Дама с собачкой
Шрифт:
…Семь лет назад он точно так же замер перед окном. Сейчас он стоит в помещении, тогда сидел на скамейке на улице. Но точно так же смотрел в окно. Лил дождь. Как и сейчас. Пахло мокрыми цветами и песком. Кампус засыпал. У тактиков вообще все было очень прилично в кампусе. Истинно хоббитское поселение: все дружат и рано ложатся спать, расползаясь по своим уютным норкам. Он сидел и неотрывно глядел на окно. Окно во втором этаже стандартного коттеджика на двоих. За этим окном готовилась ко сну девушка. Одна. Ему очень надо было поговорить с нею. Но у него разыгралось его стратегическое воображение, он едва представил, что будет после этой беседы – а вдруг прямо сегодня будет? – так его решимость словно рукой сняло.
Они познакомились, когда оба заканчивали второй курс. Странно, что не встретились раньше, у них же кампусы граничили, но так получилось.
Через несколько минут Маккинби оказался в том же положении, что и Берг.
Нет, это была не любовь с первого взгляда. Хуже. Абсолютное, исчерпывающее осознание – вот что это было. И тогда Маккинби первый и последний раз в жизни назначил романтическое свидание сам. Делла согласилась. Она не из тех, кто ломается. Если ей хочется – уговаривать не придется, не хочется – заставить не получится. Несколько мгновений, что они смотрели друг другу в глаза, были взаимными. Маккинби отлично видел, что понравился ей, она видела, что понравилась ему. Оба поняли, что встретили свою половинку. Вопрос закрылся еще до того, как его подняли. Надо сказать, Маккинби отнесся к случившемуся философски. Для начала признался себе, что, видимо, плохо знал собственную душу. Ему казалось, он представляет свой тип женщины. Нет, не представлял. Недаром же он не любил всех тех подружек, которые с этим типом совпадали. Мало ли чего он себе навоображал; для любви ему нужна вот такая женщина. Точнее, эта. Конкретно эта. И не надо вырабатывать никакие предпочтительные типы, потому что для любви достаточно одной-единственной, и он уже встретил ее. Что это любовь, а не ошибка, как было с Кэрол, он тоже понял сразу. Ему и в голову не пришло бороться с внезапным влечением. Зачем? Оно ведь прекрасно. Лучше побороться за счастье, чем с собой. Однако он и представить не мог, что бороться придется… с Деллой.
Спустя двое суток Делла отказала ему. Просто отменила свидание. С формулировкой «я не встречаюсь с принцами». Маккинби меньше всего ожидал именно такого ответа. Он мог бы понять, если бы девушка сказала: извини, за мной еще Берг бегает, вообще-то он нравится мне больше тебя. Но вот это?! А с Бергом она как встречается, если он точно такой же принц? Она еще и замужем за ним побывала! Одним словом, Маккинби решил поговорить. Отец с детства твердил ему: «Если девушка сказала «нет», значит, «нет» и никаких «почему». Ты мужчина. Умей принимать поражение». Но, поскольку причина отказа была несуразной, Маккинби подумал, что имеет право на объяснение.
Он подстерегал Деллу в «Ладье», куда она ходила каждую субботу, – Делла не пришла. Он занял позицию у баскетбольной площадки хоббитов, перелез через пятиметровый забор – Делла решила, что обойдется пока без спортивных игр. Тогда Маккинби провернул целую авантюру, сшив на заказ форму выпускника факультета и удалив с территории всех, кто в теории мог помешать объяснению: Кида Тернера, декана тактиков, Мелви, ее соседку по коттеджу, и Берга, который, как президент союза выпускников и обладатель ревнивой интуиции, мог вломиться в самый неподходящий момент.
Все удалось.
И вот Маккинби сидит под заветным окном. Льет проливной дождь, а Маккинби смотрит на дверь, за которой его ждет счастье, и не шевелится. Потому что внезапно понял: ему сейчас все удастся. Он не получит никаких объяснений, зато заставит выслушать себя. И объяснять больше ничего не
Маккинби не смог подойти к той двери.
В литературе такое поведение обзывается разными нехорошими словами: боязнь неуспеха, боязнь успеха, разные комплексы и синдромы. Бред! Маккинби точно знал, что произошло. Он оробел, потому что был слишком сильно влюблен.
Он ушел, не сказав ни слова и даже не постучавшись в дверь.
Делла так ничего и не узнала.
Несколько дней спустя они случайно встретились в кафе. Даже поболтали. Маккинби держался как ледяной. Она – как будто ничего не было. На каникулы она поехала волонтером в военный госпиталь вместе с Мелви, он – на Кларион, один.
Осенью их отношения наладились. Неожиданно. Стартовый отсчет пошел, наверное, с той эпической драки на пятисотлетие Четырех Университетов. Инквиза против филологов. «Факультет хороших манер» решил показать криминалистам, кто реально правит миром и будет править им в обозримом будущем. Чтобы урок запомнился, подонки с филфака пришли с группой поддержки в лице джедаев и прятали в рукавах столовые ножи. А инквиза стояла одна, и, как положено, с голыми руками. Тогда Маккинби усилием воли отключил тормоза: понял, что покалеченные и раненые будут неизбежно и лучше побить, чем быть побитым. Он ворвался в бой как берсерк, как нормальный шотландский хайлендер, всегда готовый убивать или быть убитым. Странно еще, как в общем шуме расслышал свист за спиной. Обернулся – и счет пошел на миллисекунды. Маленькая фигурка в сером – женщина – филолог с ножом наступает ей на пятки – схватил за длинные волосы – женщина рыбкой ныряет в ноги Маккинби, а он в развороте выносит колено над ее головой… и попадает филологу в лоб.
Треск был такой, что Маккинби решил: конец черепу. Делла потом сказала, что решила: конец колену. Потому что у филолога череп треснуть не мог, он же цельнолитой, это ж филолог. На самом деле оказалось, сломана переносица. Делла, стоя над стонущим телом, протянула Маккинби сбрую для связи и… садовую лопатку. Хоббиты узнали о драке за четверть часа до ее начала, решили поддержать инквизу, запросили помощь у кого следовало, ограбили оранжерею, поскольку никакого оружия у инквизы, конечно, нет, и пошли на выручку. Мелви заняла наблюдательную высоту на дереве, хоббиты разбежались по площади, раздав лопатки, грабли, куски шлангов и сбрую, чтобы все были на связи и в курсе событий. Вслед за хоббитами прибежали социопаты, паганели и даже эйнштейны, традиционно державшие сторону инквизы.
Маккинби едва удержался от хохота, глядя на девочку, протянувшую ему лопату. На эту самую красивую девочку в мире, которая пришла помогать ему драться. Вот, принесла в клювике оружие, правда ведь, хорошая девочка? И Маккинби сказал: «Принесла? Молодец. Теперь иди за мной и собирай трофеи». Он переключился на канал Мелви, взял на себя командование. Ни на миг не забывал, что на всем факультете он единственная полноценная боевая единица. Отнимал ножи у нападавших, а Делла их старательно собирала. Потом явилось тяжелое подкрепление: Берг, вразумивший своих джедаев, и колонна терминаторов под управлением любимого брата Деллы, Криса. Терминаторы вооружились пластиковыми столами из ближайшего кафе и использовали их как щиты. Они и остановили побоище, попросту разогнав всех дерущихся.