Dark and Dangerous Love
Шрифт:
– Кто они?
– Они были влюбленными, - ответил Зейн после некоторых раздумий о том, стоит ли ей знать это.
– Они были влюбленными в одной пьесе. И в каком-то роде являются воплощением нас тобой. Хочешь почитать копию текста? В моей библиотеке есть несколько, можешь взять все.
Эвелин сжала губы. У нее были книги, но ни одну из них она не любила. Ее взгляд отвлекся от Зейна и проскользнул по комнате. Она думала, где же Люцифер, ведь не так давно Эв оторвала лепесток. Ей бы не хотелось, чтобы он появился при Зейне.
– Эвелин?
– сказал Зейн чуть громко, чтобы привлечь внимание.
– Тебе хочется?
–
– спросила она чуть понизив голос и слегка подпрыгнув от неожиданности.
– Всему должна быть цена?
– Да, с тобой только так.
– Я не попрошу многого, просто минутку тишины. Я хочу что-то сказать тебе.
Любопытство и надежды завладели мыслями Эвелин. Может, он знает? Мысленно она вернулся в темное подземелье, где Зейн пленил Гарри. Моменты с Этаном, его слова…
“Мне нужно что-то знать… Он хочет сказать мне что-то, - она слегка повернула голову, чтобы посмотреть на него.
– Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста. Скажи мне правду, Зейн. Пожалуйста, расскажи секреты и будь честен хотя бы раз. Не надо лжи, манипуляций, бессердечного шантажа, умоляю. Будь хорошим и покажи, что ты способен быть таким. Прошу,” - она молила в глубине своей души, надеясь, что ее мысли никто прочитать не сможет. На секунду ей захотелось коснуться лица Зейна руками.
– Маркус вернулся, - сказал Зейн после нескольких ударов сердца. Он повернул ее тело в своих руках, прижимая девушку ближе к груди. Одной рукой он коснулся плеча Эвелин, другой поглаживал шею.
– Не бойся, он еще не видел Элис. Дворец достаточно большой, в нем сотни отдельных резиденций на протяжении множества гектаров. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы держать их на расстоянии, и, кто знает, это может тянуться до конца ее беременности. Если по какой-то удаче их пути пересекутся до родов, я буду защищать ее и, если захочешь, ребенка тоже.
В животе Эвелин что-то перевернулось, а тело застыло. Она прикусила губу, чтобы та не задрожала. Сожаление наполнило ее легкие, и ей понадобилась каждая унция контроля, чтобы скрыть разочарование. Она опустила глаза, чувствуя подступающие слезы.
– О, - вот все, что она сказала.
Надежда. Нет ничего больнее, чем растить надежду, веря в очевидную ложь и не замечая лучших аргументов, чтобы заем сломать росток и растоптать в пыли. Похоже на тот момент, когда лодку спускают на воду, но в ней нет топлива; когда человеку со страстью к путешествиям дают крылья, но он не может их контролировать. Дать надежду и забрать ее похоже на полет в адский огонь и острые удары на скорости света, из-за которых страдаешь и теряешь все желание жить, но Смерть отказывается забрать твою жизнь.
– Я не дам чему-либо случиться с Элис, - пообещал Зейн, и она услышала честность в его голосе.
– Я верю тебе, - прошептала Эвелин.
“Он рассказывает тебе о Маркусе, разве это не прогресс? Это он и есть! Рим тоже построили не за один день. Он говорит тебе, что происходит, а не держит в тени. Он обещает защищать Элис без чего-либо взамен! Вот оно! Увидь в нем свет, прошу!”
Она чуть оттолкнула его и удивилась, когда Зейн позволил сделать это.
– Что-то не так?
– Ничего.
– Эвелин, - он резко стал говорить жестче.
– Скажи мне. Что не так? Я сказал, что ничего не случится с Элис, что буду защищать ее и этого ребенка ради тебя! Я думал, это осчастливит
– Так и есть, - она сделала шаг назад, но улыбнулась ему.
– Спасибо, Зейн, спасибо. Я очень благодарна.
– Ты ужасно лжешь. Скажи, что такое?
– он говорил каждое слово отдельно, его голос становилось громче, словно за ними крылась угроза.
– Эвелин, что ты от меня хочешь?
“Честность?”
– Ничего, - солгала девушка.
Она не могла выкрикнуть мысль, которая билась в ее голове. Тогда в опасности были бы Эд, Джош, Джон, Маркус и Гарри, потому что требовать честности от него значило бы раскрыть область ее знания. Зейн оставался Зейном, он бы все понял и стал бы орудием мести. Эвелин не поступила бы так, поэтому придержала язык.
– Эвелин, посмотри на меня, - приказал вампир.
Решив не проверять удачу, она повиновалась. Когда Блэкберн подняла голову, их взгляды встретились: его был темнее, в нем появлялись тени. Вина и раскаяние рвали ее, грудь тяжелела.
– Зейн…
Он злобно фыркнул и отвернулся.
– Все женщины одинаковы. Я даю вам палец, вы откусываете все десять. Мира была такой же. Все вы такие же. Иногда я думаю, в чем смысл любви, когда вы всегда пытаетесь воспользоваться мной и ожидаете, что я выполню любую вашу просьбу!
– его тон напоминал рычание льва.
– Я…
– Заткнись, - вспылил он, повернувшись к все еще открытой двери.
– В семь часов наверху, в бальной комнате, будет вечеринка. Маркус хочет отпраздновать возвращение домой Аполлона и собственное. Я пришел спросить, хочешь ли ты прийти, потому что решил, что ты захочешь узнать о возвращении Маркуса от меня, а не из слухов бесполезных слуг. Приглашение на столе, возьми или оставь, мне безразлично. Оставайся и погружайся в жалость к себе и ничтожество, если хочешь. О, и… - он повернул голову, теперь его глаза были полностью черные, они пугали ее, ведь были похожи на глаза демона, - хочу, чтобы ты была в моей кровати этой ночью.
На этом он вышел. Эвелин от страха рот, затем прикусив губу.
“Он вошел с яркими глазами, радостным и счастливым выражением лица, улыбчивый… Что ты наделала! Посмотри! Ты должна быть его комочком надежды, возвращением к морали, но в реальности ты стала катализатором для его демонов! Хоть раз в жизни, Эвелин, прекрати отталкивать и дай ему шанс!”
– Прекрати… - всхлипнула она.
“Просто дай ему любить тебя! Конечно, он врал тебе, но разве ты не лгала ему? Что ты сделала сегодня, Эвелин? Ты пропустила язык в рот Гарри, по твоей причине сердце парня не бьется, а тело лежит в подземелье! Ты сама монстр. Все, чего ты касаешься, становится пылью”.
– Пожалуйста, остановись… прошу… заткнись!
– она почувствовала вкус собственных слез во рту.
“У тебя есть такие возможности, Эвелин. Ты говоришь, что он монстр, что он злой… Однако из вас двоих монстром стала ты. Ты не заслуживаешь счастье. Ты не заслуживаешь ничего. Зейн сделал для тебя все. Ты шлюха. Ты заслужила умереть тысячами смертей за то, что сотворила с ним. Глупая ничтожная шлюха”.
– Заткнись!
– закричала Эвелин, упав на колени.
– Мисс Блэкберн?
– знакомый голос вывел девушку из транса. Страж с клубнично-белыми волосами посмотрел в комнату, он выглядел смущенным и слегка испуганным. Эд говорил, что был психологом до превращения, это так? Она не помнила.