Дай! Дай! Дай!
Шрифт:
– Его убили.
– Убили! – ахнула дама. – Какой кошмар! Но что же мы с вами стоим на лестнице! Такой важный разговор нужно вести в соответствующей обстановке.
Но если подруги думали, что дама пригласит их в свою квартиру, то они здорово ошиблись. Дама схватила свою крохотную сумочку, которая в ее могучих руках вообще выглядела словно кошелек, и произнесла:
– Дома у меня страшный беспорядок. Пойдемте посидим в кафе!
Кафе располагалось на противоположной стороне улицы. Небольшое, но весьма недешевое заведение с массивной мебелью из резного дуба, где в это время не оказалось никого,
Барменша за стойкой была не в счет. Она принесла всем троим по чашке кофе. И, убедившись, что клиенты больше ничего не хотят, презрительно хмыкнула и ушла в подсобку.
– Поверить не могу, что такой шикарный мужчина и мертв, – переживала дама. – Знаете, за эти годы я успела сходить замуж, родить сына, вырастить его и женить. Но все равно я почти каждый день вспоминала своего первого мужчину. Знаете, такие вещи не забываются. И хотя Борис никогда не относился ко мне серьезно, он был и остается моей первой и единственной любовью!
В уголках глаз этой женщины появились крупные слезинки. Но подруги не были склонны жалеть ее. Борис Аркадьевич, судя по тому, что девушки успели узнать о покойнике, был тем еще жуком! Он имел множество любовниц, многие из которых были намного моложе его. И ни с одной он не остался надолго. Свободу он ценил куда выше, чем все женские ласки.
Ужиться с таким человеком Марии Филимоновне было бы крайне непросто. Зря она так переживает, что Борис удрал от нее. Сейчас она выглядит вполне счастливой и довольной собой успешной замужней женщиной, матерью и в скором времени, возможно, бабушкой. А что смог бы дать ей Борис? Скорей всего, он прогнал бы от себя любовницу, если бы та осмелилась ему докучать.
– Скажите, а жену Бориса Аркадьевича вы тоже хорошо знали?
– Жену? – удивилась дама. – Нет, вы ошибаетесь. Дело в том, что Борис никогда не был женат.
– Как же так? А квартира в вашем доме? Он говорил всем, что она досталась ему от его покойной жены.
Но Мария Филимоновна покачала головой.
– Уверяю вас, вы ошибаетесь. Или кто-то намеренно ввел вас в заблуждение. Борис никогда не был женат. И квартира досталась ему от его родителей.
Вот это да!
– Борис был у них единственным сыном, – продолжала говорить Мария Филимоновна. – Очень любимым и долгожданным. Родители родили его, когда им обоим было уже сильно за сорок. В те годы это было большой редкостью. Они так радовались своему позднему счастью. Но, увы, все имеет свою оборотную сторону. Когда Борис достиг двадцатилетия, то оба его родителя к этому времени уже скончались.
– И он остался один? Во всей большой квартире?
– О нет! У Бориса и его родителей была лишь одна комната в этой квартире. Во второй жили другие люди.
– У нас иная информация, – настаивала Мариша. – Борис владел всей квартирой. И обставил ее очень богато. Там было много антикварных вещей, картин и прочих предметов роскоши.
– Верно. Но это случилось уже позднее, когда к Борису пошла удача.
– Удача? Что за удача?
– Наследство. Борис стал получать одно наследство за другим. И конечно, захотел остаться в квартире один. Сначала он переселил одного своего соседа, предложив тому комнату в соседнем доме, но чуть большей площади. Соседи
– Очень интересно.
– Да. Борису везло на наследство. Года не проходило, чтобы у него не умирал кто-нибудь из богатой родни. Один год – дедушка, другой – бабушка.
– У Бориса были такие богатые родственники?
– Видимо, – пожала плечами Мария Филимоновна. – Потому что сам Борис на работе не убивался. Это я вам точно могу сказать. Я в ту пору была абитуриенткой одного из вузов нашего города. И, естественно, много времени проводила дома, готовясь к вступительным экзаменам. И я видела, что образ жизни Бориса… м-м-м… мягко говоря, не слишком обычен.
– Вот как?
– Да. Он спал до полудня или даже до двух, до трех часов дня. Потом выходил в магазин за продуктами. Или выезжал на рынок с той же целью. Покупал парное мясо, обожал рыночные сливки и сметану. А потом…
– Выезжал? Погодите. Значит, у него была своя машина?
– Да. «Жигули». Всегда новенькие и всегда последней модели. По тем временам это было престижно. И Борис менял свои машины так часто, как никто другой в нашем доме. Наверное, вы еще помните, как в советские времена было трудно купить машину? Для того чтобы получить заветное приглашение в магазин, нужно было либо долго и не всегда успешно стоять в очереди на приобретение машины, либо платить втридорога, покупая машину у кого-то или место в очереди. В общем, купить новую машину для советских людей было целым приключением.
– Однако у Бориса были свои лазейки.
– Да. Но он никому их не раскрывал. Я это точно знаю, потому что моя мама как-то подошла к Борису с просьбой помочь ей купить какую-нибудь старинную мебель.
– И что? Борис отказал?
– Не совсем. Он просто предложил моей маме выбрать из того, что было в его квартире.
– Вот как?
– Да. Сказал, что просто не в силах отказать такой очаровательной женщине, имеющей такую же очаровательную дочь.
– И ваша мама что-то купила у Бориса?
– Да. Кофейный столик и небольшое бюро папе в кабинет. Обе вещи были изумительными. Но взял Борис с мамы до смешного мало.
– Почему так?
– Борис не был жадным. Сказал, что эти вещи достались ему по наследству, то есть случайно. Свалились, словно снег на голову. Особой духовной ценности они для него не представляют, так как со своей теткой, которая их ему и завещала, он давно не поддерживал отношений. А обирать соседей, наживаться на стремлении прекрасной женщины окружить себя такими же прекрасными вещами он не может.
– Как красиво сказано. Наверняка ваша мама почувствовала прилив благодарности.
– Вот и нет! Мама получила эти вещи, но, как ни странно, возненавидела за них Бориса.
– Возненавидела? Но за что?
– Ревность. Мама привыкла быть всегда и во всем первой. А тут Борис ущемил ее самолюбие, отдав за бесценок вещи, которым, на ее взгляд, цены не было.
– В чем же дело? Ваша мама получила красивые и дорогие вещи, заплатив за них гроши. За что же тут обижаться? Радоваться надо было!