Дающий
Шрифт:
Он в задумчивости слушал, как Лили излагает длинный сон. На этот раз — страшный. Ей приснилось, что она едет на велосипеде Матери и ее ловят Охранники.
Все внимательно выслушали Лили, а потом обсудили, какое предупреждение содержится в ее сне.
— Спасибо за сон, Лили, — Джонас машинально произнес стандартную фразу и постарался сосредоточиться на рассказе Матери, которой приснилось, что ей сделали выговор за нарушение Правила, которого она не понимала.
Все вместе они решили, что этот сон — отголосок истории с тем человеком, которого наказали за повторное нарушение основных Правил.
Отец сказал, что ему ничего не приснилось.
— Гейб? — Отец посмотрел в корзинку, где малыш булькал после кормления, готовый к отправке в Воспитательный Центр.
Все засмеялись. Пересказ Снов начинается с Трех. Видели ли сны Младенцы, никто не знал.
— Джонас? — спросила Мать.
Родители всегда его спрашивали, хотя и знали, что Джонасу сны снятся редко.
— Да, я видел сон этой ночью, — Джонас нахмурился и выпрямился на стуле.
— Отлично, — сказал Отец. — Расскажи нам.
— Все было довольно расплывчато, — начал Джонас, стараясь как можно более точно воспроизвести странный сон. — Кажется, я был в ванной комнате Дома Старых.
— Ты вчера там работал, да? — спросил Отец.
Джонас кивнул.
— Но она была не такая, как обычно. Во сне была ванна. Но только одна. А в настоящей ванной комнате их полным-полно. Там было влажно и тепло. И я снял форму, но не надел халат. Грудь у меня была голая. И я вспотел, было очень жарко. И там, как и вчера, была Фиона.
— И Эшер? — спросила Мать.
Джонас помотал головой.
— Нет, только я и Фиона, больше никого. Мы стояли возле ванной. Она смеялась. А я нет. Я немного злился на нее во сне, потому что она не принимала мои слова всерьез.
— Какие слова? — спросила Лили.
Джонас уставился в тарелку. По какой-то непонятной причине он смутился.
— Кажется, я пытался убедить ее залезть в ванну.
Он замолк. Он знал, что нужно рассказать сон до конца, что он должен это сделать. Так что заставил себя перейти к самой сложной части сна.
— Я хотел, чтобы она сняла одежду и залезла в ванну, — быстро сказал Джонас. — Я хотел ее искупать. У меня в руках даже была губка. Но она не хотела. Она смеялась и говорила «нет».
Он посмотрел на родителей.
— Вот и все.
— Ты можешь описать самое сильное чувство, которое испытывал во сне? — спросил Отец.
Джонас задумался. Во сне все было нечетким и мутным, но чувства были сильными и накатывали снова, когда он об этом думал.
— Желание, — сказал он. — Я знал, что она этого не сделает. И, кажется, знал, что она не должна этого делать. Но я так сильно этого хотел. Очень сильно.
— Спасибо за сон, Джонас, — чуть погодя сказала Мать и взглянула на Отца.
— Лили, — позвал Отец. — Пора в школу. Проводишь меня до Центра? Нужно присмотреть за малышом — он крутится в корзинке и может упасть.
Джонас встал, чтобы собрать учебники. Ему показалось странным, что его сон не обсуждали и сразу перешли к благодарности. Может, родителям было так же неловко, как ему.
— Погоди, Джонас, — ласково сказала Мать. — Я дам тебе записку для Инструктора, чтобы тебе не пришлось извиняться за опоздание.
Джонас сел на место, озадаченно глядя на Мать. Он помахал Лили и Отцу, которые ушли и унесли в корзинке Гейба. Мать собрала остатки еды и поставила поднос у двери — потом его заберут Уборщики.
Наконец она села рядом с ним.
— Джонас, — улыбнулась Мать, — чувство, которое ты испытал во сне, называется Возбуждением. Мы с Отцом знали, что скоро это с тобой произойдет. Это случается со всеми. Это произошло с Отцом, когда он был в твоем возрасте. Со мной. Однажды это произойдет и с Лили. И очень часто, это начинается во сне.
Возбуждение. Он уже слышал это слово. Оно точно было в Книге Правил, но он не помнил, где именно. И время от времени оно звучало из громкоговорителей: «ВНИМАНИЕ. НАПОМИНАНИЕ. СЛЕДУЕТ СООБЩАТЬ О ВОЗБУЖДЕНИИ, ЧТОБЫ ПОЛУЧИТЬ СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ ЛЕЧЕНИЕ».
Джонас всегда пропускал мимо ушей это объявление, потому что не понимал, о чем речь, и не думал, что это имеет к нему отношение. Он, как и многие другие члены коммуны, часто не обращал внимания на объявления и приказы Диктора.
— Мне надо сообщить об этом? — спросил он Мать.
Она рассмеялась:
— Ты уже это сделал, рассказав свой сон. Этого достаточно.
— А как же лечение? Диктор говорил, что должно быть лечение.
Джонас расстроился. На носу Церемония, его Церемония Двенадцатилетних, а ему придется отправляться куда-то на лечение. И все из-за какого-то дурацкого сна?
Но Мать опять рассмеялась и успокоила его:
— Не волнуйся. Тебе просто пора принимать таблетки, вот и все. Это и есть лечение.
Джонасу полегчало. Он знал про таблетки. Родители принимали их каждое утро. И некоторые его друзья тоже. Например, Эшер. Однажды, когда они вместе ехали в школу, Отец Эшера крикнул им вслед: «Эшер, ты забыл принять таблетки!» Эшер для виду поворчал, развернулся и поехал домой. Джонас его дождался, но спрашивать ничего не стал.
Про такие вещи у друзей спрашивать не принято, ведь это будет разговором об отличиях, а значит, возможно, грубостью. Эшер пил таблетки каждое утро, Джонас — нет. Всегда лучше говорить про то, что у вас одинаковое.
Мать протянула Джонасу таблетку.
— И все? — спросил он.
— И все, — сказала Мать, ставя коробочку на полку. — Но ты не должен забывать про лекарство. Я буду напоминать тебе первое время, а потом ты должен будешь следить за этим сам. Если забудешь, Возбуждение вернется. И странные сны тоже. Иногда дозу приходится корректировать.