Дарители: Дар огня. Короли будущего. Игра мудрецов. Земля забытых. Сердце бури
Шрифт:
По лицам посланников сразу стало ясно: вообще не помнят.
– Вот, у меня портрет где-то был! – нашелся один. Он убрал лук, вытащил из кармана смятый лист бумаги и протянул Генри.
Генри осторожно опустил руки, взял бумагу и долго на нее смотрел.
– Совсем на меня не похож, – наконец сказал он, глядя на свое мрачное лицо, выведенное углем. – От такого типа я бы сам подальше держался. Удачи с поисками.
Посланники уставились на рисунок, потом на него. Генри отвечал спокойным взглядом, старательно подавляя желание сбежать.
– Ты погляди на него, он же из благородных, – зашептал один на ухо широкоплечему. – Да и разговор учтивый. Тот-то дикий
Широкоплечий вздохнул, опустил лук, и весь его боевой задор сразу превратился в усталую неловкость.
– Простите, обознались. А вы не подскажете, где мы?
– На краю света, – усмехнулся Генри. – Хотите чаю? Тогда вам вон туда.
– Еще раз простите за беспокойство. Пойдемте, мы вас проводим. У вас какой-то предмет ценный, старинный. Если этот тип поблизости бродит, как бы он вас не обокрал. Да еще мы видели, что тут скриплеров – воришек – полно.
Генри со вздохом поднял ларец и в окружении толпы посланников пошел в ту сторону, куда умчался скриплер с чайником.
Когда они вышли из рощи, у Генри перехватило дыхание. Так вот куда делись все люди! Кажется, они поняли, что на открытом пространстве искать своих будет легче.
У самой кромки рощи хозяйничали скриплеры. Будто не слыша суеты и отчаянных криков людей, они расставляли столы, стулья, стелили ковры там, где столов не хватало, таскали воду, раскладывали еду. Несколько столов были заняты. Судя по счастливым лицам, за ними собрались те, кто уже нашел своих родичей. Люди обнимались, качали на коленях измученных детей. Генри вдруг увидел мальчика, который дал ему клетчатый платок. Похоже, во время пожара его все же поймали войска: он был весь в саже. Но сейчас он ел яблоко, а родители обнимали его с обеих сторон. Увидев Генри, мальчик помахал ему рукой, и Генри поднял ладонь в ответ.
Сотни людей по-прежнему бродили по Пропастям, повторяли имена, заглядывали в лицо каждому встречному, и то тут, то там слышались взволнованные возгласы тех, кто отыскал своих. Генри долго смотрел, как освещаются радостью их лица, когда они находят тех, кого искали.
А потом его потянули за штанину, и он увидел маленького скриплера с молодой, свежей корой.
– Привет, я Элвин. Пал велел мне усадить вас на почетное место, накормить и во всем помогать.
– Кстати, а откуда вы взяли всю эту еду? – спросил Генри, разглядывая бесконечные столы, за которыми смеялись и пировали те, кто уже нашел в толпе родичей.
– Пришли ко всем, кто с детства любил сказки о скриплерах, и предложили один мудрый совет в обмен на продукты и посуду. Идите за мной, юный наследник.
– Я потом приду.
Скриплер с сомнением поглядел на него:
– Вам грустно. А что развеселит лучше, чем пир с друзьями?
– Просто хочу побыть один, – покачал головой Генри.
Ветки у скриплера грустно обвисли.
– Тогда примите мудрый совет. Мы все слышали, что Тис завещал вам свой дом – такие новости в волшебном мире разлетаются быстро. Вы можете попасть туда, как только захотите, и там вас никто не потревожит.
«Мой дом – твой, просто представь его», – вспомнил Генри. Последний подарок Тиса, старик как чувствовал, что Генри будет некуда вернуться. И Генри, закрыв глаза, попробовал представить себе дом на облаках.
Он даже не думал, что получится так легко, но сразу свет, запах и словно даже вес воздуха вокруг стали другими. Генри открыл глаза: он стоял в залитой золотистым светом прихожей облачного дома, и о его ноги терлась звериная голова. Генри наклонился и бездумно почесал кошку между ушами, как делал Тис. Он через перчатку почувствовал –
Генри поставил ларец с Сердцем на стол у входа и пошел по коридору, открывая по очереди все двери. Кошки одна за другой присоединялись к осмотру, вились вокруг его ног, словно хотели, чтобы он на них наступил.
Комнат было много, и все пустые – вещи Тис переплавил ради непобедимого меча. Мебель осталась только в спальне да еще в столовой, и там Генри впервые за день наконец вздохнул спокойно, полной грудью. Здесь он в безопасности.
На столе лежал лист бумаги, придавленный миской сухарей, на нем было написано его имя, и Генри развернул записку.
«Вернулся за мечом и решил черкнуть тебе пару слов. Дурное предчувствие говорит мне, что победить Освальда у меня не выйдет, но я должен хоть попытаться, верно?
Ты еще многого не знаешь о людях и их обычаях, но я уверен, что ты всему научишься. И, на случай, если не успею сказать: чем бы все ни кончилось, я горжусь тобой.
P. S. Рыбное печенье для кошек – в верхнем ящике стола».
Генри сел, уронив письмо на колени. Так вот почему старик так долго ходил за мечом. Генри бездумно открыл верхний ящик и насыпал печенье кошкам прямо на пол – те сразу сгрудились вокруг. В столовой было тихо, пылинки плясали в золотистом свете. Генри попробовал заменить одну печаль другой, не такой невыносимой, и, чтобы не думать о старике, который растворился и стал частью всего, он осторожно, будто ступая на некрепкий лед, подумал об отце.
В тот день, на охоте, отец увидел следы Барса, проследил за Генри, подобрал на дороге ларец с камнями и увидел встречу с Тисом. Непонятно, как он сам так быстро добрался до ярмарки и где взял маску и плащ, но, может, у отца были волшебные предметы, которые позволяли быстро перемещаться. Какая же тоска. Генри думал, что знает своего отца лучше всех на свете, а оказалось… Он помотал головой и заставил себя сосредоточиться. Отец велел ему бежать на постоялый двор, а потом ушел от посланников и отправился туда же. Поселился в комнате под номером девять, подслушал их разговор с Джеттом, затащил того в комнату и купил. Наверняка отец понимал: раз уж Барс выбрал Генри, только он сможет отыскать место, где спрятано Сердце, и хотел быть как можно ближе, когда это случится, чтобы увести Сердце у него из-под носа.
План отца был совершенен. Но теперь Генри видел в нем кое-что, чего не замечал раньше. Отец натравил на него людей на ярмарке. Потом, в Башне загадок, пытался разозлить Генри тем, что посланники якобы убили его отца. Разбудил в нем дар огня, смертельно опасный для всех вокруг, убеждал его друзей в том, что не надо было связываться с таким, как Генри. Заставил Джетта отдать ключ у всех на глазах, хотя куда разумнее было бы до последнего скрывать, кто предатель.
Все это не имело никакого смысла: отец просто стравливал Генри и людей вокруг, заставлял их бояться и ненавидеть друг друга. Отец с детства повторял ему, что люди – недостойные, опасные, злобные типы, и ему была противна мысль о том, что Генри они понравились, что он хочет быть, как они, подружиться с ними. Отцу хотелось, чтобы к концу похода люди стали для Генри смертельными врагами, и тогда он принял бы сына, сказал: «Мы заодно, ведь только я понимаю тебя». И Генри поверил бы ему и сделал все, что велит отец.