Дантисты тоже плачут
Шрифт:
Но сегодня плавное течение мигрени нарушила Маня. Увидев, что сестра отказывается от завтрака, Кеша встревожился:
– Заболела?
– Очень голова болит, – расплакалась Маня, – никаких сил нет.
Марта Игоревна возмущенно фыркнула:
– У детей не может болеть голова!
Тема поднял голову от тарелки и сочувственно вздохнул:
– Болит очень, причем в правом виске, да?
Удивленная Маруся кивнула.
Тема отложил вилку.
– Скажи, Манюня, а на что похожа боль?
Машка пожала плечами. Тема продолжал
– Подумай как следует. Боль бывает такая разная. Иногда грызет, как тигр, порой холодная, скользкая, вроде змеи. Может гореть пожаром или кататься шаром с зеркальной поверхностью, кубом с маленькими гранями.
Маруська поморщилась, потом сказала:
– У меня в голове справа лежит еж, свернутый клубком, и все время перекатывается с места на место.
– Чудесненько, – расплылся в улыбке мужчина, – сейчас совсем его выкатим, гляди сюда.
Он вытянул вперед правую руку, поднял ее до уровня глаз девочки и начал делать пальцами вращательные движения. Похоже было, что Тема открывает невидимую бутылку.
– Ой, ой, – заверещала Манька, – страшно больно.
– Подожди минутку, – проговорил прозаик и сжал руку в кулак. – Вот, твоя боль здесь, сейчас открою окно и выброшу ее наружу.
Он встал, отворил створку оконной рамы и потряс за окном рукой.
– Ну как?
– Не болит, – сказала ошеломленная Маня, – совсем-совсем, голова как новая.
Все в изумлении уставились на писателя.
– Слушай, – не выдержал Кешка, – а с ногой можешь? Я за ночь пачку анальгина схомякал.
– Сядь в кресло, – предложил Тема, – и подумай, на что похожа боль.
– Думаю, на ледяную палку.
Через пару минут Аркадий осторожно наступил на гипс. На его лице расплывалась довольная улыбка.
– Где ты этому научился? – спросила я.
Выяснилось, что в детстве Тему мучили бесконечные головные боли. К четырнадцати годам родители уже протащили мальчика по всем возможным специалистам. Его лечили от давления, чинили зубы, проверяли глазное дно, кололи гормоны – все без толку. Боль являлась два-три раза в неделю и укладывала подростка в кровать.
Ему предписывалось спать в темной, занавешенной от дневного света спальне. Но боль прогоняла сон, и мальчик начал представлять ее зрительно. Скоро он хорошо увидел шестиногое чудовище, похожее на дракона. Существо обладало огненными крыльями, при каждом их взмахе голова болела еще сильней.
Не сразу догадался ребенок мысленно поднести огнетушитель и потушить крылья. Но день, когда он додумался до такого решения, стал переломным. Струя пены погасила пожар, голова прошла. Тема научился бороться со своей болью.
Но скоро выяснилось, что так же хорошо подчиняются ему и чужие чудовища. Как-то раз учительница химии, демонстрируя опыт, сильно обожгла руку. Из глаз женщины полились слезы, девчонки побежали за врачом. Тема вышел из-за парты, взял несчастную за руку, и прибежавший врач застал изумленную учительницу без
Слава о Теминых способностях в мгновение ока разнеслась по школе. Он успокаивал зубную боль, останавливал кровь, текущую из разбитых носов, купировал приступы холецистита у директора! Стали поговаривать, что уникальный мальчик способен не только избавить от страданий, но и причинять их. В дневнике Артема запестрели незаслуженные пятерки по алгебре, геометрии и физике. Учителя побаивались школьного колдуна и предпочитали не злить его.
Все были уверены, что после десятого класса мальчик уйдет в медицину, но он, ко всеобщему удивлению, поступил в Литературный институт.
– Ты можешь большие деньги зарабатывать, – сказала Манюня.
– Вот еще, – отмахнулся Тема, – и притом я могу только избавить от боли, лечить не умею. Правда, чувствую, когда другому плохо. Вот у Ольги, например, болят зубы. А она не идет к врачу, боится.
Зайка покраснела.
– Почему же вы, молодой человек, – возмущенно пророкотала Марта Игоревна, – ни разу не облегчили мои страдания?
– А у вас ничего не болит, – отмахнулся писатель.
– Как это? – окончательно обозлилась вдова.
– Очень просто, так, в виске чуть-чуть покалывает. Да три четверти людей с вашим состоянием великолепно работают. Вас очень избаловали, – заявил Тема.
Я вжала голову в плечи, ожидая ужасного скандала, но вдова неожиданно заулыбалась и поднесла пальцы к вискам.
– А ведь и правда, не сильно болит.
– Вот видите, – обрадовался наш экстрасенс. – И сердце здоровое, и печень, и желудок. Чудесно сохранились, можно замуж выдавать.
К обеду приехал Александр Михайлович.
– У тебя ничего не болит? – осведомилась Маня.
– Нет, – изумился полковник.
– Сейчас проверим. Тема, иди сюда и скажи, что не в порядке у Александра Михайловича, – потребовала дочь.
Писатель в задумчивости почесал в затылке.
– Немного желудок беспокоит, ноет. Это потому, что он утром выпил две бутылки пива и закусил жирной ветчиной. А так больше ничего, кроме небольшого геморроя.
Александр Михайлович стал пунцовым.
– Что это вы тут придумали!
– Скажешь, неправда? – прицепилась к несчастному Маня.
Пришлось тому признаться, и домашние наперебой стали рассказывать об удивительных способностях гостя.
Оставив друга удивляться, я пошла в спальню. Следовало придумать, как проникнуть в архив больницы. Милиционером прикидываться нельзя, архивные работники люди подозрительные, проверят документы и выгонят с позором. Представиться родственницей, ищущей потерянные документы? Тоже не очень. С кем будут охотно разговаривать, делиться информацией? Ну конечно, с журналистом. Дело за малым – раздобыть удостоверение корреспондента. Я решила поехать к Казику – у Новицкого тьма знакомых, может, редактор какой отыщется.