Дары звезд
Шрифт:
Каждый год Хогвартс заключал контракты с преподавателями. В течение этого года учитель мог покинуть свое место только по решению директора и Попечительского совета, и только в случае нарушения одного из правил, по состоянию здоровья или ввиду болезни близких родственников. В связи с тем, что контракт был магическим, учителями работали в основном либо бездетные маги, либо те, кто своих детей уже вырастил и воспитал. Но бывали и исключения. Например, Слизнорт. Он устроился на работу в Хогвартс, когда его сыну исполнилось пять и с тех пор не покидал пост, теперь с нетерпением ждет внуков. Поэтому
Министерство подбирало персонал для новых предметов из лучших выпускников и видных специалистов. Так, чтобы у Дамблдора не было возможности им отказать. Все же решение о приеме в штат принимал директор и эту часть никак не обойти. Оставалось только требовать от него уступок. Особой победой в смене привычного штата была смена преподавателя Истории магии. После многочисленных скандалов преподаватель был заменен на Эрнеста Батлера, служащего министерства в отставке. Он мигом поменял кабинет, учебники и саму форму уроков. Говорят, первые уроки истории в этом году поразили учеников в самое сердце. Не то чтобы история была таким уж веселым предметом, но резкая смена привычного уклада взбодрила учеников.
– Я изучал историю магии с профессором Бинсом, - усмехался профессор Батлер, – Было это почти сто лет назад и уже тогда я мечтал, чтобы привидение сменили на кого-то поживее во всех смыслах этого слова. Думаю, в моем возрасте уже можно говорить только правду.
Но до сих пор оставалась проблема с преподавателем традиций магического мира. Даже чистокровные маги трактовали их как им угодно, часто забывая о первоисточниках. Учитель все же был выписан аж из Австралии, но выбор оказался не самым удачным. Вещал он скучным тоном, отчего этот предмет быстро встал на замену Истории магии: ученики благополучно засыпали на этих уроках.
– Мне сказали, что наш первый опыт оказался почти провальным, – Сириус стоял на возвышении, перед совместным занятием для шестого и седьмого курса всех факультетов. В связи с отсутствием этого предмета ранее, шестой и седьмой курсы вынужденно проходили его впопыхах, собираясь на обязательных лекциях полным составом. Уже достаточно взрослые маги с улыбками смотрели на Сириуса. Большинство из них считали, что предмет им не нужен. Маглорожденные – потому что не видели в нем смысла, чистокровные – потому что считали себя и так достаточно сведущими в данных вопросах.
– Поэтому сегодня меня попросили вас немного завлечь, – Сириус присел на край стола. – Предлагаю вам задать вопросы, которые у вас, возможно, возникли. И уже отталкиваясь от этого, мы поговорим.
Студенты заметно оживились. Кто такой Лорд Блэк все прекрасно знали, девушки уже принялись мечтательно вздыхать, поэтому неудивительно, что первый вопрос задали именно девушки.
– Почему в магическом мире не бывает разводов? – раздался робкий девичий голос, следом за которым последовали смешки парней и некоторых волшебниц-аристократок.
– Все дело в самом заключении брака. Ведь раньше и у маглов такого понятия не было, не так ли? Думаю, что вы от вашего профессора все же слышали о клятвах и контрактах? Многие из вас прекрасно осведомлены о действии Непреложного обета.
– Потому что его можно приносить даже под давлением, – ответил парень в форме Слизерина.
– Именно. Клятвы магии даются несколько по-другому. Осознанно. Произносится некая клятва и заканчивается фразой “Клянусь магией” с последующей демонстрацией своим владением магией. Нужен еще некоторый внутренний позыв. Так сказать, уверенность в необходимости данного поступка. Но, в целом, любая фраза, которая произнесена вслух и где магию призывают в свидетели, может быть равна Непреложному обету. Кто из чистокровных семей: какие есть способы заключения брака в магическом мире?
– Министерский, договорной и нерушимый, – так же четко ответил все тот же парень.
– Министерский, как правило, заключается всегда. Он нужен для создания и магловских документов в том числе, а так же для урегулирования некоторых бумажных проблем. Договорной брак – это контракт. Именно такой обычно заключают чистокровные маги. Развод в нем, что бы там не говорили, все же предусмотрен. Но условия для расторжения брака весьма проблематичны. Чтобы расторгнуть договорной брак, нужно, чтобы один из супругов нарушил клятвы брака. Они вполне характерны: заботиться, не навредить, помогать. Если, предположим, муж, нарушил эти клятвы, то жена может потребовать расторжение брака. В чем тут загвоздка?
– В том, что если клятвы нарушены, то по клятвопреступнику будет нанесен откат магии. Понижение магических сил, проклятья, исчезновение родовых даров, иногда даже метка предателя, – ответил все тот же парень.
– Как тебя зовут?
– Амадей Стивенсон, – представился тот.
– Десять баллов, мистер Стивенсон. Думаю понятно, почему магические браки нерасторжимы? Ведь третий тип заключения брака, нерушимый, вообще не приемлет развода.
– То есть в магических семьях нет насилия? – удивился еще кто-то.
Сириус улыбнулся и покачал головой.
– Что понимают под насилием? Избивает ли Лорд свою жену? Однозначно нет. Если он так уж в этом нуждается, он купит рабыню, хотя это и незаконно, но на жену руку не поднимет. По нему же и ударит. Но вот если супруг… ммм… скажем, шлепнул супругу по попе, то магия не воспримет это как насилие. Мотивация поступков тоже важна. Так же как насилие, не воспринимаются случайности. А вот если один из супругов знал, что в результате его бездействия будет причинен вред другому, то магия на это отреагирует. В этом плане Магия всегда стоит на защите Семьи. Она должна быть крепкой.
– Неужели не бывает исключений?
– Бывают. Далеко не всегда супруга в браке имеет равные права с мужем.
– Вы имеете в виду измены? – усмехнулся Стивенсон.
– Чаще всего – да. Женщинам запрещено иметь любовников, а вот мужчинам – сколько угодно. Но не только в этом. Очень многое внутри магической семьи завязано на муже. Круг общения – муж может запретить жене видеться с его врагами и недоброжелателями. Еще воспитание детей, их принадлежность тому или иному роду. Муж часто может даже запрещать жене чем-то заниматься.