Дар из глубины веков
Шрифт:
– Сегодня ты одержал великую победу, – выходя с князем из храма, сказал ему архиепископ Филарет. – И в награду получил немеркнущий свет!..
В тот день, когда князь Бравлин принял в Суроже крещение от митрополита Филарета и поклялся стать не гонителем, а защитником христиан, жрец Ягайло Ган в сопровождении двух учеников уже возвращался на север. Он не мог и не желал видеть предательства славянами своих богов! Но, может быть, так они лишь испытывали князя Бравлина? Немощью! Страданием! А он взял и сдался! Предал их! Сам он, Ягайло, скорее бы умер, как умер бы и его отец Ярило Ган, чем принял бы новую веру! Умер бы в огне, как умирали те, по чьим следам шел много лет назад Карл Великий! От кого их семья убегала на край света!..
Двумя неделями позже Ягайло въехал в Новгород и стал ждать возвращение князя.
Бравлин вернулся крепким и здоровым несколькими месяцами позже. С ним были три священника. Только спустя несколько дней Бравлин Буревой призвал к себе верховного жреца. Они остались наедине.
– Я не потребую от тебя того же, что сделал сам, Ягайло, – сказал князь. – И что сделали мои приближенные. Но отныне все будет по-другому. Ты удались из Новгорода – и как можно скорее. Я жалую тебе свои угодья на Ильмене, у Белого мыса. Они далеко, и хорошо, что так. Ты ни в чем не будешь нуждаться. Там ты обретешь покой и будешь с теми, от кого, я знаю, не откажешься никогда. Даже в пламени костра! Я не буду преследовать вас, потому что не давал такого обещания. Выполняй свои обеты смело. Возноси хвалу, кому надо, – тяжелый взгляд князя Бравлина остановился на жреце: – Но не вздумай возвращаться и волновать людей, поднимать смуту. Иначе мне придется казнить тебя. Я дал слово Богу Иисусу, что поступлю так. И я сдержу свое обещание. Будь в том уверен. А теперь ступай, Ягайло Ган, и никогда не возвращайся в Новгород!
…Прошли годы, прежде чем он, Ягайло Ган, успокоился и смирился с происходящим. Он много странствовал по свету. И не было ни одного дня, чтобы он не задавался вопросом: как же могли его боги допустить такое? Не спасти князя? Отдать его на откуп другому Богу! И не находил ответа. Неужели Бог христиан так силен? Его же распяли на кресте, он даже не сопротивлялся, так откуда в нем такая сила?
Одно знал Ягайло Ган: весь прежний мир рушился на его глазах…
Верховный жрец вернулся на берега Ильменя. В Новгороде он более не был и никогда больше не видел князя Бравлина по прозвищу Буревой. Куда бы ни заносила его судьба, до него только долетали слухи о походах князя. О том, что теперь рядом с ним всегда новые жрецы. Те самые, в черных рясах! Греки! Ненавистные греки!
Старые боги, боги славян, отныне предавались жестокой опале…
Ягайло Ган выполнял свои обеты. Ведь люди, окружавшие его, по-прежнему нуждались в его слове и защите. Но в храме родовых богов он все чаще подходил только к одному изваянию… Старшие сыновья жрецов становились жрецами Сварога и Сварожича, Дажьбога, младшие – Перуна, Велеса… Его старший брат Ярило, как и отец, должен был стать жрецом Сварожича! Бога, дающего солнце, саму жизнь! А он, Ягайло, – жрецом Перуна или Велеса. Он сделал выбор и стал жрецом самого загадочного бога славян, которому открыты тайны ночи, тайны слов и музыки, тайны лекарственных трав и заговоров! Стать жрецом Перуна, бога войны, нескончаемых битв, грандиозных побед оставалось самому младшему сыну Ярилы – Любиму. Но вместо этого Любим стал воином и погиб совсем молодым! Что ж, так тому и быть! А он, Ягайло Ган, которого не послушались боги солнца и света, обратился к мудрому богу Велесу, которого сердцем выбрал в самом начале своего пути.
Именно он, этот бог, и направил его по стезе своей и дал совет написать книгу о предках. Ягайло Ган был уверен, что слышал его голос! Написать обо всем, что когда-то говорил ему отец, а тому – его отец, и так далее… И не только что они говорили, но и записывали на буковых и березовых дощечках древним языком. Таким древним, что его начало терялось во тьме веков. Эти дощечки передавались из рода в род, и если они начинали сыпаться, то старики заставляли молодых переписывать их. И сам он, Ягайло Ган, переписывал эти дощечки по требованию отца. С ним не поспоришь! На дощечках были записаны священные моления славянским богам и важные события, менявшие жизнь целых народов… И вот теперь Ягайло Ган сам распорядился, чтобы два его ученика навощили доски для «первого письма» [9] , взял остро заточенную палочку и сел за работу.
9
«Первое письмо» – черновик, его выводили стеком по воску, второе – вырезали или выжигали на дощечках. Первое письмо наносил сам автор, второе выполняли его ученики.
Он долго думал, прежде чем коснулся стеком воска. Первые строки были такие:
«Напрасно забываем мы старые времена наши и оттого куда идем ныне – неведомо! – горечью наполнялись его строки. – И когда оглядываемся назад, то уже стыдимся познавать Навь, Правь и Явь, как их познавали наши предки и жили этим знанием. И все стороны бытия нашего ведать и понимать мы отрекаемся…»
В его светлую комнату заглянул мальчик лет семи в длинной рубахе. Он раздумывал, как ему быть, стоит ли беспокоить важного человека, но потом тихонько вошел. Он остановился за спиной Ягайло, смотревшего в открытое окно на реку и лес, и спросил:
– Что ты пишешь, дедушка Ягайло?
Ягайло Ган оглянулся и внимательно посмотрел в васильковые глаза внучатого племянника – внука его младшего брата Любима. Мальчик не знал деда! Тот слишком рано ушел! Он, Ягайло, и стал ему дедушкой. Жрец улыбнулся и погладил малыша по голове.
– Книгу о нашем роде, – ответил Ягайло. – И о наших богах. Я пишу правду. Эту книгу я посвящу богу Велесу: он – один, кто не оставил меня, кто дает мне силы жить. А когда ты подрастешь, а случится это уже скоро, я научу и тебя говорить с ним, – он погладил светловолосого мальчика по голове. – Это время уже близко…
Что ж, таким был верховный языческий жрец Ягайло Ган! Упрямым, несгибаемым, честным по отношению к себе и своим убеждениям. К зову своего сердца! Он знал только одну правду: древний мир славянской Прави, и только в нее верил и ради нее смело шагнул бы в костер. Но его время и время его богов подходило к концу. И хорошо, что жрец не знал своей судьбы. Не знал того, что его внучатый племянник, тоже Любим, однажды попав дружинником в княжеское войско, дойдет до Константинополя и там примет крещение, как и многие русичи, которые уже попадали в притяжение нового мира и нового Бога. Не знал он и того, что через сто лет вся Русь примет христианского Бога и пойдет в свое будущее уже с Ним.
Но великое дело Ягайло Ган сделает: чертами и резами – славянскими рунами! – он напишет на покрытых воском дощечках историю всего праславянского рода: от исхода его тысячи лет назад с далекого севера под предводительством легендарного Ярилы, сына бога солнца, как говорилось о нем в преданиях, до Яруны, выведшего свои племена уже из Индии; от светлого Буса Белояра до нынешних дней…
Великое дело сделает жрец Ягайло Ган для своих потомков! Благодаря опальному летописцу они смогут гордиться своей историей!..
Глава вторая. Анна Русская и «Книга судьбы»
В 1050 году по дорогам Восточной Европы ехал богатый кортеж. Венгрия и Чехия, Польша и Германия были на его пути! Два десятка надежных крытых повозок сопровождал великолепный эскорт. Тяжело взлетали и грузно прыгали на камнях массивные средневековые кареты, заставляя трястись своих пассажиров и вздрагивать поклажу. Скрипели деревянные колеса, но держали бесценный груз! Три сотни воинов, в кольчугах и шеломах, с копьями и щитами, охраняли караван. Спас византийского канона был вышит на знамени, которое с достоинством вез статный воин в кольчуге. У другого знаменосца на стяге Георгий Победоносец убивал копьем дракона. Но были тут не только русские витязи, но и франкские рыцари. На бирюзовом фоне их знамени красовались три золотые лилии: герб новой королевской династии – Капетингов! Из окон нескольких карет в центре кортежа то и дело выглядывали милые женские лица. По большей части юные! Ясноглазые, русоволосые пассажирки в ярких рубахах и венцах за парчовыми шторами следовали в этих каретах! Девицы смеялись, указывали пальчиками в перстеньках на пейзажи и новые для глаза городки, проплывавшие мимо, кокетничали с отважными воинами. А воины были и рады! За таких красавиц и жизнь отдать не страшно! Первой из юных пассажирок была дочь киевского князя Ярослава Мудрого – Анна Ярославна. Самая юная и самая смышленая. Бывает и такое! Его любимица! Восемнадцатилетнюю девушку везли на Сену, в Иль-де-Франс [10] . Но вначале они заедут в Реймс! Именно там Анну ждет ее жених. Там, в Реймсе, уже скоро она должна была стать законной супругой Генриха Первого Капетинга, а значит, и королевой Франции!
10
«Первое письмо» – черновик, его выводили стеком по воску, второе – вырезали или выжигали на дощечках. Первое письмо наносил сам автор, второе выполняли его ученики.