Даркут. Взросление. Том 2
Шрифт:
– Ну вот, теперь я знаю, чем закончилась песня, – удовлетворенно заметил Синдри.
Глава 6. Судилище
Первое время Ирия не могла опомниться. Враг, составлявший смысл ее существования, враг, убивший родителей и симпатичного зеленоглазого юношу, спасшего ей жизнь, неужели этот злобный и свирепый враг погиб? Причем погиб от ее руки?
Оцепенев, девушка стояла с топором в руке над трупом Льетольва.
– Ты меня слышишь? – Синдри слез с гаура и коснулся ее плеча. – Как ты себя чувствуешь?
– Я убила его, – сказала Ирия. – Я сделала это. Ты даже не представляешь, сколько раз я…
Сквозь толпу горожан, окружающую их, пробрались три воина в пластинчатых доспехах, шлемах, с топорами и щитами.
– Что здесь произошло? – спросил один. Наклонился и осмотрел труп. – Великий Игг, вы убили Льетольва!
– Это была холмганга, – сказал Синдри.
– Вы предательски напали и убили одного из гускарлов нашего тэна, – сказал воин, выпрямившись и глядя на Ирию и Синдри. – Тэна Йорана Метателя Молота. Взять их!
Его товарищи тут же пошли в стороны, окружая гнусных преступников. В толпе зрителей раздались редкие негодующие выкрики:
– Это неправда!
– Они дрались честно!
– Это была холмганга!
Но другие зрители, и их было большинство, свистели и улюлюкали. Им хотелось посмотреть еще бесплатного зрелища.
– Ладно, – сказал Синдри и достал из-за пояса топор. – Почему бы и нет? Вы готовы отправиться в мир мертвых, шакалы и лизать задницу богине Хелле, вашей покровительнице?
– Я вырежу твой скользкий язык, сагден, и вычищу им мой ночной горшок, – ответил воин. Он был высокий и сильный, с длинными руками и ногами. На его щеке Ирия заметила шрам от удара топором. – Все равно он больше ни на что не годится.
Синдри закричал и бросился на воина с топором. Толпа снова расступилась и пропустила еще двух воинов в защитных желтых костюмах из толстой стеганой ткани и с копьями в руках. Стражники у ворот стояли в точно таких же.
Синдри остановился. Дружинники тэна Йорана опустили топоры.
– Что здесь происходит? – властно спросил один из стражников. – Убийство?
– Они предательски убили нашего гускарла, – сказал воин со шрамом. – Мы хотели призвать их к ответу.
– Это была холмганга, – снова сказала Синдри. – Спросите свидетелей.
Несколько голосов из толпы подтвердили его слова.
Стражник огляделся и махнул рукой, зовя Ирию и Синдри за собой.
– Вы предстанете перед судом конанга. Пусть он решает вашу судьбу. Пойдемте за мной. – Он поглядел на людей Йорана. – А вы заберите тело своего человека и предайте благочестивому огню. Видят боги, он был далеко не смирным овцебыком при жизни.
Дружинники заворчали, но не стали возражать и занялись трупом Льетольва. Ирия и Синдри, ведя гауров за поводья, пошли вслед за стражниками. Прохожие пошли дальше по своим делам, поглядывая на задержанных драчунов.
Ирия шла с улыбкой. Она и не помнила, когда так широко и искренне улыбалась.
– Не пойму, чему ты радуешься? – сердито проворчал Синдри. – За убийство гускарла нас могут приговорить к казни «кровавый орел». Слышала о такой? Тем более, что конанг любит ее применять. Недаром его зовут Эйнар Сломанный Хребет.
Ирия захлопала ресницами. Казнь заключалась в том, что на спине преступника рассекали топором ребра, разводили их в стороны наподобие крыльев птицы и вытаскивали наружу легкие.
– А за что нас казнить? Я же дралась честно. Ты вообще не участвовал.
– Думаешь, казнят только виновных? – горестно пробурчал Синдри.
Они долго шли по городу вслед за стражниками. Вокруг ходили люди и проезжали всадники. Торговка тащила тележку с зеленью и репой. Домашние деодоны-чушки копошились в грязи. Курочка с цыплятами перебежала улицу.
Они прошли мимо шумного рынка и вскоре переплетение улиц привело к огромному зданию с бревенчатыми стенами и соломенной крышей. Перед входом толпились люди, горел костер и стояли два воина в кольчугах.
У Ирии и Синдри отобрали оружие и гауров. Завели в пристройку рядом с большим зданием и заперли двери.
– Ну вот, хорошо хоть в «Крепкий топор» не надо идти, – облегченно заметил сагден. – Мне никогда не нравился их вересковый мед. Разбавляют, сволочи.
Ирия промолчала. Села на скособоченную лавку у двери и прислушалась к звукам снаружи. Там ходили люди, стуча башмаками, кричали дети, изредка трубили гауры. Иногда сквозь щели доносился запах жареной рыбы и вареного мяса.
Синдри сначала взад-вперед ходил по комнате. Потом попробовал открыть дверь изнутри, убедился, что заперли хорошо и уселся прямо на усыпанный соломой земляной пол.
Так они сидели долго. У Ирии замерзли руки, она потерла ладони друг о друга, пытаясь согреться. Изо рта при дыхании выходил густой пар. Сагден взял йоухикко и сыграл грустную мелодию.
– Я знаю стихи осужденного на казнь разбойника, – сказал он. – Хочешь спою?
Ирия не успела ответить. Дверь распахнулась. На пороге стоял давешний стражник.
– Пойдем, – сказал он и чуть качнул копьем. – Конунг ждет вас на судилище.
Их вывели из постройки и повели в большое здание. Внутри они попали в просторную, очень теплую залу, по стенам которой шли длинные очаги с тлеющими углями. В центре стояли длинные столы с лавками, накрытыми звериными шкурами. Слуги накрывали тарелки и кувшины на столы.
В противоположном от входа конце залы на возвышении стоял трон с высокой спинкой. На троне сидел громадный, похожий на медведя человек с косматой головой и густой бородой до живота. На голове железная корона, в руке золотой топор. На груди амулет из когтей медведя, на запястьях серебряные браслеты. Это, конечно же, правитель варнахов, сам конанг Эйнар Сломанный Хребет.