Даже Дьявол заслуживает на любовь
Шрифт:
Мы с Бонни дошли до барной стойки, по всей длине которой горел огонь. Фил сидел на барном стуле, а развратная красотка на барной стойке раздвинула ноги перед ним.
– Привет, Фиииил! – я схватила его за ухо, оттягивая от сочной киски ведьмы.
– Да проклянет тебя Люцифер, Ева! – возмутился друг.
– Давно проклял! – расхохоталась я, а Бонни залезла на барную стойку и начала целоваться с ведьмой, имени которой я даже не помнила.
– Прости, я украду у тебя эту красотку! – лукаво улыбнулась Бонни, обращаясь
– Бесишь! – чертыхнулся Фил.
Я поднесла руку к огню и окунула ее в теплое пламя. Оно не обжигало, а приносило наслаждение. Так было всегда, еще с детства… Всегда обожала свечи, костры, горящий огонь в камине… и всегда могла его касаться.
Из огня я достала «дьявольский шот» и опустошила его в один глоток.
Фил уже во всю лизал киску молоденькой ведьмы, а та проявляла лучшее мастерство французского поцелуя с Бонни. Ох, знаю я чем все закончится… Фил предложит Бонни объединиться, а та откажет. Мне пора!
– Не хочешь присоединиться, Ева? – заплетающийся голос друга обратился ко мне.
Да, дружба сексу в мире ведьм редко была помехой.
– Спасибо, Фил, но нет, а тебе удачи! – прошептала я, покидая своих друзей.
Очередной шот направился к моей душе и я смело пошагала сквозь толпу танцующих колдунов.
Его энергетику я почувствовала за несколько метров. Он сидел на темно-красном диване в черной рубашке с завернутыми рукавами… и курил толстенную сигару. Теперь я вижу, что все его руки в татуировках, а не только ладонь… Как же хочется рассмотреть их ближе… Черные брюки плотно натягиваются и я неосознанно облизываю губу.
Мистер Таинственность, я иду к Вам и у меня множество вопросов!
Шаг за шагом я приближаюсь к своей цели, а цель не сводит своего обжигающего взгляда с меня. Все эти похотливые мальчишки на фоне него просто меркнут. Мне хочется купаться в его взгляде, полном обожания… Ах, как сладок Дурман… Что только не причудиться…
Еще пара шагов и я оказалась прямо перед ним. Он рассматривает меня, ведя взглядом по чулкам, короткому платью, глубокому декольте… и задерживаясь на губах. Словно хлыст наши взгляды столкнулись, и моё сердце забилось учащенней.
– Ева… – прошептал он, соблазнительно улыбаясь.
Сегодня мистер Жестокость слишком обаятельный.
Не спрашивая, я уселась рядом с ним на диван, закидывая ногу на ногу.
– Здравствуй, Люциан, – томно прошептала я.
Мужчина прищурил свой взгляд, рассматривая моё лицо. А оно уж поверьте наглое и дерзкое до предела. Чувствую, что сегодняшний раунд будет за мной!
– Хочу шот… – прочитала в одной из книги по психологии, что мужчине нужно сразу заявлять чего ты хочешь. Что ж начнем с малого…
Шот в его руках появился из ниоткуда. Он даже бровью не повел. Искусно, что ж…
– У вас все в Салеме такие одаренные? – зашла я из далека.
Он рассмеялся и положил руку на
Демоны словно коршуны разлетались по его рукам, сплетались с венами… и почти не оставляли свободного места на его коже.
– Я такой один, Ева, – настойчиво и соблазнительно заявил Люциан.
Ох, не сомневаюсь…
Я взяла шот из его руки и спросила:
– Давай вместе, – хотя нет, утвердила.
Еще один шот появился в его руке.
Он играет по моим правилам. И я знаю почему. Ему интересно, что будет дальше. Пока интересно.
Мы смотрим глаза в глаза, не поддаваясь друг другу. В красном свете его зрачки словно налиты кровью и в них отражаюсь я… Как под гипнозом, мы одновременно выпиваем шоты, не прерывая зрительный контакт. Я провела языком по губе, а он проследил за моим движением. Проиграл, сладкий…
– Всегда мечтала побывать в Салеме? Какой он? – поинтересовалась я. А он закурил новую сигару.
– Побываешь, Ева, побываешь… – он откинулся на спинку дивана, разваливши колени в разные стороны.
– Я хочу, чтобы ты рассказал мне… – прошептала я ангельским голосом.
– Расскажу…
– …про свои секреты, – затаила дыхание.
Люциан повернул ко мне голову.
– А ты про свои расскажешь? – его хриплый и глубокий голос проник в меня.
– Нет, – честно ответила я.
– Будешь? – он показал взглядом на сигару, и я кивнула.
Обхватила ее губами, чувствуя пряный вкус его губ с привкусом легкой горечи… как у сицилийского апельсина… Затянулась и голова тут же закружилась…
– Почему ты сказал, что наши родители отреклись от нас? – серьезно спросила я.
– Потому что так и есть, – ответил он, вновь впиваясь в меня взглядом.
– Объясни, Люциан. Нельзя такое просто так сказать, а после молчать. То, что мои родители люди верующие еще не значит, что они отреклись от меня… Они приняли меня, – последнюю фразу я прошептала очень тихо.
– Поздравляю, – он ухмыльнулся.
Ну, как же этот мужчина бесит меня! Бесит… и манит одновременно… О, проклятый ладан! Здесь переизбыток афродизиаков!
– Ева, какая встреча! Твоя святая душенька снизошла до низшего мира, какая прелесть… – пробормотала опьяневшая Стейси, которая появилась прямо перед нами с двумя полуобнаженными колдунами.
Они ласкают ее тело и целуют ее шею. Наблюдать за этим действием тошнотворненько. Люциан не сводит с меня взгляда, с любопытством разглядывая мою реакцию.
– А твоя шлюшная задница я смотрю, как всегда, на своем месте! – с ухмылкой ответила я.
– Это ведьмин мир, святоша, если ты до сих пор не привыкла! – рассмеялась Стейси, обнажая свои белые клыки. Интересно они от природы такие или наколдовала себе, пересмотрев «Дневники Вампира».