Кодекс Крови. Книга ХVI

— Я же говорила, что она сорвётся! — самодовольно припечатала Крыса, наблюдая с воздуха, как алыми волнами расходится божественная магия. — А вон у кромки леса и наша пропажа корчится, — ехидно рассмеялась богиня, указывая на Шакала. Тот поскуливал от боли под воздействием относительно неизвестной магии.

«А девочка вошла в силу», — машинально отметил Кречет, когда перья на теле встали

дыбом от близости магии эмпатии.

Кречет с Крысой в лапах вошёл в вираж, пролетая вдоль границ проклятых земель. Под ними полыхало зарево чужеродной силы. Они держали путь к наблюдателям. Те не видели самого действа, но сам факт использования божественной магии должны были ощутить.

«Ощутили, так ощутили, — впечатлился Кречет, обнаружив на границе земель Комариных богов без сознания. — Но так даже лучше, засчитают за нападение на местный панте…»

Закончить мысль он не успел, так как сверху на них спикировал серебряный дракон.

Не дай вам боги очутиться когда-либо в эпицентре божественного нервного срыва. Внутреннюю боль Ольги ощутили все вокруг. Она била голой эмоцией, не разделяя на своих и чужих. В ней будто расправилась пружина, до того сжимающаяся сотнями, а то и тысячами лет. Она словно заворожённая смотрела за стены форта, я же осознал, что, если сейчас мгновенно не дам её горю выход, не укажу новую цель, Ольга просто сгорит, выжигая болью свою душу дотла.

«Виноград, Комаро, защита форта на вас! Мы скоро вернёмся!»

Боги не ответили, и я даже догадываюсь почему. Живым было сейчас не до того.

Я обхватил жену покрепче за талию и сорвался в небо, на лету открывая портал и выводя форт из-под эмпатического удара. Искать Кречета долго не пришлось, тот как раз заходил на вираж вдоль границ наших земель.

Оля, потеряв из виду триггер для своего срыва, затихла, но как оказалось не просто так.

«Отпусти!» — пришло по кровной связи.

«Куда?»

«Я убью того, кто это сделал!»

«Оль, у вас разная весовая категория…» — начал было я, но был прерван:

«Кречет — твой, я про Шакала. Такое… — она запнулась, — я не прощу».

«Я тоже!» — мысленно согласился я с женой. Как бы то ни было, но сделали это с согласия Кречета.

«Готова?»

Я получил волну согласия по кровной связи и отпустил жену. Проследив, что у неё за спиной распахнулись крылья, я резко сменил направление и спикировал на Кречета.

«Ты хотел войны? Ты её получишь!»

В момент, когда Крыса кубарем полетела из лап Кречета, она искренне обрадовалась, что выбрала для полёта самую мелкую из возможных ипостасей. Её попросту не заметили.

Шарахнуться с высоты нескольких сотен метров о землю было сейчас гораздо предпочтительней, чем встрять в бой двух сильных соперников.

А уж спрятаться и переждать бурю она всегда умела. Уменьшаясь в размерах до самой обычной крысы, богиня суетливо удалялась от боя пришлого дракона с формальным главой пантеона Российской империи. Меньше всего Крыса ожидала во время своего бегства наткнуться на ещё один бой. Потому затаилась и постаралась эмоционально отстраниться от ситуации. Она уже догадалась, кто оказался перед ней.

А прямо на её глазах эмпатка не просто теснила основательно потрёпанного Шакала, она его эмоционально уничтожала. Сила её ненависти больше не расплёскивалась бесконтрольно волнами, она била целенаправленным тараном, выбивая дух из Анубиса.

— Ты… я помню тебя… я вас всех помню… всех, кто пытал меня, всех, кто измывался и возвращал мою душу в агонизирующее тело, вас было двое… вы возвращали меня из-за грани. Вы хоть представляли, каково мне было? Как вы там меня называли между собой? Обычная человечка? Скот, слишком много о себе возомнивший? Беременная корова?

Каждое слово, каждое воспоминание сопровождалось усилением концентрации силы. Даже Крысе, находящейся в стороне от удара, стало страшно.

А Шакал из последних сил держал щит. Измотанный управлением легионами нежити, получивший заряд от защитного контура проклятых земель, он даже не атаковал, лишь защищался.

«Хотя… зная этого кобеля, он, скорее всего, копит силы для решающего удара! — задумалась Крыса. — Помочь или нет, вот в чем вопрос. Пожалуй, пусть сами разбираются».

А концентрация энергии усилилась до предела.

— Чья была идея? — крылья за спиной у эмпатки исчезли, позволяя той присесть на корточки возле противника и взглянуть ему в глаза.

— Кха-кха-я? — прохрипел Шакал.

— Не ломай комедию, — оскалилась эмпатка. — Детей использовать чья идея?

— Кха-кхи-х детей?

Крыса видела, как щит Шакала покрывался сеткой трещин, грозя вот-вот разлететься на осколки.

— Новорожденных! — рявкнула эмпатка, и хилый щит осыпался к лапам Анубиса вместе со шкурой, обнажая божественную плоть на одной из лап. — Помнишь, как вы снимали с меня кожу живьем? Как тебе ощущения?

Шакал хрипел, баюкая лапу и пытаясь удержать на ней сползающую собственную шкуру.

— Нравится?! Я же продолжу, пока не услышу правду! Кто?

— Я не знаю! — взвыл Шакал, когда шкура начала расползаться на глазах на второй лапе, оголяя не только плоть, но и кости.

— Врёшь!

«Да она одна из наших! Садистка ещё та», — максимально нейтрально отметила про себя Крыса, избегая даже мысленно обращаться к противнице, чтобы та не уловила направленные на неё эмоции.

— Не я! Клянусь силой, адамантием, жизнью, кровью! — взвизгнул Шакал. — Чем угодно клянусь, я не при чём!