Кодекс Крови. Книга ХVI
Шрифт:
— Но это наш мир и наши источники силы! — взорвался Кречет. — Что значит, создал новую расу… Кем он себя возомнил? Боги — единственные существа, определяющие судьбу этого мира!
— Не смеши меня. Только из того что я успел узнать, существуют младшие боги, крепко сидящие на подпитке благодатью веры, типа вас, старшие боги, нашедшие источник силы в незыблемых фундаментальных элементах вселенной, как кровь, эмоции или одна эмоция, смерть, жизнь, яды… И кто-то выше старших, кто занимается вашим воспитанием в песочницах. А ещё периодически стравливает всех
— Отбор сильных, отсев слабых, — произнёс Кречет, о чём-то задумавшись.
— Вероятно. И судя по тому, что в трёх вариантах из трёх я выживал, а вы нет, вам за что-то подписали смертный приговор. Я не мамочка и не воспитатель, чтобы выдавать сакраментальное: «Подумайте за что», но тенденция настораживает.
— Красиво поёшь, да только я всё ещё не вижу твоей собственной выгоды от этого разговора. Если ты убивал Крысу и Шакала, а меня добивали драконы, зачем кто-то трижды пытался переиграть итог? Может, целью были не мы, а ты?
— Отчего-то мне кажется, что если бы целью был я, то в петле бы себя осознали вы и всячески пытались выжить. Пока же я от широт своей души стою и уговариваю вас перестать самоубиваться об меня.
— Вот именно! — с кислой миной подтвердил Кречет. — Я в такую благотворительность не верю! Чтобы после всего просто взять и отпустить нас восвояси? Не верю! А без этого твоя информация выглядит каким-то хитрым планом.
— Ну почему же просто отпустить, у меня есть условия для вашего выживания. Собственно, их даже несколько. Первое, вы перестаёте претендовать на алтарь первостихий. Второе, мы с вами заключаем пакт о ненападении. Третье, Крыса мне расскажет, что за артефакт с проклятием можно сотворить из лапы Анубиса за полчаса.
— Это условия стихийного источника силы, я всё еще не вижу твоего интереса и не вижу причин тебе доверять.
«Как же ты меня достал, недоверчивый ты наш», — воскликнул я мысленно, устанавливая радужный щит вокруг нас и отрезая Кречета от его соратников. Открыв зеркало портала к себе в комнату, я уложил оракула на кровать и тут же вернулся. Атараши свою задачу выполнил, теперь предстояло и мне привести свои аргументы. Лозы из адамантия, послушные моей воле, распяли бога сразу в сотнях мест, выкачивая его запасы божественного металла. Следующий портал я открыл в Сашари, падая спиной и увлекая за собой трепыхающегося в панике Кречета. Заметив, что у бога опасно засветились глаза, готовясь меня поджарить, я шарахнул по нему благословением Ауры Святого.
Подействовало не хуже самого изощрённого проклятия. Кречета будто кислотой облили. Магия Рассвета жадно пожирала незнакомую силу, чуть ли не чавкая. Керчет уже не просто терял силу, но и перья, сверкая проплешинами на теле. Досчитав до трёх, я вытянул из бога Рассвет, приказав тому покинуть жертву.
Клянусь, я даже слышал, как она, обиженно урча, впитывалась в мой источник. Высасывание адамантия прекратилось.
«У него сейчас минус треть от его бывшего потенциала, — коротко отчитался адамантий, — рано остановил, нужно было половину, как у Красного,
— Я могу убить тебя прямо сейчас, сперва выкачав все запасы и превратив в смертного оборотня, хоть и магически одарённого. Но и оставшиеся невеликие силы сожрёт с удовольствием местная магия, от вторжения которой в своё время Комарины спасли ваш мир. То, что я с тобой пытаюсь договориться, не делает меня слабым. Отнюдь. Меня ни капельки не цепляет твоя смерть и смерть твоих подельников. Меня печалит смерть моей жены в процессе нашего противостояния. Именно поэтому я пытаюсь всё решить миром и понять, откуда на ней взялось проклятие такой силы, что убило богиню за неполный час.
— Ради женщины? — у Кречета натурально глаза полезли на лоб. — Всё это ради женщины?
— Женщина, алтарь, пакт о ненападении, разговор с Крысой — вот мои требования в обмен на ваши жизни.
— И ты не претендуешь на главенство в нашем пантеоне? — удивлённо уточнил Кречет.
— Что в фразе «Не лезьте ко мне, и я не полезу к вам» тебе не понятно? Обернись, — я показал на песчаные барханы вокруг. — Зачем мне ваш мир, если у меня есть свой, где ещё несколько сотен лет придётся наводить порядки, возвращать к жизни целую расу, восстанавливать технологии. Ваш божественный серпентарий мне не интересен ровно до того момента, пока это не коснётся жизни и здоровья моих родных и близких.
Кречет задумался. По его телу то и дело пробегали золотистые искорки, будто он пытался собрать магические силы для конструкта, но ничего не выходило. На ум приходило только два подходящих случаю конструкта: солнечный луч и побег домой. С первым не вышло, а второе отчаянно желалось, но не получалось.
— Не пытайся, мир закрыт. Сюда попасть могу лишь я и члены моего рода, — пришлось мне остановить бесплодные попытки Кречета улизнуть.
— Комарины стали портальщиками? — удивился Кречет.
— Не Комарины, Эсфесы, — поправил я бога. — Сейчас я — глава рода.
Находиться посреди Великой Пустыни богу было жарко и душно. Потому он в какой-то момент сменил ипостась на человеческую, облачённую в белые одежды. Возле него возникли стол и два стула, над которыми на деревянных резных ножках возвышался навес.
Кречет рухнул на стул, чтобы тут же выпить рубиновый напиток с кусочками фруктов и кубиками льда, возникший вместе с кубками.
— Фух, будто под ноль выкачало! Как другие здесь магичат?
Я задумался. Тэймэй спокойно создавала иллюзии, Софья лечила, Лавиния использовала магию земли, да и остальные кровники не чувствовали никакого сопротивления от мира. Видимо, наличие хотя бы капли моей крови служило своеобразным пропуском, позволяя использовать магию.
— С переменным успехом, — не стал я вдаваться в подробности, принимая кубок из его рук, но не притрагиваясь к содержимому.
— Я одного не пойму… — Кречет будто и не со мной разговаривал, вглядываясь внутрь бокала, — у тебя такое могущество… Ты разом выпил треть моих запасов. Зачем оставлять нас в живых, если можно забрать всё себе…