Дарт Бейн: Путь Разрушения
Шрифт:
Бэйн сделал, как сказали, пытаясь привыкнуть к дополнительному весу и балансу. Разум его сразу же принялся за анализ особенностей новой хватки. Она будет давать владельцу большую силу при верхних ударах, и не более чем на долю градуса изменит угол атаки. Как раз настолько, чтобы смутить и сбить с толку ничего не подозревающего противника.
– Некоторые движения более трудны с этим специфическим оружием, - предупредил Каз’им.
– Но многие другие гораздо эффективнее. Мне думается, ты скоро обнаружишь, что этот светомеч превосходно дополнит
– Вы дарите его мне?
– недоверчиво спросил Бэйн.
– Сегодня ты доказал, что достоин его, - в голосе Мастера клинка прозвучал намек на гордость.
Бэйн зажег меч, вслушиваясь в мелодичное жужжание энергоблока и потрескивающее шипение энергетического клинка. Он сделал несколько простых взмахов, затем вдруг отключил его.
– А Кордис это одобрил?
– Решение мое, не его, - заявил Каз’им. Голос его прозвучал едва ли не оскорбленно.
– Я не держал этот клинок десять лет, так что Кордис не может решать, кому я отдам его.
Бэйн ответил почтительным поклоном, полностью осознавая ту огромную честь, которой Каз’им только что одарил его.
Чтобы прервать последовавшее неудобное молчание он спросил:
– Ваш учитель оставил его вам после своей смерти?
– Я сам забрал, когда убил его.
Бэйн был так ошеломлен, что не смог скрыть своей реакции. Мастер клинка увидел это и слегка улыбнулся.
– Я узнал все что мог от Мастера На’даза. Как бы он ни был силен в темной стороне, я стал сильнее. Как бы ни искусен был со светомечом, я стал лучше.
– Но зачем было убивать его?
– спросил Бэйн.
– Испытание. Чтобы понять, стал ли я так силен, как думал. Это было до того, как к власти пришел Повелитель Каан; мы все еще были заложниками старых нравов. Сит против сита, учитель против ученика. Глупо стравливали себя друг против друга, чтобы доказать свое превосходство. К счастью, Братство Тьмы положило всему этому конец.
– Не совсем, - проворчал Бэйн, думая о Фогаре и Зираке.
– Слабые по-прежнему склоняются перед сильными. Это неизменно.
Каз’им наклонил голову на бок, стараясь оценить смысл его слов.
– Не ослепни от этой чести, - предостерег он.
– Ты все еще не готов вызвать на бой меня, юный ученик. Я обучил тебя всему, что ты знаешь, но всему, что знаю я.
Бэйн не смог удержаться от улыбки. Идея сойтись с Каз’имом в реальном бою была абсурдна. Он знал, что не соперник Мастеру клинка. Пока что не соперник.
– Я буду иметь это в виду, Мастер.
Удовлетворенный, Каз’им развернулся, чтобы уйти. Когда Бэйн уже собирался закрыть за ним дверь, он добавил:
– Повелитель Кордис хочет видеть тебя сразу на рассвете. Зайди в его покои перед утренней муштрой.
Даже отрезвляющая перспектива встречи со зловещим надзирателем Академии не могла омрачить приподнятое настроение Бэйна. Как только он остался в комнате один, он вновь зажег светомеч и начал отрабатывать последовательности. Прошло много часов, прежде чем он, наконец,
Первый луч света застал Бэйна у двери, ведущей в частные покои Повелителя Кордиса. Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как он в последний раз был здесь. Тогда его отчитали за убийство Фогара. Сейчас он жестоко травмировал одного из лучших студентов Академии - одного из персональных любимчиков Кордиса. Хотел бы он знать, что для него припасли.
Собравшись с мужеством, он постучал.
– Войдите, - раздался голос изнутри.
Стараясь не обращать внимания на чувство тревоги, Бэйн открыл дверь. Повелитель Кордис сидел в центре комнаты, преклонив колени на коврике для медитации. Все было так, словно он и не двигался: поза его была точно такой же, как при их прошлой встрече.
– Мастер, - произнес Бэйн, отвесив низкий поклон.
Кордис не потрудился даже встать.
– Я вижу, у тебя на поясе меч.
– Повелитель Каз’им преподнес мне его. Он посчитал, что я заслужил его последней победой на ринге.
Бэйн вдруг почувствовал, что находится под атакой, поэтому решил уйти в глухую оборону.
– Я не имею ни малейшего желания спорить с Мастером клинка, - ответил Кордис, хотя тон его намекал на обратное.
– Тем не менее, хоть ты теперь и носишь светомеч, не забывай, что ты все еще ученик. И все еще обязан выказывать послушание и лояльность преподавателям Академии.
– Конечно, Повелитель Кордис.
– То, как ты победил Зирака, произвело большое впечатление на других студентов, - продолжал Кордис.
– Они теперь будут стремиться подражать тебе. Ты должен быть для них примером.
– Я сделаю все, что смогу, Мастер.
– Это значит, что твои тайные занятия с Гитани должны прекратиться.
Неприятный озноб охватил Бэйна.
– Вы знали?
– Я - Повелитель ситов и глава этой Академии. Я не дурак, и не слеп ко всему, что происходит в стенах храма. Я дозволял подобное поведение, когда ты был изгоем, лишь потому, что это никак не сказывалось на других воспитанниках. Однако теперь многие студенты будут пристально наблюдать за тобой. Я не хочу, чтобы они последовали твоему примеру и начали тренировать друг друга в ошибочной попытке повторить твой успех.
– Что будет с Гитани? Ее накажут?
– Я поговорю с ней, так же как я говорю с тобой. Другим ученикам должно быть ясно, что вы двое не занимаетесь тайком вместе. Это означает, что ты не можешь больше ее видеть. Ты должен избегать любого контакта, за исключением групповых уроков. Если вы оба послушаетесь меня, дальнейших последствий не будет.
Бэйн понимал беспокойство Кордиса, но чувствовал, что это решение было слишком жестоким. Не было нужды полностью изолировать его от Гитани. Ему стало интересно, знали ли Мастера о его влечении к ней? Боялись ли, что она будет помехой?