Дарственная на любовь
Шрифт:
– Не поверишь, но он поместил символы прямо на артефакт. Вот, гляди.
– Золотой ткнул пальцем в гладкий черный бок,и в том месте проявились несколько рун, подсвеченных огненно-красным светом.
Теар выругался.
Вот же урод! Надо было до такого додуматься. Осквернить древний артефакт!
– Их можно как-то убрать?
– Не знаю, - Золотой с сомнением покачал головой.
– Но если и можно,то сделать это должен кто-то из Огненных. Ни я, ни ты не сможем к нему прикоснуться. Да и камень – это лишь пол беды. Чтобы заново провести ритуал нам нужен представитель первой ветви
– А что Трез?
– Догадайся, – и вновь нервный смешок, ясно свидетельствующий о том, что ситуация сложилась хуже некуда.
– Как cквозь землю провалился! Впрочем, как и Ойнэ. Не удивлюсь, если папаша с сынком заодно.
– Проклятье!
Выходит, дела совсем плохи. Защитный барьер долго не продержится. И если не провести ритуал, древний демон возьмет вверх. И одному Эхжи известно, во что тогда превратится Долина.
Демон зол. В нем пылает ярость и жажда мщения – за все долгие годы заточения. Теар почувствовал эту ярость ещё тогда, на пике. Когда из расщелины поднимались столпы пламени и дрожала земля под ногами. А от стоящего вокруг жара плавилась одежда, вздувалась пузырями кожа на оголенных кистях. Иначе, чем адским пеклом, это нельзя было назвать… И стоит демону оказаться на поверхности, как все, чего он коснется превратится в пылающий факел. А после останется лишь пепел и остовы обгоревших домов и деревьев. Как в той предгорной деревеньке. А может, и того хуже…
– Ойнэ все предусмотрел. И, кажется, не оставил нам выхода. Да и время не на нашей стороне.
– Золотой запустил руку в волосы и устало склонился над столом.
В угрюмой позе его и выражении лица сквозило отчаяние. Безнадежность. А Теар поймал себя на мысли, что никогда прежде не видел правителя таким. льтаp всегда находил выход. Всегда имел запасной план. Что же теперь с ним стало?
– Ума не приложу, где нам отыскать Огненного из первой ветви. Да еще верного короне, а не ублюдку Ойнэ, - сказал король, словно выплюнул,и с силой стукнул кулаком по столу.
Теар понимал его эмоции. Он бы и сам с радостью свернул шею гненному. Но планы мести подождут, а вот разлом ждать не станет. И на сей счет у Лунного была только одна идея. Один единственный козырь, загодя припасенный в рукаве.
– Есть кое-кто. Кандидатура не очень подходящая, но…
– Кто? – мгновенно вскинулся Золотой.
– Женщина. Полукровка. Незаконнорожденная дочь Айте Огненного.
Утка взлетела в небо,и тут же пространство прорезал звук спущенного болта. Я вздрогнула и интуитивно пригнулась, а сидящий в соседних кустах Харт весело рассмеялся.
– Что ж ты пугливая такая?
– Попал? – вопросила я, поднимаясь и с интересом оглядываясь по сторонам.
– А то! – сосед довольно оскалился и перебросил арбалет за спину. – Вон в те заросли упала , сейчас принесу.
Харт ушел за добычей, петляя меж островков стоящей по пояс травы и болотного камыша, растущего на границе с мелким озерцом. А я вскинула голову к темнеющему небу. Кажется, опять будет дождь. Тучи нависли серые и тяжелые, вот-вот зарядит.
Вернулся мой спутник быстро. В руках
– Гляди какая! Ужин сегодня будет знатным.
Я усмехнулась. Вот же охотник сыскался. У самого целое хозяйство : и гуси,и куры, а он уток стрелять ходит. И ведь просидели в засаде почти два часа! Ради одной тушки. Нет, вряд ли я когда-нибудь пойму прелесть охоты, как бы Харт ни уверял меня в oбратном.
– Надо возвращаться, дождь будет, - кивнула в сторону надвигающихся туч.
– Ага,точно! Поспешим.
До дождя вернуться мы так и не успели, хоть и неслись со всех ног. Он начал моросить ещё до того, как на горизонте показались дома. И мне пришлось накинуть на голову прихваченную шаль, чтобы окончательно не промокнуть.
С Хартом мы распрощались у калитки его дома, и я пообещала зайти вечером на ужин. Надо же опробовать подстреленную дичь. А потом поспешила домой. Дождь усиливался, и это обстоятельство как нельзя лучше подстегивало шевелить ногами.
Я почти бежала, внимательно глядя под ноги,и очень удивилась, обнаружив у ворот крытую повозку, запряженную двумя каурыми кобылками. Лошади недовольно фыркали и дергали ушами, стряхивая мокрые капли.
х, должно быть это из города приехали, привезли мой заказ из текстильной лавки.
Я буквально взлетела на крыльцо, на ходу сбрасывая промокшую шаль.
– ельга, я дома! У нас гости?
И не дожидаясь ответа, направилась в гостиную, наскоро поправляя растрепавшуюся прическу. Волосы я все-таки намочила, да еще подол платья напитался влагой. Ну да ничего, сейчас скажу гостям, чтобы немного подождали,и схожу переодеться.
Но стоило мне переступить порог гостиной, как все мысли разом испарились. Я замерла в дверях, неверяще глядя перед собой. Дыхание перехватило, а сердце, что и так выпрыгивало из груди после бега,и вовсе застучало в ушах, перекрывая cвоим грохотом окружающие звуки. Я смотрела на знакомую статную фигуру, ощупывала взглядом широкие плечи, светлые до белизны волосы, холодные глаза – непривычно голубые и яркие для сегодняшней непогоды.
– Теар?
– А ты ждала кого-то другого?
– с легким cмешкoм бросил он и окинул меня внимательным взглядом. Прошелся с головы до ног, не упустив, кажется, ни единой детали. А я вдруг почувствовала странную неловкость. За свой растрепанный вид, мокрые волосы и скромное провинциальное платье с перепачканным подолом. За неухоженные руки с грязными ногтями и полное отсутствие косметики на лице. Конечно, Теар видел меня всякой, но чтобы такой… деревенской простушкой… Пожалуй, это было впервые.
И я попросту растерялась, не зная, что сказать и как себя вести. Словно бы не я тут была хозяйкой.
– Что ты здесь делаешь?
– наконец, переборов себя, задала единственный вопрос, вертевшийся на языке.
– А сама как думаешь? Приехал за тобой, что же еще? Или ты не рада меня видеть?
ада? Вряд ли те противоречивые чувства, что сейчас бушевали внутри, можно было назвать радостью.
Я была ошеломлена, растеряна, обескуражена. Я не знала , что думать и чего ждать! И в то же время руки чесались от желания прикоснуться, ощутить, вновь почувствовать крепость его объятий и вкус губ…