Дамы-козыри
Шрифт:
В зал набилось огромное количество людей с застывшими на лице улыбками. Все как один имели на лацкане большой круглый значок. На белом фоне резала глаза надпись красным:
Хочешь стать счастливым? Спроси меня.
— Привет вам, кирпичи! — громко заорал Женька.
Его никто не услышал. У присутствующих одновременно заложило уши от мощного звукового удара. Из огромных динамиков понеслись сбивающие с ног звуки, сливающиеся в подобие мелодии. Женский голос хрипло завел песню, что нет в жизни счастья, но можно купить у «распределителей» пару «продуктов» и тогда невзгоды обойдут вас стороной.
Текст был примитивен до безобразия и понятен даже неважно знакомой с английским плохо Ольге:
Do not loose a perfect chance You should get from Marta Hans. Take the next supersonic To enjoy Happy-Tonic!И припев:
Oh-yeah! Yeah! Yeah!Весь зал вскочил на ноги и отчаянно хлопал в ладоши. Всеобщим воодушевлением умело управлял со сцены мужчина, одетый аккуратно и просто. Он энергично дирижировал аплодисментами. Затем поднял руку. Его движение повторили полтора десятка человек, через равные промежутки стоявшие в проходах между креслами. Зал послушно угомонился и сел.
На сцене торчала большая пластмассовая эмблема «Фербагайла» (сердце с крылышками), а также находились стол с банками и пузырьками и стойки с микрофонами.
Ведущий согнал с первого ряда всех, кроме десятка человек, заявив, что в первом ряду отведены места исключительно тем, кто зарабатывает сто тысяч долларов в год. Ольга приподнялась на месте, чтобы разглядеть этих, «особенных».
— Лучше туда посмотри! — Женька привлек внимание Ольги к пирамиде из десятка больших коробок с обязательной эмблемой «Фербагайла». — Символично! — улыбнулся однокурсник грустно и понимающе.
Ольга досадливо отмахнулась. Она пыталась слушать выступающих, вызываемых поочередно на эстраду тем же ведущим.
После третьей речи можно было понять, что выступления поставлены одним режиссером, а тексты принадлежат одному сценаристу. Менялись имена и фамилии, возраст ораторов, но все остальное можно было предугадать с точностью до слова.
— Мне сорок лет! — надрывался в микрофон очередной выступающий. — Я — офицер запаса! Перспектив — ноль! Уволен! Увидел объявление! Пришел! Стал «распределителем»! Купил «продукт»! Продал «продукт»! Счастлив! Есть машина! Квартира! Жена! У вас есть машина? У меня есть машина! Хотите машину? У вас будет машина! Спасибо «Фербагайлу»!
— Опять офицер, — засопел рядом Женька. — Процесс милитаризации «Фербагайла» успешно прогрессирует. Несчастный народ эти военные. Чтоб на эту сцену угодить, надо таких, как ты, сотню объегорить или самого тебя…
— Мне сорок пять лет! — Ольге казалось, военный начал рассказ по второму разу, но на сцене его успела сменить рыхлая женщина в кожаных брюках, широко расставившая ноги и смахивавшая издалека на массивную мостовую опору. — Я работник общепита! Постоянно обильное питание! (Ольга удивленно подняла брови.) Плохое самочувствие! Несчастна! Купила «продукт»! Счастлива! Теперь сама «распределитель»! Есть квартира! Есть муж! У вас есть квартира? У меня есть квартира! У вас есть…
— Интересно! — не мог угомониться Женька. — А вот мне никогда не икается от обильного питания. Или она чужое ела? Тогда здоровье здесь ни при чем. Это — совесть.
— А сейчас мы скажем огромное спасибо президенту «Фербагайла», уважаемой госпоже Марте Ханс! — Ведущий захлопал ладошками и отскочил в сторону.
Висевший позади занавес раздвинулся, и глазам Ольги предстал огромный портрет загадочно улыбающейся блондинки, хорошо стриженной, с чистым красивым лицом.
— Поблагодарим ее за возможность подучить все, что хотим! Вы мечтали всю жизнь о счастье! И сейчас у вас есть все! И самое главное — «продукт», который принесет счастье людям и богатство вам! Послушаем еще раз наш гимн и насладимся его волшебными звуками!
Ольга мгновенно оглохла от дикого грохота, обрушившегося сверху. Музыка гремела, люди с одинаковыми лицами повскакивали с мест и прыгали, как безумные, ожесточенно терзая ладони аплодисментами.
— Аллилуйя! — не к месту завопил Женька и полез к соседям целоваться.
Его осторожно осаживали, но некоторые охотно целовались. Очевидно, считали естественной частью ритуала. Особенно приглянулись Женьке толстые дамы, в изобилии представлявшие «Фербагайл» в России. Женька возбужденно похлопывал их по мощным буграм, выпирающим из-под широченных цветастых блузок, одетых навыпуск, чтобы скрасить недостатки фигуры.
— А вы что расселись? — К Ольге наклонился один из торчавших в проходе контролеров. — Вставайте, вставайте! Вы не любите нашего президента?
Ольга вынужденно встала и нехотя захлопала в ладоши. Постепенно она вошла в ритм, аплодировала вместе с залом и попыталась подпевать. Ее захватила волна всеобщего воодушевления и понесла дальше.
— Слава президенту! — надрывался на сцене ведущий.
— Слава президенту! — эхом отзывались несколько сотен глоток. Ольгин голос звучал вместе с ними. Очень громко звучал.
«Великолепно! — ликовала Ольга. — Прекрасные, добрые люди! Как они счастливы! Неужели это действие «Хэппи-тоника»?»
Разбитной малый на эстраде уже пять минут рассказывал биографию президента и чесал как по писаному.
— …Семи лет девочка Марта принята в гимназию города Питтсбург, окончив ее с похвальным листом, где имелась только одна четверка — по закону Божьему. Этот грех, который миссис Ханс посчитала величайшим, она искупает всю жизнь, сея счастье неразумному человечеству. Кроме того, когда ей было восемнадцать лет, ее любимый папа скончался от чрезмерной дозы успокоительного. Злые языки утверждали, что он употреблял наркотические препараты. Но мы не верим злобным наветам!
— Не верим! — заревел зал.
— После смерти папы девушка Марта посвятила себя поиску рецепта напитка, который сделает людей счастливыми. И она нашла целебный рецепт! Марта Ханс — явление Спасителя!
— Ур-р-а! — ликовал зал.
Поклонники «продукта» обнимались и плакали. Ольга вытирала платочком глаза.
— А сейчас продолжим рассказ о чудо-тонике, нашем «Хэппи-тонике»! Слово — нашим «распределителям»!
— Мне сорок семь лет… — закрутилась на сцене бесконечная лента.