Дар страны Мидос
Шрифт:
— Не надо, — возразил Карлос. — По тебе будут активно стрелять. Ей лучше сидеть отдельно… Ну, вперед.
Снова побежали. По пути наткнулись на мертвого боевика с узким ножом под лопаткой. Чуть в стороне на боку лежал его товарищ с рукояткой, торчащей из шеи. Наверное, были и еще несчастливцы, но на глаза не попались.
Скоро, на границе с относительно пустым пальмовым редколесьем, партизаны рассредоточились: Макар ушел совсем влево (весь взмокший, он с огромной радостью отдал мексиканцу пулемет), Карлос залег по центру, Лана — справа.
Боевиков, появившихся в пальмовой роще и шедших мимо спрятавшейся в зарослях троицы, было человек пятнадцать. Шли они, к счастью, довольно плотно, прикрывая собой двух боссов от шальной пули. Но серьезного нападения они, похоже, не ждали. Им вряд ли могло придти в голову, что загнанные и попрятавшиеся беглецы могут думать еще о чем-то, кроме как затаиться потише, принять цвет травы, и молить бога, чтобы истребительная команда прошла мимо. Они озирались по сторонам, но назад почти не оглядывались — достаточно было прикрытия. Хотя ведь Люмге знал способности своего протеже — мог бы и потщательнее подстраховаться. Но он спокойно шел вперед с пистолетом в руках, азартно замирал, когда ноэлит, выделяясь среди всех забинтованной головой, останавливался и пытался дознаться откуда-то сверху, где же прячутся жертвы. Клаус Люмге очень органично смотрелся в роли командира экспедиционного отряда охотников за индейскими скальпами.
Тем временем расстояние сократилось до минимума; шагах в пятидесяти от себя жертвы видели профили своих врагов, выходящих на линию огня.
Раздался громкий короткий свист. Группа резко остановилась.
Ноэлита будто двинули оглоблей по затылку. Он аж подвернулся в воздухе и, вскинув руку, воткнулся лицом в землю. Боевики, как заведенные, закрутились на своих местах, и, под внезапно разбивший тишину оглушительный пулеметный грохот и автоматный треск, стали валиться один за другим. Некоторые успели залечь и, не определив еще четко позиции напавших, устроили ответную — больше заградительную, чем прицельную — стрельбу.
Ростовых фигур быстро не осталось. Макар, нарушая запрет командира, активно рыхлил землю по всем флангам, стараясь однако не задеть лежавшего господина в черном костюме. По Бережному уже тоже достаточно точно всаживали очереди. Спасало укрывавшее от пуль приземистое дерево и то, что у большинства врагов такой защиты не было. Основную работу, конечно, взял на себя Карлос. Он устроил ошеломленным боевикам отвратительное, бескомпромиссное побоище, остервенело, но расчетливо и с толком выливая на них запас градовой смеси. Попытки укатиться или уползти лишь приближали смерть. Сопротивление, а потом и шевеление в стане противника на глазах сходило на нет.
Вот, наконец, отбойный молоток замолчал, и наступила непривычная, рвущая мозг тишина. Перелесок был завален трупами.
— Все, — сказал Карлос, сплюнув. — Патроны кончились.
Он встал с винтовкой в руках.
— Пошли, только осторожно. А ты сиди за деревом! — крикнул он Лане. — Слышишь?
— Да, — вяло ответила девушка.
— Лана, ты не ранена? — испугался Макар.
— Нет.
Они вдвоем побежали к месту учиненного ими массового расстрела. Заметив раненых, Карлос добивал их одиночными выстрелами.
Ноэлит лежал, закрыв голову рукой.
Осторожно обступили его с двух сторон.
— Слушай меня, — сказал мексиканец. — Хочешь жить — не вздумай поднимать голову. Понял?.. Понял меня? — он пнул его в бок.
Инспектор не издал ни звука.
Карлос, помрачнев, сказал Макару:
— Имитирует? Ран вроде нет. Сейчас я его переверну, если он двинет меня своим телекинезом, бей ему по глазам прикладом, только легонько, чтоб не убить.
Макар кивнул.
Мексиканец резко перевернул ноэлита и шарахнулся от уставившихся на него широко открытых карих глаз.
Но тут же выругался.
Инспектор был мертв.
— Ты что ли его? — раздраженно спросил Карлос.
— Нет! — воскликнул Макар. — Я в него не попадал!
Управляющий присмотрелся к телу и нашел всего лишь одно пулевое отверстие, с левой стороны груди; когда ноэлит лежал на животе, пуля вошла в него почти на уровне земли и, видимо, задела сердце.
— Тьфу! — поднялся мексиканец. — Вот вам и переговоры с Шефом.
Макар подавленно молчал.
— Скажи спасибо своей подружке! Это она его прибрала… Это ж надо! Ведь я слышал — стрельнула-то всего пару раз, пяти патронов не извела… Ей бы частные заказы брать — такой бизнес развернет.
Посмотрев на Бережного, он тронул его за плечо.
— Ладно, уходим. Скоро тут будет многолюдно.
Лана сидела под деревом бледная и заторможенная.
— Что с тобой? — присел рядом Макар.
— Ничего, пройдет. Перенапряглась немножко.
— От чего?! — изумился мексиканец.
— Слишком много энергии выплеснула.
— А-а…
— Извините, в бою вам не помогла… Только чуть-чуть…
— Да что ты! — встрепенулся Карлос. — Без тебя бы — беда!
— Прекрати! — рявкнул Бережной. — Лана, ты можешь идти?
Девушка кивнула.
— Попробую. Голова кружится.
— Да, нам надо поскорее убираться, — поддержал управляющий. — Хоть мы и поубавили здешнее народонаселение, но… порядка тридцати-сорока бойцов у Шефа еще наберется. Пойду заберу пулемет — может еще пригодиться.
Девушку штормило, ноги не держали. Макар посадил ее себе на спину, и троица народных мстителей, так и не добыв языка, побрела восвояси.
В землянке Лану положили на топчан, и она отключилась.
— Сиди здесь, — сказал Бережному мексиканец, собираясь на выход.
— А ты куда? — насторожился Макар.
— Пойду куплю свежую газету, — он захлопнул за собой люк.
Предполагать, что он задумал, было бесполезно.
Макар сидел и смотрел на спящую Лану. Как только кристаллы зарядятся, надо будет заставить ее уйти. Хватит играть в разведчиков. Итак заигрались. У нее ведь впереди еще очень долгая жизнь. И как здорово, что такое существо будет радовать мир еще многие сотни лет. А ему самому в Мидосе больше делать нечего. Он останется здесь, на своей Земле. С Карлосом — если тот вернется. Они еще дадут бой, патронов тут — хоть обьешься. Раз уж всему человечеству не повезет, то и свой земной путь надо завершать. Только в полной умственной комплектации и в как можно большей компании строителей нового порядка.