Давай сыграем в любовь
Шрифт:
После получасовой гонки по неожиданно пустому в эту ночь городу, я рассматриваю незнакомку, дрожащую подо мной от желания в моей постели, и ищу хоть что-то, что даст подсказку. И ни-че-го. Это не она. Глаза, губы, нос, – все совсем чужое. Но… Есть одно весомое «но».
– Трахни меня, – хнычет, выгибаясь дугой. Врезается промежностью в мой твердый член.
Похоть льется по венам жидким огнем. Я горю. Реальность расползается радужными кругами, слепит. Остаётся только желание: дикое, иррациональное. Такое же, как в ее глазах. В совершенно ненормальных глазах. Голубых,
– Твою мать! – рычу, двумя пальцами фиксируя ее подбородок.
Она вскрикивает. Ей больно и наверняка останутся следы. Плевать. Куда важнее, что она пьяна. И ее желание – результат алкоголя и может даже, наркоты. Хотя не похожа она на наркоманку, а я таких повидал там, за гранью, очень много. Когда единственный шанс не сойти с ума – сбежать от реальности, наркотики – верный способ.
Дерьмово другое: я не знаю, сколько она выпила. И, собственно, ничто не мешает отпустить тормоза и получить удовольствие, сама просит. Но я долбанный джентльмен, не пользуюсь девушками в неадеквате.
Вот только девушка иного мнения. Облизывается, тянется к моей ширинке, пальчиками обхватывает член, сжимает.
– Ты же хочешь… – шепчет, тяжело дыша, шире раздвигая ноги, приглашая. – Пожалуйста…
Сдаться так легко, просто позволить ей сделать все самой, но я перехватываю ее запястье.
– Я не буду тебя трахать.
Она замирает, смотрит удивленно, и даже взгляд проясняется. Хлопает своими длинными ресницами и закусывает большой палец.
Двести двадцать прямо в сердце. Разряд. И что-то лопается там, где давно только перекачивающая кровь мышца.
Злость взвивается огненным вихрем. Прижимаю ее руки к кровати, нависаю над ней, ловя перепуганный взгляд. И делаю то, чего не делал десять лет – сминаю её губы своими.
Глава 3.
Меня штормит. Я пьяна. Алкоголь дурманит мозг, а огонь плавит тело. Я смотрю на злого мужчину, нависшего надо мной, чьего имени даже не знаю, и делаю то, чего не делаю никогда: выгибаюсь дугой, трусь о напряжённое мужское тело, как мартовская кошка, и почти плачу:
– Трахни меня, пожалуйста…
Мне нужно хоть как-то унять этот огонь, иначе я сгорю, превращусь в горстку пепла, которое сотрёт с лица земли лёгкое дуновение ветерка. Я ерзаю под ним, с каким-то болезненным удовольствием отмечая, как темнеют его и без того черные глаза, как зрачок, кажется, заполняет всю глазницу. И там, на черном дне, черти выплясывают лампаду.
Нет, не черти. Бесы…
– Бес… – одними губами, чувствуя, как закипает кровь от этого простого слова. Оно словно мощнейший афродизиак. Я готова разлететься на осколки от него одного.
Это что-то запредельное, потому что я ничего не понимаю. Реальность расползается радужными кругами, такая яркая, острая, что мне больно находиться в ней. Больно ощущать на себе тяжёлый мужской взгляд, до краев наполненный желанием и злостью. Больно физически, когда я слышу низкое:
– Я не буду тебя трахать…
« – …я буду тебя любить, моя маленькая бесстыдница…»
Это как разряд тока на открытом мозге. Распахиваю глаза, на короткое мгновение забывая о боли и диком, сжигающем изнутри желании. Смотрю на…Беса и испытываю острое чувство дежавю. Этот взгляд, этот мужчина, эти слова…
Я словно попала во временную петлю и не знаю, как оттуда выбраться. Просто смотрю, закусив костяшку большого пальца. И ничего не понимаю. Но растерянность сменяется колючим страхом, когда он одним рывком впечатывает меня в постель и обрушивается на мой рот.
У него твердые и совсем не нежные губы. Властные, жёсткие, терзающие немой яростью. Я пытаюсь вырвать руки из его мертвой хватки, оттолкнуть, но это почти тоже, что двигать скалу. Стискиваю зубы, не пуская его внутрь. Я не целуюсь. Никогда. Потому что поцелуи это нечто запретное, личное, почти как признание в любви. Я не целуюсь, прикусывая его губу.
Он рычит мне в рот, кусается в ответ и тут же слизывает каплю крови со звериным блеском в черной бездне глаз.
Мотаю головой. Я не хочу. Все что угодно, кроме поцелуев. Никогда. Ни с кем. И мое опьянение понижается на несколько градусов.
Он отстраняется, не сводя с моих припухших губ жадного взгляда. И я чувствую, как становится горячо и мокро между ног. Потому что я тоже ищу взглядом его губы, чуть полноватые, красивые и такие вкусные, что невольно провожу языком по своим, слизывая его вкус: вишня и табак. Я не целуюсь, но сейчас мне хочется повторить его «нападение». Повторить, чтобы сдаться.
Я не знаю, буду ли я жалеть об этом завтра. Но сегодня я знаю точно: я хочу с Бесом все, что он пожелает со мной сделать, и алкоголь тут совершенно ни при чем.
Закидываю ноги ему за спину, притягивая к себе, потому что мои руки все ещё пришпилены к кровати его горячими пальцами. Он подаётся вперёд, так идеально правильно устроившись между моих бедер.
« – …я слишком большой для первого раза, – голос в голове ласкает мягким баритоном, оглаживает нежностью и первым желанием. – Я боюсь сделать тебе больно.
– Никогда, – не соглашается девичий голосок. – Ты идеальный…»
– Ты идеальный, – вторю я голосу в своей голове. – И я хочу тебя. Пожалуйста…
– Это не ты, – выдыхает в самые губы, когда я уже готова к его прикосновению. – Это текила в тебе.
Мотаю головой. Нет. Не текила. Это я. Просто я. Та, о которой никто никогда не знал, даже я сама.
– Как только ты кончишь, – его ладонь скользит по внутренней стороне бедра, оставляя на чувствительной коже ожоги. И замирает у самой кромки трусиков. Черт, я сойду с ума прежде, чем он доберется до самого сокровенного. – Как только ты кончишь, – повторяет хрипло и накрывает ладонью мою плоть через трусики. Выдыхаю стон и подаюсь навстречу его ладони. Мне мало. Так чертовски мало. И желание сильным толчком бьётся в его ладонь. По его губам растекается усмешка. – Уснешь. А завтра пожалеешь об этом.