Дареному дракону в зубы не смотрят
Шрифт:
— Женщина, ты… — начал чешуйчатый, собираясь выдать нечто высокопарное в своем духе, все так же не оборачиваясь. Но тут я прям почти обиделась.
— Но-но! Какая я тебе женщина? Девушка. Молодая, красивая и невинная. Высшая раса — а туда же, банальной вежливостью и этикетом не обладаешь, — перебила его нравоучительным тоном.
— Я?! — От переизбытка эмоций он даже позабыл о своем страхе обнаженных женских коленок и обернулся ко мне.
Побледнел, проследив взглядом до самого края моей туники, прикрывающей все лишнее. Поднял глаза выше, оценил мою насмешливую улыбку,
— Кхм… Так ты все же девственница? — придушенно выдавил вдруг дракон, сбив меня с мысли.
— А в вашей стране в норме задавать такие вопросы посторонним девушкам?!
— Ты вообще меня купила!
— Не купила, а меня нагло обманули, заплатив тобой. Разные вещи, между прочим, — позволила я себе еще одно нравоучительное замечание.
На что дракон обиженно фыркнул и снова отвернулся. Тем не менее продолжая искоса на меня поглядывать.
Мое любопытство тем временем разыгралось не на шутку.
Посопев некоторое время, я таки сдалась.
— Ладно, какой правильный ответ? — спросила, демонстративно копаясь в сумке со съестными припасами.
Без штанов я все равно никуда не пойду, да и уже вечерело, солнце спряталось за горизонт, толку на ночь глядя переться через лес. А значит, не мешало бы озаботиться ужином.
— Правильный ответ на что? — Меня одарили подозрительным взглядом.
Вот доиграется, что выбьет себе сегодня разгрузочный день. Есть на ночь вредно, особенно если у тебя самого вредность зашкаливает. Язва потом одолеет, околеет, сердешный, а мне куда труп девать? Я даже без лопаты. Послать бы его ловить косулю, но мы и так вчера уже заточили одну на пару, лешие нам не простят такой прожорливости.
— Вопрос твой, про девственницу, — напомнила я. А с другой стороны, голод на соображалку явно влияет. Вон уже память начала отказывать…
— Ты издеваешься?! — взвыл он, спугнув несколько птиц, примостившихся на ветке прямо над ним.
Ладно, единорог с ним, вяленого мяса и крупы все равно брала с запасом, рассчитывая после успешно выполненного заказа уехать подальше. Надеюсь, дракон в человеческой ипостаси жрет столько, сколько обычный парень его телосложения.
— Вообще или конкретно сейчас? — уточнила под его недовольное сопение, засыпая крупу в закипевшую воду в котелке. — Ты тему не меняй, ага? Сложно ответить, что ли? Какой правильный ответ: я девственница или я опытная?
— Конечно же, что ты девственница!
— То есть либо до смерти не знала мужчины, либо все, говорить с тобой не о чем? Мрак! — прокомментировала я, добавляя в готовящуюся кашу щепотку специй.
— Да при чем здесь это! Если девушка незамужняя — она должна быть чиста телом и душой! Иначе она падшая женщина.
— А-а… Так муж таки в корне меняет дело? Что ж ты сразу не сказал? А то падшая, падшая… Вдруг у меня муж есть? Просто берегу его, с собой не беру. Дома оставила за детьми присматривать, хозяйством заниматься, козами всякими, гусями, хорьками… — предположила я, вспоминая, что там из живности может вообще водиться и не много ли это на
— На твоем запястье нет брачной татуировки! — перебили мои размышления донельзя язвительным тоном.
Я машинально перевела взгляд на свое запястье. Ну нет и нет, может, я эта, антитатуировочница? Нет в высшей расе толерантности, похоже… Или только этому чурбану забыли ее привить?
— Да? Ну ладно, убедил, тогда первый вариант, — пожала я плечами, помешав кашу. Не услышав больше ни вяка в ответ на свою фразу, подняла голову, чтобы узреть дракона с почти начавшимся нервным тиком. Эк его проняло, болезного! Посему добавила на всякий случай: — Да-да, она самая, чистая во всех местах тела и души, взаправдашняя девственница, высшей пробы.
— Ну снова издеваешься же… — простонал дракон почти обычным тоном.
— Чего сразу издеваюсь? Может, я правду говорю! — настала моя очередь обижаться. — Вот вы в своих девственницах тоже так сомневаетесь?
— Ну нет, это другое…
— Ага, значит, как своим, так на слово веришь, а как мне, так сразу в штыки! Что за дискриминация вообще?
— Так в первую брачную ночь все равно становится ясно! — еще попытался как-то оправдаться дракон, невольно принюхиваясь к аппетитно булькающей каше, куда я уже закидывала вяленое мясо. Даже мои коленки его больше не пугали. А точнее, на фоне ароматов еды просто не интересовали, отойдя на второй план.
— Ну и ладушки, значит, возьмем за теорему, что я девственница, но доказывать это не будем.
— Но…
— Что «но»? Хочешь проверить на брачном ложе?
— Нет, — как-то почти испуганно замотал головой дракон.
— Вот и все. Будем считать, что я девственница Шредингера.
— Кого? — На меня уставились круглыми глазами.
— Маг такой был. Запихнул как-то в ящик из черного хрусталя феникса и забыл. Через время вспомнил, но пока не открыл ящик, не мог сказать, жива птица или нет. Пока ящик закрыт, она одновременно и жива, и мертва. Но чтобы узнать наверняка, ящик нужно все же открыть. Так и появилось понятие «феникс Шредингера». Так и я, только девственница. Понятно?
— Угу… — задумчиво покивал он. — Откуда ты это знаешь?
— Мать-настоятельница поведала. — Я состроила скорбное лицо и даже перекрестилась. Кажется, правильно.
— Какая еще мать? — простонал парень. — Ты была в монастыре?
На дракона уже было жалко смотреть. У меня даже почти совесть проснулась, нашептывая, что пора завязывать с дразнилками. Но не обязательно же начинать прямо сейчас?
— Ну да, девственность свою берегла, аккурат до встречи с тобой, — покивала я с максимально честным видом.
— Так понимаю, монастырь тоже Шредингера? — устало вздохнул дракон, даже не став в этот раз кричать о моем вранье.
— А ты быстро схватываешь, — подмигнула ему, снимая кашу с огня. — Давай лучше есть. Ты же ешь приготовленную на огне пищу?
— А ты думала, драконы во всех обличьях едят лишь сырое мясо? — хмыкнул парень, подсаживаясь уже нормально к костру, лишь недовольно морщась.
— Мало ли, — пожала плечами я, протягивая ему плошку с кашей. — Я о драконах почти ничего не знаю.