Даниэль Друскат
Шрифт:
«Ах, Хильдхен, я никогда не сомневался, что вы созданы друг для друга».
Тут хозяйка наконец пригласила его сесть.
Друскат отказался:
«Макс, мне надо забрать дорожные машины. Идем!»
Штефан устроился на заднем сиденье мотоцикла, они на полной скорости выехали из деревни и потряслись через поля. Люди останавливались, завидев их, потому что зрелище было очень забавное: толстяк, рискуя грохнуться навзничь, сидел позади маленького жилистого человека,
Они слезли с мотоцикла и стали смотреть вниз на полевую дорогу — бульдозер и экскаватор с покачивающимся грейфером неторопливо ползли вверх по холму. Штефан потер ягодицы, скользнул презрительным взглядом по мотоциклу, но замечание насчет убогого и утомительного средства передвижения владелец «вартбурга» подавил, присел на валун у межи и спросил:
«Значит, собираешься дальше биться за промышленные методы в сельскохозяйственном производстве? — На минуту он прикрыл глаза, глотнул и снова открыл их: — Язык сломаешь».
Друскат кивнул.
«Твоя идея насчет кооператива-гиганта — вчерашний день».
«Даниэль, вот что я хочу тебе сказать: было две дороги, по которым можно было шагать по целине, я имею в виду, в неизведанное, но никто не мог заранее сказать, который путь правильный, господь-то, всеведущий, не в партии. Или я опять ошибаюсь? Значит, надо было попробовать, где путь вперед — там или тут. Истина, мой милый, если говорить по-научному, истина познается только в столкновении мнений. Можешь упрекать меня в чем угодно, но одного ты у меня не отнимешь, я экспериментировал, со страстью, ладно, пусть не всегда самыми благородными средствами, но я защищал и отстаивал одну точку зрения. Мне просто омерзительны все эти вяленькие людишки, эти бездельники и выжидающие хитрованы, теперь они меня презирают, протаскивают в газете, точно я совершил преступление, — они меня еще вспомнят, ослы!»
Друскат присел рядом со Штефаном, схватил его за плечи, слегка повернул, теперь Штефан мог видеть будущую трассу, она была помечена вешками, которые терялись в зарослях у подножия холма, примерно там, где должны были находиться два огромных валуна. Друскат кивнул на вешки:
«Вот, смотри, там пойдет дорога».
Штефан отвернул лицо:
«Мимо валунов?»
Друскат кивнул.
«Трудновато будет, Даниэль».
«Может быть. — Друскат вытянул ноги, достал из брючного кармана измятую пачку сигарет, протянул Штефану: — Не знаю, ты такие куришь или нет?»
Штефан взял сигарету и даже пустился в рассуждения о преимуществах неароматизированных северных табаков.
Наконец Друскат сказал:
«Макс, я хочу попросить тебя об одной дружеской услуге».
Штефан жестом показал, что готов слушать.
«Знаешь, —
Штефан ухмыльнулся:
«Ну?»
«Может статься, рано или поздно мне придется уехать. Если мне придется уехать, Макс, прошу тебя, откажись от всех своих фокусов. Дострой дорогу вместо меня».
«Обещаю», — помолчав, сказал Штефан.
9. Прошла ночь и почти целый день, с тех пор как Друската забрали; деревья бросали вытянутые тени, когда оба друга вышли из Монашьей рощи и увидели в полях Альтенштайн. Друскат поставил чемоданчик на землю и оглянулся на Штефана. Штефан спросил: «Кто на тебя донес?» А Друскат напомнил ему об осмотре образцовой деревни Хорбек, о стычке в трактире Анны Прайбиш и о дружеской услуге, о которой он просил Штефана.
— Я сам на себя донес. Мне казалось, ты знаешь, — сказал он.
Штефан долго и пристально смотрел на него; наконец проговорил:
— Ты! — Он хохотнул. — А я подозревал старикана. Могло быть и так. — Тут он разоткровенничался. — Ох, дома черт знает что творится. Мне пришлось скрыть кое-что от Хильды, не хотелось втягивать ее в эту паршивую историю. Знаешь, Хильду не узнать. Трудно мне с ней. Но то, что сейчас предстоит тебе, будет гораздо труднее. Впрочем, у тебя есть человек, который поможет. Странно, у тебя всегда кто-то был... Председателем в Альтенштайне ты не сможешь остаться...
Друскат кивнул, потом сказал:
— Можешь занять мою должность.
Штефан протестующе замотал головой:
— Тебе надо было видеть Кеттнера. Давно уже есть и помоложе... — Он опустил углы губ и словно в глубоком сомнении поднял плечи. — Только интересно, они лучше нас?
Друскат невольно улыбнулся. Так-то вот было и так будет всегда, Штефан, друг и противник, беспощадный и учтивый, рассудительный и неисправимый!
— Как бы то ни было, — Макс Штефан хлопнул приятеля лапищей по плечу, — как бы то ни было, тебе сейчас придется многое вынести. Знаешь что, — сказал он и внезапно подхватил Друскатов чемоданчик, — возьму-ка я кое-что на себя.