Дар полночного святого

Бояджиева Мила

– Согласно. Достанем клад, потом все хорошенько продумаем и начнем действовать в интересах мира и гуманизма. Мне пора варить кофе. А следовательно, отправляться в камбуз.
– Аня примирительно подмигнула обоим мужчинам.
– Не станем делить шкуру не убитого медведя. Мы все - благородны, великодушны и милосердны. А значит, если победим, - поступим по справедливости.

– Большие деньги делают с людьми страшные вещи...
– Денис мрачно покачал головой.
– Я лично вынесу испытания роскошью. Никогда не хлебал лиха, не переживал пытку нуждой... Достаточно зрел, опытен и благожелателен. Участие

в Еврокомиссии обязывает к разумным и гуманным акциям. Я всегда мечтал о карьере общественного деятеля в просвещенной стране... О посильном вкладе в дело развития мирового процесса... Между прочим, ничто так дорого не стоит, как альтруизм и бескорыстие. Особенно в мировых масштабах.

– Слышишь, Анна? Идейный лидер у нас есть. А я так соскучился по гражданскому пафосу!
– Антон положил на штурвал здоровую руку.
– Подсоблю партнеру. Главное теперь - не сбиться с курса!

– Вот именно!
– Аня обняла своих спутников, держащих курс в туманное неведомое утро.
– Попробуем не ссориться, а просто смаковать радость. Вот этот самый момент, между утром и днем, между Францией и Англией, юностью и зрелостью, прошлым и будущим...

– Между завтраком и ланчем. Жизнью и смертью. Бедностью и богатством, - продолжил Денис.

Антон удивленно округлил желтые глаза:

– Между трагедией и фарсом, влюбленностью и любовью...

– Все, все, все! Я сейчас заплачу.
– Перебила Аня.
– "Оду к радости" уже сочиняли не раз. Предпочитаю Бетховена.

– Врубить?
– Предложил Антон.
– Здесь полно классики и динамик прямо на корме. "Стрекоза" была перекуплена шефом у родственников умершего композитора. Забавный, говорят, был старикашка. В девяносто лет стал писать рок-оперу и назвал её, что меня приятно поразило: "Юные забавы". Героиню этого гедонистического произведения звали Стрекоза.

– Отличный знак.
– С тех пор, как нашелся медальон, Денис бурлил энергией.
– По моим расчетам, к завтрашнему утру мы будем на месте.
– Он развернул полотно большой карты.
– Какие романтические названия! Но... Эй, ребята, что за финт?! Смотрите сюда - здесь должен быть Бермундхоуз! Но его нет!..
– Опешил Денис.
– Начинаются проделки лешего.

– А значит, - Аня подняла карту, трепещущую на ветру, как знамя. Приключения продолжаются!

Э П И Л О Г

В гостиной все было готово к встрече Нового года - ярко горел камин, благоухала хвоей нарядная елка. За распахнутыми дверями соседней комнаты сверкал хрусталем сервированный к торжественному ужину стол. Но странным образом отсутствовали туристы, должные населять этот небольшой пансионат в Шотландской глубинке.

Приветливая горничная пригласила в гостиную трех дам, одетых с торжественной старательностью.

– Как симпатично - елочка, игрушечный Дед Мороз! А замок такой заплесневелый - словно из сказки. Не сомневаюсь - вся эта старина - дело рук умелых бутафоров. Те, кто сюда едет, мечтают о встрече с вурдалаками и привидениями. Спорю - этот пансиончик заселяют наши соотечественники? Сейчас они ещё гуляют - ведь до боя Курантов осталось три часа. А мы, как юные пионерки - в полной готовности. Прилетели черти куда, вырядились и поспешили на встречу с прекрасным.
– Молодая, элегантная

дама в белом облегающем платье из пушистого трикотажа, закуталась в большой, вывязанный кружевами, шарф.

– Но нам же объяснил встречавший господин, что ровно в двадцать один час мы должны быть готовы к праздничным сюрпризам. Вот фирмачи стараются! Приятная обстановка, прекрасные номера. И тишина полная. Немного странновато для отеля.
– Подозрительно огляделась чрезвычайно элегантная дама, напоминающая Бетси Тверскую. Затем изящно расположилась в стоящем у камина кресле.
– На столике фрукты, орешки, вино. И никакой таблички: "руками не трогать!"

– Так все ж оплачено! Мы выиграли путевки и приз от турагентства на четыре лица. Прибыли трое, нас ведь в аэропорте уже поздравляли и все объяснили.
– Третья из прибывших - круглолицая толстуха - тяжело опустилась на диван, обращенный к огню.

– Ах, как любил Альберт заграничные поездки!
– Инга Лаури отщипнула янтарную виноградину.
– Не дожил, бедняга. Здесь так мило!

– Не очень расслабляйтесь, дорогие мои! Никаких выигрышей в лотерею на халяву не бывает.
– Алина обходила комнату, рассматривая картины, вазы. Выскочат сейчас бритые амбалы и заставят всех...
– Она взглянула на своих спутниц и промолчала.

– А чего с нас взять? Три вдовы - две пенсионерки, одна на дому английский преподает, одна детей в садике танцевать за гроши учит.
– Инга, сверкавшая бриллиантами, горестно вздохнула.

– Одна вяжет.
– Верочка с гордостью оглядела Алину.
– Я тебе эти новогодние вещички, словно дочке родной, со всей душой ваяла. Уж так похожа, так похожа...

– Пожалуйста, без слез!
– Остановила её Инга, - сегодня надо радоваться и думать только о хорошем.

– Пока нас всех здесь не постреляли. Но, похоже, прежде все же накормят.
– Алина не весело хмыкнула, оглядев праздничный стол в соседней комнате.
– Догадываюсь, кто это все на самом деле подстроил. Не верила я не чуточки, что Дениса в Греции криминал угрохал, как старался убедить меня следователь. Останки в урне прислали! Смешно.

– Ты прямо на нем помешалась, дочка. Пока жили вместе, одни ссоры, а как потеряла - только о Денисе и думаешь. Василия Николаевича, такого интеллигентного человека, близко не подпускаешь. И сейчас ждешь, я ж вижу, ждешь!

– Ты сама, мамочка, все о своем Кудякове вздыхаешь. И тоже, между прочим, в лотерейный подарок не веришь! Все мы вырядились, как на свидание. И понятно: встреча нового тысячелетия - не хухры-мухры. "С новым веком - с новым счастьем!" Ой, как, правда, счастье необходимо. Позарез!

– Я б тоже ждала, да некого.
– Всхлипнула Верочка, протянув руки к огню.
– Вот первый раз за рубеж выехала и вместо радости, все плакать тянет. Уж больно хорошо тут, а мы, как сиротки - у чужого огня. Вы-то хоть друг за дружку держитесь, а я - кругом одна. Вальку не вернешь, дочь пропала.

– Во-первых, ты член нашей семьи, Вера. Почти мне как сестра. Живем вместе, общими бедами и радостями.
– Вдохновенно, как прежде на собраниях, декларировала Инга.
– Да и чего сейчас-то темнить, Верка! Тут можно не конспирироваться. Анна тебе регулярно звонит и деньги присылает.