Дашка
Шрифт:
Ну, так мне было проще принять глупость решения и перевесить чашу весов. Зазвонил мобильник, достала его из сумочки и удивилась, увидев на экране имя нашей соседки по лестничной клетке. Та звонила очень редко, только если случалась какая-то беда. От нехорошего предчувствия волосы на затылке встали дыбом, дрожащим пальцем провела по экрану и с тревогой ответила:
– Алло.
– Дашенька, у вас квартира горит, пожарных уже вызвали, приходи скорее.
Запаниковала и мгновенно сорвалась с места. Соседка что-то еще говорила, но я уже не слышала ни единого слова, в ушах беспрерывно звенело: «квартира горит». Что же там произошло? Сердце пропускало удары, пока я мчалась так быстро, как только могла. А Юра? Неужели он внутри… О, нет-нет! Вспомнив, как Череп рассказывал о своих сгоревших родителях, тяжело сглотнула и ощутила, как похолодели руки.
Оказавшись во дворе, сразу же бросилась сквозь толпу к подъезду, но меня остановили пожарные, они не пускали внутрь.
– Но это моя квартира! – закричала в панике, в этом момент меня покинул здравый смысл.
– Мне очень жаль, но внутрь нельзя, посмотрите, как дымит, вся квартира в огне.
Каждое слово пожарного отдавалось тупой болью в груди. Я оглянулась на толпу зевак и сквозь слезы попыталась найти брата. Да где же он? С каждой секундой внутри росла тревога, меня трусило, а перед глазами плясали черные мушки.
– Там… там… внутри… – из-за шока и слез не смогла толком сформулировать вопрос.
До последнего надеялась, что он где-то гуляет. Я фактически задыхалась, пока пожарный удерживал меня на одном месте, другие тем временем активно тушили пожар. Мысли хаотично метались между вопросами о том, где же сейчас мой брат, и о том, что же нам теперь делать? Там же было все: документы, вещи, дорогие памяти фотографии…
– Дашка, – услышав сбоку голос Юрки, я в буквальном смысле выдохнула от облегчения.
Но ненадолго. Он оттащил меня в сторону, прочь от посторонних ушей. Почему-то на лице брата растянулась довольная улыбка, хотя веселого в сложившейся ситуации было мало. Мы же теперь погорельцы! Благо деньги остались у меня в сумке, хоть что-то радовало.
– Ну, как я все придумал, круто же? – он был весьма доволен собой.
Я сощурилась, мне мгновенно подурнело, брат же не хочет сказать, что…
– Да чё ты напряглась, у нас же страховка за хату есть, как раз покроет долг.
Это он поджег квартиру, теперь не осталось никакого сомнения. Я глядела на него так, словно сомневалась в адекватности родственничка. Нет… Все лишь дурной сон, ну, не может Юрка быть настолько идиотом, чтобы добровольно оставить нас фактически ни с чем!
– Ты прикалываешься? – зашипела, переживая, что меня могут услышать. – Какая страховка? Назначат расследование и, если поймут, что был умышленный поджог, мы с тобой ничего не получим! Скажи, что ты просто пошутил, и у нас случилось короткое замыкание…
Юрка стал белее мела, а я поняла, что теперь внутри огромная дыра вместо сердца. Череп был прав – я слепая идиотка, доверившаяся совершенно не тому человеку.
– Поздравляю, теперь мы официально бомжи. Меня уволили, ты не работаешь, на нас висит два кредита, впереди куча волокиты, а сейчас еще ночевать негде. Я теперь даже продать не смогу квартиру, пока не сделаю хоть какой-то ремонт.
Говорила равнодушно, устала от всего. Да, душа рвалась на части, и на самом деле мне хотелось реветь белугой, но пришлось сдерживаться. Юрка был ошарашен моим заявлением, молчал и с непониманием хлопал глазами. Уж не знаю, что больше повергло его в шок: отсутствие страховки или мое увольнение с работы, плевать.
– Знаешь что! Разбирайся с проблемами дальше сам. Кредиты, как ни как, оформлены не на меня, платить больше не стану. Все деньги пойдут на квартиру. Я умываю руки, Юра.
– Э, Дашка! – он опомнился и схватил меня за плечо, встряхнул, словно куклу. – Не забыла ли ты, что обещала матушке?
Я горько улыбнулась. О, да! Вспомнил о том, что когда-то у нас была мама. Прошло то время, когда меня можно было разжалобить воспоминаниями о ней.
– Нет, не забыла. Ее ты уже загнал в могилу, а я, извини, еще пожить хочу.
С отвращением спихнула, как мусор, ладонь брата и пошла обратно к пожарным. Они мне дали на подпись документы, сказали, что по первичному осмотру установили очаг возгорания – штору. Какой же братец идиот… Мне стыдно было слушать теорию об умышленном поджоге, прекрасно зная, что так оно и было.
В конечном итоге меня впустили внутрь. Выгорело буквально все, осталось лишь пепелище. Я осматривалась со слезами на глазах и до сих пор не осознавала до конца, что происходит. И сколько всего еще предстоит сделать.
Юрка дожидался меня около подъезда. Вот на что он рассчитывал? Что заберет себе все денежки и уберется восвояси? Как же это оказалось тяжело… Слишком жестокий урок судьбы, но теперь я его усвоила на высший балл.
– Ну, Дашк… – заканючил брат, плетясь следом, как побитая собачонка. – А где мы будем ночевать?
Я остановилась и со злобой посмотрела в глаза Юре. Там ни капли раскаяния, пустота… Она и поддела последний гвоздь в коробке с терпением. Братец, словно открыл ящик Пандоры, только даже не догадывался об этом.
– Честно? Мне плевать, где ты будешь ночевать. На вокзале или с дружками, может, на лавочке в парке, пофигу. Хоть в подпольном казино. Все, нет у тебя больше брата, сгорел там, в квартире.
Меня обуяла ярость, когда недалекий родственничек продолжил плестись за мной дальше. Да, что ж такое!
– Проваливай, все, я не хочу тебя больше видеть! – закричала на всю улицу, на нас даже стали оборачиваться люди.
– Ну, знаешь, систер, – он отрицательно качнул головой. – Такого я от тебя не ожидал. Смотри, не пожалей потом.
Последние слова он кричал мне в спину, так как слушать бред из его уст было выше моего терпения. Куда теперь идти? Что делать? Была мысль позвонить Дианке и попроситься к ней хотя бы на одну ночь, но потом передумала. У нее и так забот выше крыши, а тут еще и я с проблемами.