Дай умереть другим
Шрифт:
Ленкина спина выгнулась дугой. Очень скоро внутри ее ничего не осталось, совсем ничего, кроме пенящейся желчи… и таких же отвратительных воспоминаний.
Она рассказала Лехе то, что он так жаждал услышать. Про свое необъяснимое влечение к тем местам, в которых сексу придает особую остроту ощущение опасности. Тамбуры вагонов, пляжные раздевалки, скамейки в безлюдных скверах. И заброшенные постройки, почему бы и нет. Это же так волнующе, так романтично.
Весь этот сексопатологический бред произвел на молодого
– Только ствол я прихвачу с собой, – предупредил он строго. – Так что без глупостей.
– Главную глупость я, кажется, уже совершила, – пробормотала Ленка, опуская глаза.
Он нетерпеливо хохотнул и вывел ее наружу. Площадкой для любовных утех им должна была послужить бетонная плита длиной шесть метров, шириной – три. Дальше чернел провал точно такой же конфигурации. Через него была перекинута толстая доска, по которой они перебрались сюда. «Дорога жизни», – подумала Ленка, расстегивая джинсы.
– Пальто снимать не буду, – сказала она наблюдающему за ней Лехе. – Холодно.
– Лишь бы ты главное снять не забыла, – откликнулся он.
Он не подозревал, что главное – это брошенные на плиту джинсы, которые его абсолютно не заинтересовали. Все остальное, что стянула с себя холодными руками Ленка, в данном случае как раз не играло особой роли. Отвлекающий маневр.
– Обопрись на стену, – велел Леха, суетливо дергая «молнию» своих штанов.
– Погоди, дай обуться сначала.
– На кой оно тебе надо?!
– Я же босиком, разве не видишь?
– Ну давай, обувайся! – Леха уже приплясывал на месте с расстегнутой ширинкой. – Только скорее!
– Все, я готова, – сообщила Ленка, справившись со шнурками своих высоких ботинок. Она завязала их на двойные бантики, затянув с особой тщательностью. Не хватало еще наступить на распустившийся шнурок в самый ответственный момент!
– А джинсы зачем прихватила? – спросил Леха, следуя за Ленкой, как телок на привязи.
– Чтобы коленками становиться, – пояснила она. – Ноги-то у меня не колхозные.
– А! Тогда становись, – разрешил Леха.
– Так?
– А выше можешь?
– Так?
– Годится. Только пальто сама придерживай. У меня рука пистолетом занята.
Ах, какое ненавязчивое напоминание!
– Ну, – нетерпеливо окликнула Ленка бандита. – Куда ты запропастился? Долго тебя ждать?
– Ща, только презик натяну. Лично я за безопасный секс, а ты?
– Я за экстремальный, ты же знаешь… Ох!
Подавшаяся вперед Ленка взялась за концы обеих джинсовых штанин. Управляться с ними обучил ее отец еще в ранней молодости, когда сильно беспокоился о том, чтобы дочь могла защитить свою честь и достоинство. Как выяснилось, прибегнуть к самозащите ей довелось только сейчас, когда от девичьей
– Н-на! – приговаривал сзади расходившийся Леха. – Н-на!
Словно дрова рубил или гвозди заколачивал. Но это не имело значения. Как и то, что Ленке пришлось воспользоваться собственными штанами, а не чужими, как того требовала теория.
– Постой, – попросила она, задыхаясь. – Теперь хочу передом.
– Потом… В следующий раз…
– Нет, сейчас!
Растянутые до предела штанины взлетели над Лехиной головой, обвились вокруг его шеи и перехлестнулись крест-накрест. Резкий рывок в разные стороны.
– Ты, сука!.. – прохрипел бандит. – Да я…
Она боднула его в лицо, не ослабляя, а только усиливая хватку. Его рука с пистолетом бешено вырывалась из-под придавившего ее колена.
Удар, удар, еще удар. Ленка работала головой, как обезумевший дятел, только в стороны не щепки летели, а брызги крови из расквашенного Лехиного носа.
– Вот тебе!.. Вот!..
Грох! В ночном воздухе запахло паленым порохом. Вооруженная пистолетом рука таки высвободилась, но выстрел был произведен вслепую, потому что из глазниц бандита проглядывали уже только его белки. Свободной рукой он сгреб Ленку за волосы, но как следует стиснуть пальцы не сумел, они у него слабели с каждой секундой.
Грох! По голой Ленкиной ляжке словно натянутой леской провели – до ожога, но не до крови. Пуля улетела в ночь.
– А-а-а!.. – Изловчившись, Ленка опрокинула противника навзничь, навалилась на него сверху и натянула обмотанные вокруг его шеи штанины до такой степени, что прочные джинсы затрещали по швам.
Лицо Лехи постепенно делалось баклажанным. Он выронил пистолет и теперь был способен лишь бестолково разгребать вокруг себя воздух. Раньше Ленка думала, что такие движения делают, когда учатся плавать по-собачьи. Теперь она точно знала: так умирают от удушья.
Вот только настоящего опыта у нее в этих делах не было. Ленка решила, что все кончено, когда изо рта Лехи повалила слюна, напоминающая хлопья пены. Она слезла с него и оставила в покое сослужившие ей верную службу «ливайсы». Потому что ей срочно нужно было свернуться в комок и дать волю слезам.
Когда, услышав подозрительный шум, Ленка вскинула голову, Леха уже поднимался с плиты, поддев свой пистолет указательным пальцем за скобу. Его глазные яблоки успели вынырнуть из-под век и неотрывно смотрели на Ленку. Обмотанные вокруг шеи штанины свисали на его грудь, как концы распущенного шарфа. Поразительнее всего, что презерватив по-прежнему плотно сидел на напряженном Лехином члене. Словно он дотрахать Ленку намеревался, прежде чем ее убить.
Может быть, так оно и было, кто знает? Она не стала дожидаться развития событий. Свела вместе ноги, обутые в ботинки, и ударила ими Леху в живот.