Дама выбирает кавалера
Шрифт:
В панике я оббежала весь дворик, дергая все двери, которые попадались мне под руку. Дровяник, еще один сарай, ход в конюшню, но ничего похожего на хромированную панель управления, которая могла бы вернуть меня домой.
Так, Вера, спокойно. Вдох-выдох. Крайне редко, но экстренные ситуации случаются даже в таком безопасном и отработанном деле, как путешествие во времени. Для этого у всякого путешественника, даже самого опытного, есть канал связи с Институтом.
Я нащупала на груди тонкую цепочку, на которой висел аккуратный медальон. В подобном раньше хранили образки или образы любимых, порой с лоскутками ткани или локоном
Да и вообще всё это оказалось абсолютно неважным, потому что медальон… оказался просто-напросто медальоном. В тусклом отсвете из окон вторых этажей я смогла лишь разглядеть лицо моего отца, который молодцевато улыбался с миниатюры маслом. Я нажала все что могла нажать, потрясла, понюхала и даже лизнула небольшой серебряный овал. Но ничего так и не произошло.
Я тяжело опустилась на завалинку у стены сарая. Что же делать? Самым очевидным ответом было — искать других, таких как я и способ вернуться. Но моя командировка была рассчитана всего на сутки. Кроме пригласительного билета у меня не было ни более или менее убедительной легенды, ни каких-либо рекомендательных писем. Дочка новгородского помещика Павла Петровича Оболенского, если копнуть поглубже, окажется пустышкой. Да и как в 1803 году объяснить, почему порядочная барышня ходит по Петербургу в одиночестве?
Со стороны улицы послышались голоса, возня и во двор ввалились трое мужчин. Во мраке было толком не разглядеть, но приличной их облачение было никак не обозвать. Да и кого ещё можно было повстречать в подворье рано утром, когда ещё весь город спит? Что именно господа вознамерились делать, тоже сообразить было несложно.
Я попыталась скорее и как можно тише встать, чтобы юркнуть в какой-нибудь уголок потемнее, в надежде, что эти трое меня не обнаружат. Но Фортуна сегодня точно меня покинула. Как только я поднялась, голоса немедленно смолкли.
— А кто это у нас? Кыс-кыс-кыс… — Послышалось позади.
Я медленно, набирая в легкие воздуха, повернулась обратно. Мужчины уже были рядом, буквально в трех шагах от меня. Двор был не таким уж большим.
— Вы заплутали, мамзель?
— Али нас дожидаетесь?
Всё что я смогла в ответ: открыть и закрыть рот обратно. Что я собиралась сделать? Закричать? Браниться? Конечно, преподаватель по историческому этикету и самообороне учил нас нескольким приемам. Но мне никогда не приходилось отрабатывать их в настоящем бою, только на тренировочных ботах или своих однокурсниках. Я в жизни не не была в такой опасности по-настоящему.
— Дар речи потеряла иль немая?
— Эдак оно может и лучше, Петрунько. Никому ничего не расскажет. — Мужчины одобрительно загыгыкали. У меня по позвоночнику сбежала струйка холодного пота.
— Вы пожалеете! — Попыталась я крикнуть,
— Тю, да чи балакать умеешь? Ну тады звиняй. — Мужская рука цапнула меня за запястье и грубо потянула к себе. Упираясь пятками в землю, я думала, что стоило было прикинуться блаженной. В таком платье шансов сойти за полоумную немного, но все же был. Теперь же — пиши пропало.
Меня резко дернули вперед, плечо пронзила боль, я со всего маха ударила кого-то по коленке.
— У, строптивая. — Чья-то рука перехватила меня за талию, в лицо ударил резкий запах перегара и жареного лука. Меня замутило.
— Господа! — Звучный голос, за спиной вынудил моих обидчиков остановиться и обернуться, а меня застыть. — Мне думается, что время позднее, пора по домам.
В тишине двора было отчетливо слышно, как щёлкнул курок.
«Объятия» на моей талии в момент ослабли. И я, пользуясь исключительным моментом, попыталась скорее улизнуть подальше от трех дурно пахнущих местных жителей. Мой избавитель, которого скрывала тень арки, тем временем вышел на свет, и я сумела рассмотреть мундир и эполеты поручика. Как оказалось, увидела их не одна я.
— Ваше Благородие. — Все трое наглецов как по приказу поснимали свои шапки и поклонились.
— Брысь. — Качнул вихрастой головой поручик и указал на проход дулом пистолета. Всех троих как ветром сдуло. И только тогда мой спаситель изволил повернуться ко мне. — Вы в порядке?
— Вы?! — Принц оказался тем самым гвардейцем с лисьими небесными глазами, который проверял у меня именное приглашение. Только почему-то без своего головного убора.
— Вера Павловна Оболенская! — Поручик был удивлён не меньше моего. — Как вы оказались здесь? В столь поздний час…
Молодой человек был искренне удивлён. Ну а я искренне не знала, что ему ответить. Поэтому ляпнула первое, что пришло в голову:
— Заблудилась. — Вышло не очень уверенно, однако пуститься в дальнейшие расспросы моему принцу не удалось. Я попыталась пошевелить рукой, чтобы натянуть обратно осточертевшую шляпку, но тут же взвыла. Плечо пронзила острая боль.
— Вера Павловна! Эти… — Он замялся, подбирая слово, которое было бы уместно произнести при даме, но так и не нашелся. — Они обидели вас? Вы ранены?
— Рука. — Вздохнула я, лелея свою конечность. Скорее всего, тот упырь, что дернул меня к себе вывихнул мне плечо, но такого знать девица в начале XIX века не должна.
Поручик, не очень заботясь той досадной мелочью, что касаться меня банально непристойно, и это можно принять чуть ли не за поругание чести, ощупал мой локоть, затем предплечье. Я послушно ойкнула, когда он коснулся плеча. Молодой человек нахмурился.
— Вас надо немедленно к лекарю. Да только вот к кому… — Гвардеец задумчиво покусал губы.
— Простите, но я до сих пор не знаю вашего имени. — Прощебетала я. С искренней мукой в голосе мне даже не приходилось притворяться трепетной барышней.
— О, как неприлично с моей стороны. — Мужчина щелкнул каблуками и отдал мне честь. — Поручик Преображенского Его Величества полка Толстой Фёдор Алексеевич.
Я кивнула, выдавливая из себя улыбку, руку всё же тянуло. И это не осталось незамеченным. Мой спаситель вновь нахмурился, растерянно оглядываясь.
— Нужен врач. Идёмте, отыщем «ваньку». Только… — Поручик взглянул на меня как-то неуверенно. — Наденьте шляпку.