Дайте мне меч, и я переверну мир!
Шрифт:
– Безделушку тоже могла взять Кира – на память о матери, – пожал я плечами.
– Нет, Эрик, Кира бы не взяла этот амулет у мамы. И тем более не стала бы срывать его с шеи.
Я, присев рядом, внимательно взглянул на шею. И вправду на ней остался красный след. Кто-то сдернул цепочку.
Стало досадно, что я просмотрел такую важную деталь. Все-таки работа сыщика – это навык, стоит не поработать год-другой и в строй вернуться, ой, как нелегко.
– И что ценный был амулет, Фил?
– Очень ценный, мама им страх как дорожила, – подтвердил
– И откуда он у неё? – поинтересовался я.
Не хотелось мне сознавать, что это важная улика – амулет вполне тянул на какою-нибудь наследственную реликвию, тогда вполне могло статься, что мать с дочерью поссорились и дочурка мать прикончила… И такое бывало в моей практике, самый невероятный вариант оказывался верным.
– Я тебе раньше не рассказывал, – замялся Фил. – Мама из ордена куртизанок. Триликий отметил её дланью любви. Но ты же знаешь, куртизанкам нельзя иметь детей, а мама этим правилом пренебрегла. После того, как она мной забеременела, орден устроил суд Триликого. Это был великий прецедент, потому что вопреки всему, Триликий свой дар не отозвал. Однако, её все равно выгнали из ордена куртизанок.
– И твой отец бросил вас? – догадался я.
– Нет, – горячо возразил Фил и, потупившись, добавил: – Не сразу! Лорд, первое время поддерживал нас, мы не знали нужды, но потом он ушел. У мамы появился другой любовник, от него она родила Киру. После рождения Киры дар куртизанки её покинул, она стала часто болеть. Красота её увяла. И новый любовник исчез очень быстро. Я ещё мелкий был и даже не помню его совсем.
Мне стало очень интересно, что это за дар такой куртизаночный. В моем мире куртизанками были элитные проститутки. Но здесь, видимо, всё было куда как запутанней, если дело касалось самого Триликого.
Спиной я почувствовал чей-то взгляд. Резко обернулся. Мне показалось, что в окне мелькнула тень. За нами определенно кто-то следил. Игнорировать свою чуйку я больше не мог.
– Надо уходить, – тихонько прошептал я.
Я внимательно, но в то же время быстро осмотрел комнату – не оставили ли мы следов на месте преступления.
– Но Эрик, я не могу оставить свою мать так! – выпучил на меня заплаканные глаза рыжий.
Потом встал, поник весь, вздохнул, словно найдя для меня оправдание, махнул рукой.
– Ты иди, я понимаю, тебе нельзя опаздывать на тренировку.
Стало обидно, капец. Мальчишка кажется вообще мозги свои выключил и забыл, где они включаются обратно.
– Причем здесь тренировка, дурак! – зашипел я. – За нами следят.
– Кто?! – вскрикнул Фил, старательно оглядываясь в поисках преследователей.
– Не знаю, – пожал я плечами, жестом показывая Филу, убавить громкость и перестать дёргаться, – но пасут от самого замка.
– Может тебе показалось? – недоверчиво зашептал Фил.
– Может быть и так, – не стал спорить я. – Но уходить нам все равно нужно.
– Но почему?! Эрик, давай я останусь, а ты иди! Надо позвать
Я, попросив у Триликого побольше терпения, снова попытался объяснить бестолковому мальчишке, что дважды два четыре.
– Потому что мы на месте преступления, Фил. Когда придут стражники и увидят нас, что они будут делать?
Фил задумался и вновь весь съёжился – дошло, наконец.
– Скорее всего, попытаются повесить вину на нас, – мрачно прошептал Фил.
– Точно! – кивнул я. – Если я останусь, у них вряд ли что-то выйдет. Я сын герцога как-никак.
– Да! – нехорошо обрадовался было Фил. – Точно, ты им скажешь, что я не причем….
– Нас все равно повяжут! – перебил я, не давая развернуть Филу свои глупые соображения. – Потом придет мой отец. И мы с тобой по любому оба влипнем в неприятности.
– Как же мне быть? – продолжал тупить Фил.
– Тикать отсюда! – нетерпеливо рявкнул я. – Успеешь ты мать оплакать. Тебе ещё за неё отомстить надо и сестру найти.
Фил слава этому их Триликому, как будто пришел немного в себя.
– Думаешь, я смогу? – с сомнением спросил Фил.
Вид у парня был довольно жалкий. Он выглядел меня помладше – на годик-полтора. Тощий, побитый и весь какой-то, как кисель. Мягкотелый, простодырый, таких вокруг пальца обводить и крайними делать никакого труда не составляет, чем любят пользоваться подонки.
Хорошо, что у него есть такой друг как я, со мной не пропадёт, вот в этом я был уверен на все сто. Друзей я никогда в беде не бросал, а Фил был другом – это чувствовалось.
– Уверен, – не колеблясь подбодрил я поникшего парня, – мы с тобой их всех победим. Было бы желание! Не вешай нос!
Фил доверчиво кивнул и сглотнул ком.
– Спасибо! – голос дрогнул, он отвернулся.
– Пока не за что! Идём!
Боясь, что парень опять расквасится, я подтолкнул Фила к двери. Мы, наконец-то, двинулись в сторону замка.
На улице уже собрались предрассветные сумерки. Рыжий притих, и молча обливаясь потом хромал в гору по песчаной дороге. Я же маялся тем, что страшно хотел курить. С сигаретой и думалось всегда легче. Должно же быть здесь курево хоть какое-то! На худой конец – банальный табак, я бы самокруточку скрутил. Я уже подумал было про табачок у рыжего спросить, как вдруг, мы буквально нос к носу встретились со стражниками.
Два добротных деревенских шкафа заступили нам дорогу, напоминая двоих из ларца одинаковых с лица, только один чернявой масти, а другой белой. Морды у них были заспанные и сердитые, как пить дать, начальник разбудил и отправил по делам.
Я уже смутно догадывался, по каким таким делам. Но очень надеялся, что пронесёт мимо нас.
Однако, даже если их послали и не по наши души – эти двое из ларца были и без того злы, как два черта. И горели желанием выместить эту самую злобу на ком угодно. А тут такая возможность. В общем, беды нам было не миновать.