Дамский негодник
Шрифт:
— Но я помнила про грузовик, — зло прошептала Марина и закричала: — Так подгадать! Так все подстроить! Какой он подлец! Ненавижу!
Далила поспешила ее отвлечь.
— И что было дальше? — спросила она.
— Дальше? Я что-то кричала, а потом… Я не помню. Кажется, я лишилась чувств. Очнулась в больнице. Уже позже, найдя следы от шурупов, я укрепилась в уверенности, что Мишу застрелил Сасунян.
— Но как Сасунян пронес тот пугач на фабрику? — изумилась Далила. — С видеокамер
— Вот именно, если верить. Ах, он там не был! А я там была? — скептически спросила Марина. — Уж я-то точно в офис входила. Однако если верить той записи, накануне вечером в офис входил один Михаил. Но ведь это неправда. Мы входили вдвоем.
— Вы хотите сказать, сторож замешан, он заодно с Сасуняном?
— Я так не думаю. Скорей всего Сасунян подпоил Трофимыча, забрал у него ключи от архива и записи перекроил: кое-что переставил, что не нужно, стер. Он умелец во всем.
— Зачем же Сасунян убил старика?
— Трофимыча он убил потому, что тот обнаружил несоответствие видеоматериала и собственных записей.
— Собственных записей?
— Да, — кивнула Марина. — Трофимыч педантом был, вносил всех входящих в журнал, хоть Миша этого и не просил. Когда Трофимыч обнаружил, что по журналу мы с Мишей в офис входили, он вспомнил, что в видеоматериале Миша входил один, а Сасуняна и вовсе не было. Впрочем, если Трофимыч был пьян, Сасунян мог тайком от него проникнуть на фабрику, а потом эту запись стереть.
Далила подумала: «Выходит, Сасунян был на фабрике в тот день, когда погибла Анфиса. Анфису убил и на фабрику поспешил, ставить пугач. Значит, точно знал, что ночевать Миша будет на фабрике. А возможно, и сам к этому Мишу склонил».
Калоева продолжала:
— Разве не странно, что вечером накануне убийства (согласитесь, вот совпадение) к Мише на фабрику Сасунян приходил? Но до Михаила он не дошел, а застрял в домике сторожа. Думаю, Трофимыч тоже кое-что сообразил и с Сасуняна спросил. И сразу жизнью своей поплатился.
Самсонова подытожила:
— Значит, и Трофимыча убил Сасунян.
— Я абсолютно в этом уверена.
— Но почему вы молчали? — поразилась Далила. — Почему милиции не сообщили? Почему не сказали о своих подозрениях, о грузовике, пугаче?
Марина снова заплакала:
— Я боялась.
— Сасунян вас запугал, — догадалась Самсонова.
— Да. В связи с гибелью Миши меня допрашивали, чуть ли не каждый день. Сасуняна тоже. Он понял, что его подозревают. Начал мне угрожать, говорил, что, если я только пикну, он Людмилу убьет, а потом отправится сам в милицию, мол, ему наплевать.
— А Людмилу за что? —
Калоева потрясла головой:
— Я не знаю, не знаю. Если она его и убила, то правильно сделала. Она защищалась. Он много раз ее пистолетом пугал. Как тут нервной не стать? Сасунян все равно убил бы ее.
Далила не стала второй раз интересоваться зачем — ясно и без того. Сасунян не терял надежд приручить Марину, а Людмила знала, что он Анфису убил. Не зря же она его покрывала и делала вид, что с Анфисой совсем не знакома. Боялась лишних расспросов.
А Сасунян понимал: как только он бросит жену, она молчать перестанет. А он действительно надеялся расположить к себе гордячку Марину. Он Марину любил.
Самсонова глянула на часы — прошло время обеда, в офис возвращаться пора. В кабинет заглянул Дмитрий и с гордостью доложил:
— Кушать подано!
Далила горестно сообщила:
— Димочка, я не могу. Времени осталось лишь до работы доехать.
Он расстроился:
— Ну, ма, ты даешь! Какое там время? Все в тарелках уже, срубать пять минут.
— Пообедаете с Мариночкой, а я с работы вернусь и с вами поужинаю, — сказала Далила, устремляясь в прихожую.
Не могла же она сказать заботливому сыну, что утратила аппетит.
Уже подъезжая к зданию офиса, Далила почувствовала в кармане дрожание сотового и услышала рондо Моцарта. Едва поднесла трубку к уху, раздалось приветствие Женьки:
— Бонд! Джеймс Бонд!
— Жека! — обрадовалась Далила. — Как ты вовремя!
Племянник ответствовал:
— Иначе и не бывает.
— От скромности не умрешь.
— Но что я могу поделать, если все и всегда мне рады. К примеру, вот как теперь.
— Кстати, о радости. Ну что? — нетерпеливо поинтересовалась Далила. — Узнал, за кем числится сотовый Светланы Михайловны?
— Записывай, телефон зарегистрирован на Анфису Пекалову. Адрес…
— Адрес я знаю, — остановила Бонда Далила. — Сестрорецк…
Евгений тетушку перебил:
— А вот и нет. Псковская она, прописана в поселке Зариновка.
Глава 32
Племянник Далилу ошеломил. Никак не ожидала она, что Светлана Михайловна — ее кроткая и благонравная Светлана Михайловна! — знакома с Анфисой Пекаловой, девушкой сомнительного поведения.
«И не просто знакома, — изумленно рассуждала Далила, — а, возможно, они дружили. Вряд ли стала бы Анфиса кому попало давать свой мобильный».
Удивительно было и то, что Пекалова не прописана в Санкт-Петербурге. Почему она не прописалась в курортном районе?