Даром
Шрифт:
— Это Ирина, второй менеджер по закупкам, — представляет ее Игорь. — Ирочка, покажи последние договоры.
Ирина шмыгает носом, роется в не до конца разоренном ящике и протягивает документ. Виталя с минуту сосредоточенно пырится на печать, потом лыбится во весь рот:
— Оттиск свежий, что надо! Не вешай нос, чикуля. Если здесь твоя приблуда, мигом унюхаю.
Ирина слабо улыбается, не обижаясь на чикулю. Выходим в коридор, чтобы не мешать нашему серьезному профессионалу. Протягиваю Игорю стандартный договор, но он качает головой:
— А можем… так, без оформления? Расценки ваши я видел, заплачу вдвое, только наликом. И за отрицательный результат тоже. Не хотелось бы, чтобы следы остались…
Пожимаю плечами. Предпочитаю платить налоги и спать спокойно, но раз в жизни можно и наликом, я не брезгливый. И, похоже, в эту грязноватую корпоративную кухню лучше не лезть без крайней необходимости.
Четверть часа каждый смотрит в свой телефон; ни у кого нет настроения для светской беседы. Когда выходит Виталя, все взгляды устремляются на него. Он глупо ухмыляется и разводит руками:
— Сорян, чуваки, пусто. Нету вашей печати в этом офисе. Ее еще куда могли отнести?
Губы Игоря беззвучно произносят слова, от которых редкий русский человек способен воздержаться в минуты отчаяния.
— В том-то все и дело, что никто никуда не мог отнести печать, — Игорь и так сутулый, а сейчас и вовсе смахивает на горбуна. — Утром я сам с ней работал. А потом никто, кроме Ирины и меня, в кабинет не входил. Вот камера в коридоре, я весь день отсмотрел… Это капец какой-то, мне никак нельзя сейчас терять работу, нельзя, и так уже пени по ипотеке капают… Вы еще что-нибудь можете сделать? Может, у вас… другие сотрудники есть?
— Ну раз я рылом не вышел, пойду тогда? — через губу спрашивает Виталя.
Недоверие заказчика обижает его, хоть он и старается не подавать виду. Однако наш гопник чувствительнее, чем хочет показать.
— Раз искать больше негде, иди, — разрешаю я.
— Океюшки. А где у вас можно посса… ну, туалет, в смысле?
— Прямо и налево, — механически отвечает Ирина. Она выглядит такой же потерянной, как ее босс.
Возвращаемся в разоренный, как после монголо-татарского набега, кабинет. Решительно сажусь в навороченное кресло — наверно, самого Игоря — и заявляю:
— Простой метод не сработал, но есть и другие. Если вы хотите, чтобы мы продолжили поиски, вам придется ввести меня в курс дела. Полностью. Какую должность вы занимаете, есть ли у вас недоброжелатели, что можно сделать с помощью этой печати.
Игорь несколько секунд жует губу, потом тяжко вздыхает и начинает рассказывать. Он помогает себе жестами — видимо, какие-то вещи ему не хочется озвучивать прямо. Понимаю с пятого на десятое — у продажников свой профессиональный сленг, прямо как у нас в айти. Но суть ясна.
Оказывается, Игорь — не хрен с горы, а целый генеральный директор того самого юрлица, печать которого утеряна; правда, это фирма-прокладка с всего двумя работниками — Ириной и самим Игорем. Она закупает за копейки дешевую мебель, собранную из гнилых материалов рабочими-нелегалами, потом номинально продает прикормленной шараге в Италии, после чего уже компания поставляет ее на рынок как итальянскую; физически товар не покидает склада на выселках, оттуда и поступает в брендовые магазины.
Несколько месяцев назад в руководстве холдинга, как и много где, произошли изменения. Директором по закупкам стал недавний рядовой менеджер, получивший Дар к увеличению прибыли. Не то чтобы к суммам на корпоративных счетах нолики добавлялись волшебным образом, но среди всех возможных схем он видел именно ту, которая максимизирует прибыль, причем, что называется, почти легальными путями… Этот деятель всегда отличался мерзким характером и успел до Одарения разосраться с половиной команды, а теперь получил возможность вволю оттоптаться на былых недругах.
— Этот ваш босс, он мог как-то использовать вашу печать для увеличения прибыли? Своей личной, возможно?
— Множеством способов, — кисло отвечает Игорь. — Наши поставщики — люди мутные. Постоянно предлагают схематозы, от которых я отказываюсь.
— Почему отказываетесь?
— Да как-то в тюрьму неохота.
— Может, все-таки заявить в полицию, что печать украдена?
— Тогда придется показать последние договоры, скрепленные ею. А там чувствительная информация… лучше бы официальным органам о ней не напоминать лишний раз.
Задумчиво перевожу взгляд с понурого Игоря на нервно наматывающую на палец прядь рыжих волос Ирину. После исчезновения печати в кабинет никто, кроме этих двоих, не входил. Но вряд ли мы тут будем торчать еще три часа, так что вопрос «скажи как есть» я могу задать только одному из них. Игорь скрывает что-то? Да наверняка. Но вряд ли он сам украл свою печать, иначе зачем вызывать поисковиков втайне ото всех? Остается Ирина, которая за все это время сказала всего несколько фраз. Она ненамного моложе начальника, а даже должности зиц-председателя ей не досталось, остается девочкой на побегушках. Решила ускорить карьерный рост, подсидев Игоря?
Прошу:
— Ирина, будьте добры, покажите мне, где тут можно выпить воды.
Девушка кивает и жестом зовет меня за собой в недра корпоративных коридоров. Какое же тут все скучное, безликое… Наш простецкий офис гораздо душевнее оформлен, с зеленью.
На крохотной стерильной кухне Ирина наливает в пластиковый стаканчик воду из кулера. Спрашиваю особенным способом:
— Скажите как есть, что вы знаете о том, где или у кого сейчас находится печать?
Попытка всего одна, и с формулировкой вопроса надо быть предельно аккуратным.
— Ничего об этом не знаю, — ровно, без эмоций отвечает Ирина.
Выходит, зря я с ней так. Насколько удалось выяснить, мой Дар безвреден, но, как ни крути, это насилие над волей человека. Впрочем, я веду расследование в интересах самой Ирины. И теперь у нас одним подозреваемым меньше. Значит, все-таки Игорь нахимичил что-то… или действительно печать потерялась в захламленном кабинете, а пьяненький Виталик сработал халтурно и не нашел ее. Больше вариантов нет, или я их не вижу.
— Спасибо за воду, Ирина. Завтра я приеду с другой нашей сотрудницей, и мы продолжим поиски. В восемь утра нормально?