Дарители: Дар огня. Короли будущего. Игра мудрецов. Земля забытых. Сердце бури

Соболь Екатерина Николаевна

Джетт прижал к себе ключ и наконец, к счастью, перестал улыбаться.

– Ну, тут до меня и дошло, что я продал тебя Освальду. Он мне сказал: отступать поздно, если я хоть в чем-то ослушаюсь его приказов или расскажу тебе, он… А я не хотел умирать. Он велел показать ему, как выглядит подсказка, и сразу понял, что она ведет в дом скриплеров. Написал приглашение и сказал мне: «Сунь под дверь, когда будешь внутри». И дал доспехи, чтобы меня не поймали, – я бы до такого сам не додумался. Я уже понял, что делаю что-то ужасное, но поздно было. – Джетт со свистом втянул воздух. – После дома скриплеров

я правда хотел с тобой пойти. Хотел, чтобы ты обо всем догадался и остановил меня. И ягоды поэтому бросал. До последнего думал, что ты все поймешь. Я ведь не знал тебя, когда соглашался на это. Думаешь, я не пожалел? У меня выбора не было, слушай, ты же лучше всех понимаешь, что это такое: когда не можешь от чего-то сбежать вообще никуда. Просто сними с меня эту дрянь, забери ключ, открой дверь и найди Сердце. Ты меня никогда больше не увидишь, обещаю, но помоги мне, я тебя прошу. – Он протянул Генри ключ, умоляюще глядя на него. – Генри, да скажи хоть что-нибудь. Хватит молчать.

И в этот момент Генри понял: он его не простит. Он не злился, больше не хотел его побить, он видел, что Джетт испуган, и почему-то не сомневался, что весь его рассказ – правда, но он не мог простить. И как только он это понял, внутри его будто что-то захлопнулось, и Генри заговорил так бесстрастно, что сам себе удивился:

– Если бы ты рассказал мне раньше, Освальд не догнал бы меня, дом скриплеров не сгорел бы и Тис бы не погиб. Отнеси ключ своему хозяину. Мне он не нужен.

Лицо у Джетта застыло, как маска.

– Конечно, он тебе нужен, – побелевшими губами пробормотал он.

Джетт был настолько уверен, что с помощью ключа купит себе свободу, что Генри почти стало жаль его.

– Обойдусь без него. И без твоей помощи. Знаешь, чего я хочу? – Генри прищурился, и под его взглядом Джетт шагнул назад. – Чтобы Освальд преследовал тебя до конца твоих дней. Чтобы ты знал, что куда бы ты ни пошел, он придет за тобой, если захочет. И да, ты прав, я знаю, каково это. – Генри ногой подпихнул к нему гармошку, которую бросил вчера неподалеку. – Забери это и проваливай. Еще раз покажешься мне на глаза – пожалеешь.

– Генри, если б ты знал, как мне… – Угол губ у Джетта дернулся в сторону, и в этом не было ничего от улыбки.

– Тебе не жаль, ты просто боишься. Уходи.

И Джетт развернулся и захромал через Пропасти. Ночной страж тут же бесшумно вырос перед ним, Джетт не глядя показал ему гармошку, и страж исчез. Какое-то время Генри в чуть побледневшей, предутренней темноте различал его неловкую фигуру и слышал шаги, но скоро все стихло. Генри хотел было лечь обратно – и замер.

На том месте, где Джетт стоял, прежде чем уйти, лежали тайлис и ключ.

Глава 16

Сердце волшебства

Близость рассвета почти не разбавляла тьму, контуры предметов вокруг едва угадывались. Ночь отступала медленно, словно с неохотой, но Генри больше не мог спать – приход Джетта всколыхнул в нем мутное, тяжелое предчувствие беды, и он не находил себе места, бродил вдоль края рощи, как растревоженный зверь. Джетт не мог оставить ключ просто так – он же, как выяснилось, ничего не делал без платы. Наверняка это какой-то хитрый план Освальда, еще хуже предыдущих.

Ключ холодной тяжестью

давил на ладонь, Генри хотелось вышвырнуть его в щель Пропастей, чтобы никто и никогда не нашел, но он так и не смог этого сделать. Голос Олдуса в его голове настойчиво повторял, что такими вещами не разбрасываются, и в конце концов Генри хмуро затолкал ключ в карман.

Ему было душно даже этой холодной ночью – волосы липли к вспотевшему лбу, рука все время тянулась расстегнуть воротник рубашки, и так уже давно расстегнутый. Тис погиб через час после рассвета, – значит, до истечения сделки осталось совсем немного времени. Генри до боли сжал зубы. У него было такое чувство, будто он – единственный на свете, кто не спит, единственный, кто отвечает за то, что произойдет днем, и, если сделает что-то не так, мир обрушится ему на голову.

– Пап, я все сделаю, ты увидишь, – без голоса пробормотал он, вытирая лоб.

Отец верил в то, что Генри дойдет до конца, и Генри его не подведет, даже если это будет последнее, что он сделает.

И от этой мысли он вдруг успокоился. Страх, намертво вцепившийся во все его мысли, разжал зубы. Генри обвел взглядом Пропасти – бесконечное свободное пространство, такое маленькое на карте этого огромного королевства, едва подсвеченное блекло-розовой полосой восхода. Что бы ни случилось потом, у него есть еще целый час, и никогда еще время не казалось ему таким бесконечным.

В ладонь упиралось что-то твердое, и Генри понял, что все еще сжимает в руке тайлис – глиняную фигурку добродушного ночного стража с висящим набок языком. Генри прошел несколько шагов по Пропастям, чувствуя, как холодный ветер гладит воспаленную от жара, противно липкую кожу, и поставил тайлис на край трещины в земле. Долго ждать не пришлось: страж тут же поднялся над щелью и жадно уставился на фигурку.

– Вы нападаете только ночью, я знаю, – негромко сказал Генри. – Но мне нужно, чтобы вы хоть ненадолго задержали людей Освальда, даже если солнце уже взойдет.

Страж подслеповато заморгал, с сомнением взглянул на небо и покачал головой.

– Я знаю, что о многом прошу. Но если поможете нам победить, никто вас больше не тронет, – еле слышно договорил Генри, ловя взгляд маленьких темных глаз. – А если нет, Освальд не оставит вас в покое. Ему нужно будет все больше доспехов, и ради этого он уничтожит ваш народ.

Пару секунд страж смотрел на Генри ясным, неожиданно смышленым взглядом, потом медленно кивнул и уже отступил обратно к трещине, когда Генри подвинул тайлис ближе к нему.

– А это подарок. Даже если не сможете помочь – он ваш.

Издав невнятный рокочущий звук, страж схватил фигурку, прижал к себе, и она… Генри потрясенно выдохнул. Пальтишко говорил, что тайлисы – это заколдованные дети волшебных существ, но одно дело знать, а другое – видеть, как глиняная фигурка потирает крыльями нос, ворочается и подрастает прямо на глазах.

Страж нежно погладил бывший тайлис когтем и торжествующе приподнял над головой. Минуту спустя все Пропасти были покрыты ночными стражами, они теснились вокруг того, который держал малыша, заглядывали друг другу за плечи и едва слышно урчали. А потом все одновременно раскинули крылья, замерли так на секунду – и прыгнули обратно в трещины.