Дары Богов
Шрифт:
– Взгляните на эти изображения фараона Хафры – юное, бесстрастное лицо, мощное и атлетически-развитое тело. За более чем тысячелетие, разделяющее время правления Хафры и Эхнатона, канон принципиально не менялся. А вот как изображали фараона – Тутмоса III, тысячу лет спустя. Бесстрастность, легкая улыбка, взгляд в вечность. Все эти изображения делались по единым канонам, принятым в Египте. Они должны были возвеличить фараона и показать его мужественность, отличия от рабов и простых крестьян, которые жили на территории Египта.
– А теперь посмотрите на изображение Эхнатона. Вы ничего не замечаете? Дарья посмотрела на изображение, которое показывал профессор Разумовский. Действительно изображение фараона Эхнатона было очень странным. Это изображение, а вернее фотография этой старинной скульптуры, напоминала рептилию. Оно было ближе к женскому образу, чем к мужскому.
– А вы знаете, что я также занимался изучением его мумии и ездил специально для этого в Египет, – поделился Владимир Иванович. Некоторые из моих коллег считают, что данный фараон подвергся достаточно сильной мутации, и причиной данной мутации явилось нахождение его жилища вблизи урановых рудников. Но я так не считаю. Какие урановые рудники имеются в Египте? Их там нет. Ближайшие залежи редкоземельных металлов были найдены в Судане, который находился на значительном расстоянии от древней столицы Египетского царства. А посмотрите на череп Эхнатона. Профессор пододвинул к Дарье фотографии скелетов Эхнатона. Ничего не замечаете?
Дарья посмотрела на фотографии останков великого фараона древности. Череп Эхнатона был вытянут и неестественно велик для обычного человека. Такие фотографии она уже видела в журнале «Вокруг света». Людей с вытянутыми черепами находили по всему миру. Такие находки были сделаны и в Америке, и в Африке, и на Азиатском континенте. Везде, где присутствовали следы высокоразвитых древних цивилизаций.
– Посмотрите на этот череп, продолжал профессор. У него вытянутое змееподобное лицо и затылочная часть черепа сильно оттянута назад. Кстати, мы его измерили, и оказало что вместимость этого черепа в полтора раза больше, чем у обычных людей. А теперь посмотрите на костяшки пальцев этого человека. Профессор пододвинул ещё одну фотографию.
– Пальцы – словно паучьи лапы. Ступни, как ласты. А ещё у этого фараона – огромная задница, больше чем у вас, засмеялся профессор. Откуда же взялись такие уродства? Я думаю, что этот фараон – продукт скрещивания человека с ящером или змееподобным существом. Хотя возможно и я заблуждаюсь, – посетовал он
Дарья очень жалела, что приходилось уезжать в США и не оставалось времени на изучение материалов и фотографий, которые предоставил профессор Разумовский. Но зато Дарья начинала понимать, почему специальные службы России и Америки уделяли такое внимание Виктору Ивановичу Маковскому. Чем больше Дарья занималась этим делом, тем более интересную информацию она получала из различных источников об этом человеке и его деятельности. И эта информация одновременно и пугала её и завораживала. Она стала по-другому смотреть на историю Египта и многих других древних царств, а также стран Африки и Ближнего востока.
Глава
XVI
Борис Сергеевич Снегирёв был непосредственным начальником Дарьи Холод. Можно сказать, что он был ей, как отец. Он заботился о своей наставнице и следил за её успехами. В своё время об этой услуге попросил отец Дарьи – его давний друг и соратник, вместе с которым он, в своё время, закончил общевойсковое военное училище. И даже вместе учился в Академии имени Жуковского.
В дальнейшем их пути разошлись. Отец Дарьи продолжил службу в армии, а Бориса Сергеевича послали на учёбу, и он закончил высшие офицерские курсы КГБ СССР. Сказалась тяга к иностранным языкам и хорошая успеваемость по основным, изучаемым предметам. Возможно, что руководство советских специальных служб обратило внимание и на другие его личные качества: коммуникабельность, чувство юмора и желание найти общий язык с различными, непохожими друг на друга людьми.
Кроме того, он был спортсменом. Занимался многоборьем и хорошо стрелял из винтовки с оптическим прицелом. Если бы не работа – он бы стал спортсменом. Он имел спортивное звание «Мастера спорта по многоборью» и кроме того он увлекался и биатлоном. И даже сейчас, по прошествии нескольких десятков лет, он время от времени ходил в спортивный тир, находившийся в подвале того здания, в котором он работал. Зрение портилось, и он стрелял уже не так хорошо, как в молодости. Но это не мешало ему заниматься любимым делом.
Надо сказать, что ему нравилась Дарья, и он не хотел подвергать её излишнему риску. Однако ситуация складывалась так, что в этот раз на девушку возлагались большие надежды. И эти надежды она обязана была оправдать. Она должна была принять участие в той оперативной стратегической игре, которая давно уже была разработана в недрах российских спецслужб. Ещё никому не удавалось так глубоко внедриться в структуру ЦРУ, которая отвечала за безопасность важных чиновников, занимающих высокие посты и высших государственных должностных лиц США. Такой шанс терять было глупо.
Руководство решило использовать Дарью в тёмную, не посвящая её во все свои планы. Оно надеялось потихоньку получить от неё необходимые сведения. Эти сведения можно было получить, задавая время от времени правильные вопросы, например, во время подготовки рапорта или служебной записки по итогам выполненного задания. И поэтому Дарью официально, как стажёра, руководство внедрило в Интерпол. Общим руководителем всей операции был назначен Борис Сергеевич Снегирёв. Работа была сложной и ответственной, а начальство требовало получения практических результатов. Но деваться было некуда.
Борис Сергеевич – был человеком, которого любила фортуна. Всё за что он брался – у него получалось и начальство об этом конечно знало. Сказывался опыт оперативной работы и трудолюбие. Он берёг своих людей и старался не подвергать их дополнительному риску и подчиненные это чувствовали. Именно за эти качества они любили своего непосредственного начальника. Они ему всецело доверяли. А доверие – это ключ к успеху и Борис Сергеевич – это давно уже понял.
Им повезло, Маковский что-то почувствовал и решил сбежать за рубеж. Ему не стали мешать. Это было одним из условий оперативной игры. За Маковским внимательно следили и не позволяли получать информацию, которая была критически-важной для страны. Ему даже позволили вывезти за рубеж свою коллекцию, которая имела некоторую финансовую ценность. Игра шла по-крупному, и нужно было усыпить внимание агентов американских спецслужб.
Главное, нужно было внедрить в ЦРУ своего сотрудника. И такой шанс появился после смерти перебежчика. Несмотря на то, что в это время отношения между двумя странами были дружественными, спецслужбы действовали в интересах своих стран и, если был повод «нагадить» другой стороне, такой повод исполнялся на все сто процентов. К сожалению, российская сторона в последнее время проигрывала, и гадили именно ей. Сказывались годы перестройки, Ельцинского безвластия и анархии. Архивы были разворованы, а часть критически-важной информации – утекла на запад. Теперь она осела в архивах потенциального противника, который умело ей пользовался. Поэтому любая деятельность, которая могла потенциально привести к положительному результату – приветствовалась.