Дамская вендетта
Шрифт:
Барулина встретила меня в прихожей.
— Таня, я все ожидала, только не такое! Представляешь, Галина — дочь Влада! — поведала мне Катерина срывающимся от волнения голосом.
— Ты в этом уверена? — спросила я, расстегивая шубку и осмысливая ситуацию.
— Почти. Мне удалось выяснить, что ее отчество — Владиславовна, а родом она из Тарасова. Правда, ее фамилия не Гуревич, а Чижова, но ведь женщины выходят замуж и меняют фамилию. Мне сказали, что Галина была замужем, но разошлась.
— Что ж, твоя версия не лишена здравого смысла. — Я подала Катерине шубку, чтобы она определила ее на вешалку. — Но еще
— Факт, Таня, факт! Они даже чем-то похожи, овалом лица, что ли, а еще у них у обоих есть одна и та же манера подергивать плечами.
— Тебе видней, я Галину не видела, — сказала я, снимая сапожки.
— А Влада видела? Тебе удалось с ним поговорить?
— Да, — ответила я, надевая тапочки.
— И что же?
— Он не отрицал, что знаком с Галей, но и ничего не сказал мне о ней.
Я вдруг вспомнила горькую ухмылку Гуревича, когда из моих уст вылетело, что Галина его любовница. Тогда такая реакция показалась мне странной, а теперь все встало на свои места. Конечно же, она его дочь! А если так, то он имеет законное право не свидетельствовать против своей родной дочери.
— Таня, так о чем вы все-таки с ним разговаривали?
— Я пыталась внушить ему, что человеку его профессии укрывать преступниц неэтично. Если бы мне заранее знать, что они не любовники, а близкие родственники, то наша встреча могла бы быть плодотворнее. У Полины создалось впечатление, что ее сосед обнимался на улице с девушкой легкого поведения, а потом несколько раз устраивал у себя на квартире тайные свидания с ней. Я приняла все это на веру. Скажи, Катя, а ты знала, что у твоего отчима есть дочь от первого брака?
— Нет, мама никогда не говорила мне этого. Возможно, она ничего и не знала о ее существовании. Таня, что же ты будешь делать теперь?
— Пока не знаю, надо все хорошенько обдумать. Полагаю, сам Влад никуда от нас не денется, а вот свою дочурку он может надежно спрятать или обеспечить ей такую юридическую защиту, что не подкопаешься. Пожалуй, я позвоню сейчас кому-нибудь из своих знакомых ментов и попрошу выяснить, нет ли у них данных на Чижову Галину Владиславовну.
— Ты уж заодно попроси и про Влада узнать. Вдруг он аферист какой-нибудь?
— Да, это неплохая мысль, — ответила я и подумала, что не стоит напрягать этими вопросами Кирьянова. Поскольку он занимается официальным расследованием, раскрывать ему свои карты было совсем ни к чему. Мало ли что! Уж лучше озадачить Андрюшу Мельникова. Так я и поступила.
— Привет! Узнал?
— Конечно! Как же можно тебя, Танюша, не узнать! Как твои дела?
— Работаю.
— Я так и понял. Какая помощь нужна?
— Меня интересует все, что есть у вас на Гуревича Владислава Витальевича, — я прикрыла трубку рукой и спросила у Кати год рождения ее отчима.
— Пятьдесят пятый.
— …пятьдесят пятого года рождения. Но особенно меня интересует Чижова Галина Владиславовна, возможно, в девичестве Гуревич.
— Дочь его, что ли?
— Скорее всего. Точный год рождения не скажу, но думаю, что ей лет двадцать пять. — При этих словах Катя кивнула. — Конечно, она может быть сейчас и не зарегистрирована в Тарасове, но вдруг мне повезет, и ты все-таки раскопаешь какую-нибудь информацию о ней.
— Хорошо, а что мне будет за это?
— А что ты хочешь?
— Я человек
— Андрей, какой разговор! Я тебе два литра водки поставлю, ты только нарой мне что-нибудь об этих людях.
— Договорились, жди звонка.
Закончив разговор с Мельниковым, я посмотрела на Барулину. Она сидела на диване, обхватив голову руками. Я подумала, что сейчас начнется очередная серия ее истерических припадков, и не ошиблась. Катя начала с тяжелых вздохов, а потом стала сокрушаться по поводу того, что ее родная мать пригрела на груди семейку аферистов, для которых нет ничего святого. У меня создалось впечатление, что в данный момент Катя воспринимает меня не как сыщицу, работающую на нее, а как своего единственного зрителя. Откровенно говоря, мне уже порядком надоела ее порочная привычка лицедействовать.
— Мне кажется, что Влад и Галина едины в своем стремлении уничтожить меня и маму. Самое интересное, что мамочка ни за что не поверит во все это и будет защищать своего ненаглядного мужа до последнего. — Барулина бездарно закатила глаза. — Это ужасно, ужасно! Мама потакает каждому его слову, она даже изменила своим привычкам и пристрастиям, стала вставать с первыми петухами и готовить то, что ему нравится, наглаживать ему брюки и рубашки… Отец, помнится, сам брюки гладил и в еде непривередлив был… Мне этот Влад сразу не понравился, есть в нем что-то отталкивающее… Таня, ну вот скажи, что она в нем нашла?
— Катя, я не собираюсь ломать голову над этим вопросом. Меня больше интересует то, где искать Галину и как заставить ее во всем признаться.
— У меня есть идея. Мне кажется, она сегодня же даст деру из Тарасова. Надо ехать на вокзал и караулить ее на перроне перед отходом московских поездов. Девятка уже ушла, значит, остались только два поезда — тринадцатый и семнадцатый.
— И еще три или четыре проходящих поезда, следующих в столицу с юга. А также можно улететь в Москву на самолете или уехать туда на рейсовом автобусе, — довольно скептически отозвалась я. — Более того, у нее, возможно, есть своя тачка, тогда перехватить ее вообще не удастся.
— Выходит, ты зря заявилась к Владу и стала в открытую интересоваться Галькой, — с упреком сказала клиентка. — Как ты могла допустить такую оплошность! Хуже просто ничего придумать нельзя. Я на твоем месте тайно проследила бы за ним, и тогда он, ни о чем не подозревая, обязательно вывел бы на свою ненаглядную дочурку. Таня, признайся, что ты провалила расследование, завела его в тупик! Нет, надо было сразу Сережу подключать к этому делу!
Я закурила сигарету. Признавать правоту клиентки было совсем не в кайф, но кое в чем она была права. Однако задним умом мы все сильны. Знай я с самого начала, что Галя — дочь Влада, то стала бы действовать как-то иначе. Впрочем, интуиция подсказывала мне, что дело вовсе не зашло в тупик. Просто надо сосредоточиться, причем в полной тишине, а не под Катины упреки, и тогда в голове обязательно созреет какой-нибудь план. К тому же Мельников мог раскопать какую-нибудь ценную информацию про моих подозреваемых, способную кардинально изменить ход следствия. Да и Кирьянова неплохо было бы снова побеспокоить — вдруг у него тоже есть какие-то наработки.