Даже если вам немножко за 30, или Герой (не) моего романа!
Шрифт:
Я вздохнула: пока информация в голове не особо укладывалась. Единственное, что я четко поняла: если жить хочу, то нужно играть по предложенным правилам. К тому же… Ребенок… Знал бог мое больное место. Тело-то уже мое, значит, ребенок тоже мой.
– Объясни, пожалуйста, что я должна делать во время ритуала. Потому что мне только пошлые мысли в голову лезли.
– Да, я слышал, – фыркнул невидимка, – и вместе с тобой посмеялся.
– И ты всегда слышишь мои мысли?
– Не всегда. Но часто, – дипломатично ушел от конкретики бог. – А действия следующие: ты должна придерживать
– А вилка-нож для чего?
– После того как вы оба полностью обнажитесь, чаша должна быть размещена на уровне твоего пупка и его, гм, паха. Если ты уберешь руку, левую, – именно ею ты должна чашу придерживать, – она не упадет, так как телами вы будете ее держать. Помнишь свадебные конкурсы, когда двум мужчинам размещают шарик на уровне груди каждого и заставляют их давить? Тот же принцип. Только вам ее давить не надо, лишь держать. Правую же руку ты разместишь над чашей, он же разместит левую, а артефактом, тем самым вилкой-ножом, одновременно проткнет вам руки, чтобы ваша кровь капала в чашу и сливалась.
– Подожди, а зачем мне левой миску держать, если она все равно не упадет?
– Понимаешь, ваша кровь, смешавшись в чаше, потяжелеет. И чтобы повторный брак состоялся, чаше нельзя упасть. Мужчина наносит рану, как защитник и глава семьи, который знает, что его действия направлены на благо его семьи. Женщина имеет право удерживать чашу, потому что она ответственна за уют своего дома и настроение, царящее в семье. Вообще, считается, если невеста ее не держала и чаша не упала, то это благословление бога, что брак будет счастливым и процветающим.
– То есть я могу рискнуть и не держать чашу? Ты же нас одобряешь? А салфетка для чего?
– Да, ты можешь ее не держать. А то не салфетка, это полотно, которое станет тончайшими лентами и свяжет ваши руки. Очень красиво смотрится… – выдохнул невидимка. – Так ты на все согласна?
– А у меня есть выбор? – усмехнулась я. – Возвращай меня в пентаграмму.
Как и в прошлый раз, перенос я не ощутила вообще. Мне потребовалось несколько минут, чтобы встать так, как я стояла до того, как оказалась в спальне. А еще я потратила лишних двадцать секунд, чтобы посмотреть в глаза будущей жертве любви. И, собственно, мысленно вспомнить, почему у мужчин может быть такой взгляд. У него от удивления глаза чуть ли не из орбит выглядывали, при этом присутствовала толика злости.
Итак, Сабрина, что ты сделала, раз уже довела мужика?
Я смеялась. Громко. Мог ли этот индивид решить, что смеялась я над мужским достоинством?
Мог.
Будем исправлять ситуацию.
Вдох, выдох – и я мысленно попросила бога вернуть течение времени.
– …виде… Почему вы смеетесь? – продолжил принц сбившуюся вмешательством невидимки речь. А ведь я уже не смеялась. Пришлось хихикнуть.
– Щекотно очень, мой лорд, – прошептала, – я потерплю.
– Хорошо, – выдохнули мне в
Как он определил, что оно пришло, я поняла, когда в пентаграмму вдруг полился лунный свет. Задрала голову, чтобы увидеть отверстие в потолке, откуда и поступал свет ночного светила. Но позвольте, мы же вниз спускались! Этого просто не могло быть!
Магия, точно!
Я заставила себя успокоиться и не удивляться ничему, что будет происходить в дальнейшем. В конце концов, самое невероятное со мной уже случилось – я в чужом теле и даже беременна. А посему какой-то магический ритуал – это такая малость. Мне, конечно же, грустно, что я так глупо погибла на Земле, но раз дали второй шанс, то нужно его использовать.
Фигуры в плащах начали распевать абракадабру, как ни пыталась понять, что они за слова произносят – не получалось. По мере их пения лунный свет обволакивал наши тела с принцем. Смотрелось потрясающе. Правда, муж мой, который временный, сохранял молчание недолго.
– Леди Сабина тарэ Блэкиарат, даю слово уважать вас и ваши желания, предугадывать ваше настроение и прислушиваться к вашим чувствам. Вы позволите снять первый покров?
Ух ты, а платье – это покров? Мне всегда казалось, что у невесты покровом называется фата.
– Да, – не стала тянуть, но принц сузил глаза и молчал.
Видимо, я что-то не так сказала. И надо как-то иначе.
– Да, я, леди Сабина тарэ Блэкиарат, даю разрешение снять первый покров его высочеству.
Мимолетная улыбка скользнула по губам принца, а я перевела дух. Вот оно чего…
Я полагала, что мужчина сам с меня первое платье снимет, но ошиблась. Оно непостижимым образом разошлось по швам и сползло на пол бесполезной тряпкой.
Вот ведь блин! Если все три так исчезнут, я должна буду в комнату возвращаться нагишом?!
– Даю слово оберегать вас и нашего ребенка, защищать от любых невзгод и горестей. Вы позволите снять второй покров?
– Да, я, леди Сабина тарэ Блэкиарат, даю разрешение снять второй покров его высочеству.
До меня дошло, что в первой своей фразе он специально назвал меня полным именем, чтобы я повторила.
Второе платье практически неслышно пало смертью храбрых.
Я поежилась, стало холоднее.
– Я обещаю вам дать все лучшее, что у меня есть, и просить у вас не больше, чем вы можете мне дать. – Какая интересная формулировка! Я даже восхитилась! – Вы откроетесь мне, позволите снять третий покров?
Вот словно у меня иной выбор есть… Куда я денусь? И открою, и позволю… Мм-м…
«Так, Сабрина, не сбивайся с курса, ты явно не о том опять думаешь», – мысленно напомнила себе, в очередной раз подавив смешок.
– Да, я леди Сабина тарэ Блэкиарат, даю разрешение снять третий покров его высочеству.
На этот раз платье не спешило сползать. Взгляд принца потемнел. Я опять чего-то не договорила.
– И полностью открываюсь ему, – поспешно добавила.
Последний мой оплот ворохом тряпья скользнул на пол. Ну вот… Обнаженная, перед шестью мужиками (а фигуры в плащах явно не девицы) и в зале, который иначе, чем холодильной камерой не назовешь.