Дантисты тоже плачут
Шрифт:
Когда мы с чистым и довольным Ванюшкой вернулись в комнату, Анюта лежала на одеяле, суча ножками. Попка ее была удивительно чистой, даже блестела.
Я так и села. Слышала, конечно, о таинственной связи между близнецами, но чтобы такое… Анька довольно гулила. Из-под кровати высунулась морда ротвейлера. При первом взгляде на пасть пса стало понятно, кто помыл девочку.
– Снап, – завопила я, ухватив ротвейлера за гладкий загривок, – это не щенки, а дети!
Пришлось тащить упирающегося кобеля в ванну и мыть ему рот, щеки
Вернувшись в комнату, обнаружила, что Анька пописала на одеяло, а Ванюшка освежил подушки.
Короче говоря, дня я не заметила. Дети ели, писались и орали, спать не хотели ни под каким видом. Поэтому, когда в шесть вечера оба вдруг затихли и дружно засопели, я даже боялась пошевельнуться, чтобы не разбудить мучителей. Но тут в спальню постучали, приехала Ева. Она умилилась при виде детей.
– Какие лапочки!
– Только когда молчат. Очень тяжело с двумя, да еще с такими неспокойными.
– Надо нанять няню.
– Трудно отыскать хорошую, один раз уже ошиблись.
– Хотите, попрошу Серафиму Ивановну, – предложила Ева, – она, конечно, старенькая, но бойкая и дело знает, еще папу нянчила. Серафима Ивановна всем понравится: она добрая и детей любит.
– А Юра?
– Люда справится.
И, горящая желанием помочь, Ева кинулась домой уговаривать няньку.
Старушка прибыла в четверг, в самый драматический момент: Левка и Сонька купали детей. Из ванной неслись душераздирающие вопли.
– Корова безмозглая, – вопил муж, – проверь температуру воды поскорей. Аккуратней, аккуратней, ручку ему сломаешь.
У Арцеуловых никогда не было детей, и вид крошечных младенцев поверг сначала Левку в шок. Потом он робко взял Ваньку на руки.
– Ну и глупость, заматывать ребенка в памперсы, коже следует дышать, просто матерям лень пеленки стирать, – завелся Левка, нежно прижимая визжащего Ваньку к необъятному животу, – поэтому и кричит мой крольчоночек, усики-лапусики, сладенький, пойдем, дядя Лева объяснит маме и папе, что они идиоты.
И он вытащил братца из памперсов. Ванька замолчал и заулыбался розовым беззубым ротиком. Левчик умилился:
– Рыбонька любимая. – Потом повернулся к Соньке и рявкнул: – Ну, чего встала, как собака недоеная, сними с девчонки компресс из пис и неси ребенка в спальню. Да сбегайте за «Нестле».
– Мы их кормим «Семилаком», – робко сказала Наташка.
Левка поднял одну бровь и посмотрел на подругу, как на диковинное насекомое.
– Вы – «Семилаком», а я буду – «Нестле». Еще моя прабабушка кормила бабушку кашей этой фирмы. И не спорьте, только «Нестле».
То ли продукция зайца Квики пришлась близнецам больше по вкусу, то ли отсутствие памперсов подняло настроение, но весь четверг братец с сестрицей весело гулили, приводя Левку в полный восторг, чего нельзя было сказать о его жене. Бедная Сонька
Серафима Ивановна оказалась сухонькой, бойкой, непохожей на старушку женщиной. Волосы ее, уложенные аккуратными колечками, переливались красивым рыжим оттенком, щеки рдели легким косметическим румянцем, губы покрывала помада элегантного коричневого тона.
Серафима Ивановна ловко вытеснила Арцеуловых из ванной, и в доме воцарилась восхитительная тишина, прерываемая только плеском воды.
Через некоторое время я заглянула на кухню и обнаружила там за длинным столом няню, Ирку и кухарку, лакомившихся кофе со сливками. Рядом словно изваяния застыли псы.
– Милые детки, – улыбнулась Серафима Ивановна, – двое сразу, так приятно для родителей. Подрастут немного, станут друг с другом играть. Давайте сразу обговорим условия. Вы меня будете кормить и платить жалованье, в среду – выходной. После семи часов вечера – ухожу домой.
– Поживите хоть несколько недель, – взмолилась я.
– К сожалению, не могу. Старая стала. Да и не согласилась бы вообще работать, но Кики очень просил вам помочь.
С трудом сообразив, что Кики – детское прозвище Владимира, я стала соблазнять няньку большим жалованьем. Серафима Ивановна дрогнула, но возразила:
– В принципе можно и пожить, вот только проблема – у меня собачка, маленькая такая, йоркширский терьер, куда ее деть?
– Как куда? – изумилась Ирка. – Берите с собой, чем нам терьер помешает?
И на следующий день няня с Жюли перебрались к нам.
Через неделю, в субботу, приехал усталый Александр Михайлович, домашние накинулись на полковника, требуя новостей. Милиционер замахал руками:
– Погодите, погодите, дайте хоть поесть сначала.
Мы подождали, пока он утолит голод, и ринулись на него с новой силой. Александр Михайлович со вкусом закурил сигару, поднесенную услужливой Маней, и сказал:
– Нашел Криворучко Оксану. Ее привез из Киева вместе с другими украинскими девушками Николай Семенов, владелец «пип-шоу».
Я вздрогнула. «Пип-шоу». Сомнительное развлечение для сексуально озабоченных особ, представляет собой зашторенные кабинки. Покупаете жетон, опускаете его в прорезь, занавески распахиваются, и перед взором на вертящемся кругу появляется девушка, исполняющая стриптиз. Кабинки индивидуальные, наслаждаетесь зрелищем в одиночестве, но одновременно из соседних кабинок танец наблюдают другие интересанты. Девушка работает без перерывов. Может повезти, и попадете на кульминационный момент – удаление парчовых трусиков. А можете включиться на стадии снятия шляпки. В любом случае через три минуты шторка закроется. Желаете продолжение – опустите новый жетон.