Дажьбожьи внуки Свиток второй. Земля последней надежды
Шрифт:
Просто вожак хотел поквитаться за давнюю обиду, может и мнимую…
Отомстить.
— За что это? — хрипло спросил Невзор.
— А нас по твоей милости нынче по лесу гоняли, — быстро и внятно объяснил Милюта, шустрый и разбитной мальчишка, всё время крутивший около Урюпы.
— И чего? — всё так же хмуро сказал Невзор. — Ноженьки натрудил?
Милюту он тоже уже понял — мальчишка совсем не был подхалимом. В любой мальчишечьей ватаге есть такой — маленький, настырный и задиристый, с
Так и тут.
Милюта резко посунулся вперёд, целя ударить в челюсть, но Невзор чуть отстранился назад, а Милюту тут же схватили сзади за локти и за рубаху. Удержали.
За спиной Милюты и Урюпы уже стояли трое. Альбо четверо. Невзору было плохо видно.
— Многовато берёшь на себя, Невзоре, — с лёгкой угрозой сказал вожак.
— Хочешь отбавить? — с поднимающейся весёлой злостью возразил Невзор. — Давай. Только один, без помощников.
— Добро, — после недолгого молчания ответил Урюпа. — Давай. Освободите место, други.
"Други" расступились, давая место для драки.
Но драки не случилось.
Урюпа был здоровее Невзора, но медлительнее. И с первого же удара стало ясно, что лёгкой победы вожаку "волчат" не видать.
От первого удара Невзор увернулся так же легко, как и от Милютиного — просто отступил на полшага назад. И тут же смазал по уху посунувшегося вперёд Урюпу — легонько, ладонью.
И тут же сам получил в грудь так, что перехватило дыхание, а ноги сами подогнулись, роняя его на пол.
Но Невзор устоял.
И подумал — хорошо, что Серый ночует снаружи — он бы Урюпе вмиг руку оторвал, прежде чем Невзор успел бы его остановить.
Трудно прогнал воздух в лёгкие. Чуть пригнулся, готовясь бить навстречь Урюпиным кулакам.
Но Урюпа бить не спешил. Он разглядывал Невзора с любопытством, хотя и по-прежнему недоброжелательным.
— А ты и впрямь хваткий парень, — сказал он непонятным голосом. — Ладно… будем считать, что наказание состоялось… Но помни — если вожаком стать мечтаешь…
— Сдалось оно мне… — сипло буркнул Невзор, сжимая кулаки.
Товарищи Урюпы глядели на них с лёгким удивлением — похоже, такого они не ждали.
Кучка чурок заканчивалась, и Невзор отставил топор, переводя дыхание и утирая со лба липкий пот. От озера тянул лёгкий ветерок, сдувая слепней и оводов, которых и так было немного после Перунова-то дня, овевал мокрый лоб свежестью. Сейчас бы бултыхнуться в воду, смыть липкий, вонючий и едкий пот… нельзя. Пока не окончен дневной урок — нельзя.
Невзор неприязненно покосился на ещё одну кучу нерасколотых дров и тут же устыдился.
Ненавидеть свою работу — нельзя. Стыдно. Достойно раба, которому его работу навязывают силой, у которого нет иного выбора. У воина выбор есть. А работу, данную в наказание за бесчестье, надлежит любить тем более.
Сзади послышались лёгкие шаги, и почти сразу же — глухо, настороженное рычание Серого. Невзор оборотился прежде, чем раздался голос, угадав подходившего по звуку шагов.
Вернее, подходивших.
Урюпа.
И Милюта, конечно же.
— И кто это у нас тут дрова колет? — сказал протяжно и вроде как с удивлением Милюта. — Маменькин сынок колет?
Невзор сжал кулаки, отодвигая ногой топор — не было бы соблазна схватить, когда НАЧНЁТСЯ. По неписанным мальчишечьим правилам за оскорбление маменькиным сынком полагалась немедленная драка до первой крови.
Серый приподнял голову с лап, оставив свою излюбленную позу.
После той достопамятной стычки Урюпа обходил Невзора и словом и взглядом, хотя Милюта, бывало, иногда колко, но необидно цеплял новика. Невзор и Урюпа словно жили отдельно друг от друга, но все — и они сами в первый након понимали, что долго так продолжаться не может. Однако же вот тянулось.
И дотянулось.
Теперь — Невзор понимал — наступал решающий миг.
— А как же, — чуть насмешливо и снисходительно бросил Урюпа. — У мамочки под крылышком заспался…
Невзор шагнул навстречь, целясь ударить первым, но в этот миг от крыльца вдруг звонко взревел рог — звал кто-то из Старых.
Звал всех.
Такое случалось нечасто, и на такой зов обычно мчались все, бросив любые дела — хоть работу, хоть учебный бой, хоть наказание, как вот сейчас Невзор.
Урюпа и Милюта быстро переглянулись, и вожак бросил Невзору:
— Перед закатом здесь же…
Невзор коротко кивнул, и все трое разом сорвались с места, выбегая с заднего двора к крыльцу. За ними, помедлив миг, бросился и пёс.
На зов Старого.
Старых.
На крыльце стояли сразу оба Старых. Ждали.
Когда собрались все — и новики, и вои — наставник Хмель окинул "волчат" хмурым взглядом, в котором, однако светилось откровенное торжество.
— Собрались, — сказал он хмуро, хотя это и так было ясно.
— Мальчишки! — сказал наставник Ясь громко и звонко и умолк, словно собирался с духом.
— "Волчата"! — сказал наставник Хмель и тоже смолк.
— Десять дней тому наша полоцкая рать разбила новогородского князя Мстислава Изяславича на реке Черехе около Плескова, — в глазах Яся вновь сверкнуло торжество.
— А седмицу тому князь Всеслав Брячиславич взял Новгород, — закончил наставник Хмель.
Над двором взлетел торжествующий вопль полутора десятков мальчишечьих голосов — более чем у половины "волчат" отцы и старшие братья были в рати князя Всеслава.