– Именно. В массе своей горцы языка нашего не знают и знать не хотят, обычаи и уклад жизни не уважают, к своим же требуют всяческого почтения. Законы соблюдают исключительно из-под палки и нарушают где только можно с небывалой азартностью. О вероисповедании вопрос отельный, его и в разговоре касаться рискованно.
– Грустная картина, не находите?
– Именно нахожу. Но оттого-то у нас на Кавказе много больше войск, нежели в той же Маньчжурии. И едва не половина штыков направлена в сторону гор, так сказать. Там уважают силу, а более ничего.
– Не все же настолько плохо…
– Все не настолько плохо, все еще хуже, чем вы думаете. Служба при штабе, видите ли, дает, в некотором роде, широчайший обзор и… время для анализа. В горах кавказских есть занятный обычай: раз лет этак в десять-двадцать появляется некий новоявленный имам навроде приснопамятного Шамиля. Таковой субъект непременно цепляет на первую попавшуюся палку зеленую тряпку и усиленно начинает строить некое мусульманское государство от Черного моря до Каспийского. Никак не менее, прочие размеры их решительно не устраивают. В последний раз, насколько я в курсе, подобная оказия происходила здесь в девяносто пятом, хотя и закончилась совершеннейшим пшиком, так что… Ждем-с. С тем учетом, что турки, как всегда, будут питать единоверцев деньгами и оружием.
– Не все же на Кавказе мусульмане, помилуйте! Те же грузины или осетины… Армяне в конце концов, хоть и вояки из них… – Рыков не нашел приличного к столу сравнения.
– А вот это поклонников полумесяца никак не волнует. Наоборот даже, полагаю, радует: есть кого грабить и резать. Далее грузинцы и армяне взвоют, и возопиют о помощи, припадут к стопам северного соседа, будут клясться в любви верности, как сгулявшая налево ветреная женушка. Россия же горцев в очередной раз приструнит, и все вернется на круги своя…
Рыков молча выпил рюмку водки и подцепил вилкой что-то с тарелки, не глядя. Картина вырисовывалась совершенно неприглядная, местами и вовсе жутковатая. Дело было в том, что помимо собственных наблюдений случались и беседы с офицерами, служившими в Туркестане. Рассказывали они примерно то же, что и Лебедев, только разве вместо грузин в повествованиях фигурировали киргизы и прочие местные племена, в остальном же – все то же самое, одно к одному…
Получалось так, что все окраины Империи оказались похожими на пороховую бочку. За исключением Дальнего Востока, где собственно туземного населения для какого-нибудь серьезного бунта было просто физически мало…
Глава 5
Пирамидальные тополя за окном, как стрелки часов, отбрасывали длинные тени.
– Что же, на сегодня все? – от графиков и таблиц у Рыкова уже рябило в глазах.
– Пожалуй… Но, похоже, начало получаться что-то стройное, а то пока что мы имели, говоря словами моего младшего, «помесь ужа и ежа».
– Остряк он у вас, право…
– Остряк… Не помешало бы ему это в кадетском.
– Продолжит династию?
– Как и первые двое. В гимназии-то, сами знаете, на казенный кошт – на более двух мест из ста. Так что получится в нашем роду очередной «потомственный личный дворянин» …