Дама исчезает
Шрифт:
— Это на нее похоже, — засмеялся генерал. — Она была чертенком еще тогда, когда я за ней ухаживал!
Лицо его помрачнело.
— Старость странная штука. Сестра рассказывала мне о приятельнице, у которой появились странные фантазии. Она стала утверждать, что кого-то убила.
— Это действительно так?
— Уверен, что нет. А вообще-то… Она могла такое сделать. Достаточно заявить об этом бодрым тоном — и никто не поверит.
— Кого же она могла убить?
— Возможно, мужа. Мы его никогда не видели. Познакомились с нею, когда она была вдовой.
Вздохнув, старик снова вспомнил о тетушке Томми:
— Печально, что Эйда умерла. Я пропустил объявление об этом в газетах. Если бы знал, послал бы цветы… розовые бутоны. Для меня она всегда останется юной и прекрасной. Я долго хранил искусственную розу, которая украшала ее платье.
Посмотрев на Томми, он признался:
— Вам, очевидно, смешны мои воспоминания. С возрастом люди становятся сентиментальными… Любят говорить о прошлом… Что ж, поставим на этом точку. Надо заниматься делом.
Самые лучшие пожелания вашей обворожительной супруге!
Сидя в поезде, Томми снова вспомнил эту комичную пару, которая никак не хотела превратиться даже в его воображении в красивых молодых людей. Он решил обязательно рассказать об этом Таппенс. Как она там?
Альберт встретил его радостной улыбкой.
— Рад видеть вас снова, сэр.
— Я тоже рад, что уже дома. А где миссис Берсфорд?
— Она еще не вернулась.
— Она в отъезде?
— Уже четыре дня. Взяла машину, кучу железнодорожных справочников и куда-то укатила, но обещала сегодня вернуться к обеду.
— Откуда?
— Она не сказала.
— А когда она звонила?
— Вчера утром. Просила приготовить пару цыплят и напомнила о том, что вы должны сегодня вернуться.
— Очевидно, она скоро будет, — сказал Томми, посмотрев на часы.
— Я уже поставил жаркое в духовку.
— Совершенно верно. А как дома, Альберт?
— Младшая заболела. Думали, что это ветрянка, но выяснилось, что у малышки аллергия от черной смородины.
— Хорошо, что этим кончилось.
Выяснив все, что его интересовало, Томми поднялся наверх. Всюду было неуютно и тоскливо. Так всегда бывает в квартире, когда хозяева отсутствуют. Помещение кажется заброшенным и нежилым. Не было ни коробки с пудрой, ни раскрытой на нужной странице книжки…
Снова появился Альберт.
— Я беспокоюсь о цыплятах, сэр, — сказал он.
— Черт с ними! — успокоил его Томми. — О, уже девять часов! Давай обедать. Надо проучить Таппенс, чтобы она не опаздывала.
— Можно немного подождать. В Испании, когда я там был, обедали в десять. Я обратил на это внимание…
— Хорошо. Подождем. Все же, куда она могла поехать?
— Миссис Берсфорд долго изучала железнодорожные справочники…
Сказав это, Альберт бросился на кухню, чтобы избавить цыплят от кремации.
Взгляд Томми случайно упал на картину у камина. Он был уверен, что не видел ее раньше. Желая получше рассмотреть изображение, он снял ее с гвоздя и поднес к лампе.
В этот момент послышался звон колокольчиков, которые использовались вместо гонга. Томми и Таппенс когда-то привезли их из Гринденвальда, лишив этого украшения какую-нибудь корову.
Обед стыл на столе.
Томми был удивлен, что жена не сообщила ему о том, что она задерживается. Возможно, случился прокол, лопнула покрышка. Но ведь можно было позвонить?
Свое плохое настроение он выместил на Альберте, отказавшись есть жареную курицу.
Альберт не обиделся: он тревожился не меньше хозяина.
В половине десятого раздался звонок.
— Это она! — обрадовался Альберт и бросился к телефону.
Томми последовал за ним. Но это не была Таппенс.
— Мистер Берсфорд дома, он сейчас подойдет, — говорил кому-то Альберт. Повернувшись к хозяину, он предупредил:
— Вас спрашивает доктор Мюррей.
— Доктор Мюррей?
Поначалу Томми подумал о том, что Таппенс попала в аварию. Потом он вспомнил о тете Эйде и ее лечащем враче. Наверное, надо было подписать какую-то бумагу…
— Алло! Берсфорд слушает.
— Рад, что застал вас. Вы меня помните? Я пользовал вашу тетушку, мисс Фэншоу.
— Конечно, я вас помню. Чем могу быть полезен?
— Хотелось бы с вами поговорить. Давайте встретимся где-нибудь в городе.
— Можно выяснить все по телефону!
— Не хотелось бы этого делать. Хочется побеседовать с вами лично.
— Что-нибудь случилось?
Задав этот вопрос, Томми смутился. Что еще могло произойти в приюте?
— Возможно, я преувеличиваю… Я хочу рассказать вам о необычных вещах.
— Это касается миссис Ланкастер?
Доктор удивился:
— Нет, она уехала до того, как ваша тетушка умерла. Речь идет о другом…
— Я только что возвратился из одной поездки. Если вы не возражаете, я позвоню вам утром, и мы договоримся о встрече.
— Согласен! Запишите мой телефон. Меня легко застать до десяти утра.
— Что-нибудь случилось? — спросил у Томми Альберт, когда он вернулся к столу.
— Одно дело. Оно не имеет к нам никакого отношения.
— Я думал, это по поводу хозяйки…
— Хозяйка увлеклась какими-нибудь уликами! Не стоит волноваться! Убери этих цыплят! Ты их передержал в духовке! Дай мне только кофе.
— Завтра, наверное, от нее принесут письмо или телеграмму. Вы же знаете, как плохо работает почта…
Но не было ни письма, ни телеграммы, ни телефонного звонка.
Альберт молчал, не решаясь сердить хозяина.
Томми позавтракал только потому, что не хотел его огорчать. Наконец, когда терпение его истощилось, он сказал:
— Что будем делать, Альберт? Надо поразмыслить по поводу того, что могло случиться.