Данфейт
Шрифт:
Кимао подошел к следующей работе неизвестного мастера и заглянул в рисованные глаза Айрин. Ей было лет пятнадцать, когда кто-то запечатлел ее на этом полотне. Большие светло-карие глаза и копна волос, уложенная в высокую прическу. Она стояла в летнем платье под деревом, сквозь листву которого пробивались лучи клонящегося к закату Амира. Кимао направился дальше и остановился напротив Айрин в возрасте лет девятнадцати. Прекрасные черты лица застыли во времени, поражая своей изысканностью и красотой. Это было лицо женщины, на которую хотелось смотреть очень долго. В костюме
– А где портреты Данфейт?
– спросил Орайя, пытаясь отыскать глазами маленькую темноволосую девчушку.
– К сожалению, из всех сохранился только этот, - ответил Герольд и подвел молодых людей к юной девушке, которая стояла по пояс в воде в дорогом вечернем платье и хохотала.
Прекрасные густые темные волосы струились по ее спине, рассыпаясь по плечам и груди. Белая кожа, которая казалась столь тонкой, будто от одного только этого смеха своей хозяйки могла потрескаться. И грудь, к которой прилипла ткань мокрого платья, укрытая ее роскошными волосами...
Кимао сглотнул. Казалось, будто сейчас Дани склонит свою голову и с осуждением посмотрит на него с этого полотна, прочитав непристойные мысли зрячего о груди его матриати.
– А других портретов Данфейт нет?
– спросил Бронан, которого Эрика настойчиво дергала за руку, чтобы он соизволил задать этот вопрос вместо нее.
– Она сожгла их, - произнес Герольд и тяжело вздохнул.
– Сожгла за год перед тем, как я попросил одного мастера тайком нарисовать ее снова. Данфейт не знает, что здесь висит ее портрет. Пожалуй, я спрячу его до вашего возвращения на Дереву.
– А почему она сожгла свои портреты?
– спросил Террей, помогая Герольду снять тяжелую раму со стены.
– На очередной свой день рождения, Данфейт, как всегда, "отколола" номер, не явившись на прием, который я устроил в ее честь. За это Айрин сняла все ее портреты в галерее и оставила их в подвале. Когда Данфейт нашла свои полотна в луже, что образовалась из конденсата на холодной трубе, ничего умнее, кроме как поджечь их, она не придумала.
Кимао сжал свои губы и отвернулся. Странно, но Герольд Белови, говоря об этом, словно и не понимал, что плохо поступила не только его младшая дочь, но и старшая, которая считала себя вправе распоряжаться портретами своей собственной сестры.
– Мы немного устали, - произнес Кимао.
– Конечно-конечно, - тут же закивал Герольд.
– Мими проводит Вас в Ваши комнаты.
– Я бы хотел поговорить с Данфейт перед ужином. Вы не проводите меня к ней?
– спросил Кимао, обращаясь к Герольду.
– Боюсь, что сам я не знаю, куда она направилась, - пожал плечами мужчина и с удивлением посмотрел на молодого человека.
Безусловно, логичным представлялся Белови интерес зрячего к одной из его дочерей, но только к старшей, а не младшей... Хотя, учитывая, что все они учатся в одном вместе и наверняка проводят большую часть времени рядом с друг другом, данное участие вполне объяснимо.
– Я здесь, папа, - послышался знакомый голос за их спинами.
Террей и Йори, от неожиданности, чуть не уронили тяжелую картину, что держали в своих руках, дожидаясь дальнейших инструкций по месту ее перемещения. Эрика ехидно улыбнулась и подмигнула подруге, с которой не сводил глаз только один человек - ее зрячий. Девушка в летнем платье до колен и рукавчиками-фонариками на плечах не была похожа на ту Данфейт, к образу которой он уже успел привыкнуть. Собранные в хвост на затылке волосы и ушки, торчащие по сторонам. Кимао чуть было не рассмеялся, осознав, что ее ушки на самом деле топорщатся...
– Я сама покажу им комнаты, папа.
– Рад, что ты надела его. Красивое платье, - с гордостью произнес Герольд.
– Мой подарок, хотя выбирала Мими. Тебе нравится?
– Конечно, папа. Спасибо.
Эрика в этот момент повернулась к мистеру Белови и испепелила его взглядом. Жаль только, что мужчина не понял ее возмущения и, не обратив на тианку никакого внимания, покинул картинную галерею первым.
– Портрет можете вернуть на место!
– засмеялась Данфейт, глядя, как Террей и Йори мечутся на одном месте.
– Я ничего не стану с ним делать!
– Вот и прекрасно!
– рассмеялись мужчины и повесили картину на ее законное место.
– Пойдемте, я провожу Вас в комнаты. Через час запланирован ужин в столовой. Форма одежды свободная. После него я отведу вас на пляж: ночью там есть на что посмотреть. А завтра утром мы отправимся в деревню на винодельню.
– Не плохая программа!
– воскликнула Эрика.
– А во сколько состоится прием?
– В семь. Надеюсь, мы успеем все посмотреть до того момента, как дом превратиться в место паломничества ста тридцати малознакомых мне людей.
Эрика, взяв подругу под руку, повела ее к выходу.
– Ты же не поселила нас с Бронаном вместе?
– прошептала тианка.
– Меня это напряжет!
– Можно подумать, что спите вы в разных постелях!
– улыбнулась Данфейт и отрицательно покачала своей головой.
– Спасибо, подружка, - выдохнула Эрика и обернулась к Бронану.
Зрячий надменно улыбался, глядя в шаловливые глаза своей матриати. Она пообещала, что отомстит ему за четырехдневную попойку и сделала это, попросив подругу расселить их по разным апартаментам. Глупо, но что тут поделать?
Остановившись посреди длинного коридора, Данфейт распахнула первую дверь и предложила Йори и Террею войти внутрь.
– Так, кто из нас?
– не понял Террей.
– Оба, - пожала плечами Данфейт.
– Нет, погоди...
– На Сайкайрусе разрешены однополые браки, в отличие от всех остальных планет.
– У Вас можно жениться?
– А почему "нет"?
– рассмеялась Данфейт и вошла внутрь.
– Гостиная, спальня, гардеробная, туалет и ванна раздельные. Прошу!