Даже не мечтай!
Шрифт:
— Право, сударыни, ткань великолепна и все, что вы из нее сошьете, будет лишь подчеркивать вашу красоту, — вымученно улыбнулся он на прощание.
Потом поискал взглядом Омиллон, чтобы поторопить и даже моргнул от изумления — княжны в зале уже не было!
Она ждала его у двери. Просто стояла, смотрела в окно на хозяйственный двор и при этом вся ее фигура излучала внимательную сосредоточенность, словно девушка любовалась произведением искусства.
— Княжна, — лорд слегка обозначил поклон, — вы знаете, где сейчас Блекрайн?
— В саду, — прохладным голосом
— Отлично! Идемте к нему. У меня есть разговор к вам обоим.
Черный единорог вновь прятался среди растений. Лорд критически осмотрел парня и нашел, что выглядит он гораздо лучше — загорел, окреп и новый черный камзол расшитый черным шелковым шнуром ему идет.
Усадив молодежь на скамью, Иссиэль вздохнул и попытался отыскать в себе хоть какую-то каплю романтичности. Ничего не нашел и сказал все как есть:
— Вам обоим надо срочно пожениться и сбежать отсюда!
Парочка впала в остолбенение буквально на миг, потом в глазах княжны загорелся хищный огонек:
— К отцу? — только и спросила она.
— Нет! — тут лорд был категоричен, — у меня есть дом. О нем никто не знает, поживете там, пока будете строить свой. Главное никому ничего не говорите. У ворот стоит телега. Туда вы быстро и незаметно складываете свои вещи, потом вы княжна несете цветы в храм, а ты Блек, берешь у кухарки корзинку для матушки Мельдины…
На обсуждение плана ушло несколько минут. Иссиэль радовался, что гордая княжна не стала задирать нос и требовать официального объявления, помолвки, и прочих почестей, положенных ей, как дочери князя. Он даже высказал это вслух, и княжна подняла на него прозрачные серьезные глаза:
— Лорд, когда-то мой предок, чтобы сохранить княжество спрятался в дохлой лошади. Ради своей любви я готова на большее.
Иссиэлю осталось лишь поклониться и напомнить, что все нужно успеть, пока леди Фьянта принимает гостей.
Черного единорога он сам проводил до комнаты и взял его нехитрый скарб:
— Иди за корзинкой, будет безопаснее, если это отнесу я, — сказал он, взвешивая в руках небольшой тюк из покрывала. Основное место в нем занимали купленные ими в городе книги.
Телега уже стояла на месте и пара юнцов укладывала в нее какие-то непонятные свертки. Иссиэль вновь восхитился разумностью княжны. Начни мальчишки таскать расшитые кожаные сундуки из ее приданого и во дворе тотчас собралась бы толпа любопытных. А тут какие-то невнятные тряпки, корзинки, не то белье стирать повезли, не то мусор выбрасывают.
Перехватив одного парнишку, Иссиэль сунул ему лакричную конфету и попросил, как закончат отогнать телегу к перекрестку:
— Там меня подождешь. Если все сделаешь хорошо, получишь новую книжку!
Парень просиял, а остальные поскучнели и принялись подкалывать товарища. Впрочем, грозного взгляда советника хватило, молодые единороги разбежались, а парнишка, назначенный возницей, повел коней к распахнутым воротам.
Иссиэль и Блекрайн медленно поднялись на холм. Юноша нес корзинку с приношением и нервно ощупывал пояс.
— Кольцо приготовил? — спросил лорд, замедляя шаг.
Девушки собираются долго, так
— Приготовил, — в волнении облизывая пересыхающие губы отвечал Блекрайн.
— Молодец! — лорд хлопнул жениха по плечу, и пояснил: — Омиллон не глупышка, она знает, что ты ее любишь и без подарков, но если мужчина не может сделать подарок своей женщине, он перестает себя уважать, — наставительно сказал Иссиэль.
И тут же почувствовал себя глупо. Ему бы кто сказал такое тогда, когда он пытался ухаживать за подобранной в лесу дворянкой. Она уверяла, что ей ничего не нужно, и он ей верил — приходил с пустыми руками или с букетом цветов для украшения храма. А потом однажды пришел и получил приглашение на свадьбу. Она ласково улыбалась, называла его лучшим другом и звенела парой золотых браслетов с колокольчиками. Он понял. Ей хотелось того, чего у нее не было — украшений, дорогих платьев, духов и кружев, а он дарил только внимание. Тогда обиженный на слишком позднее осознание, он и начал строить дом. Большой, красивый, в укромном месте долины. С мечтой, что приведет туда женщину, которую полюбит.
Встряхнувшись, единорог обнаружил, что они уже стоят у двери храма. Мужчины вошли внутрь и были встречены жрицей. Она улыбалась им так светло, что на сердце у Иссиэля стало полегче. Он поступил правильно. Лилии надо учиться. Ее место среди родных, в Доме Саты. Пусть его дом станет гнездышком для этой пары, они тоже заслужили кусочек счастья.
Княжна появилась через несколько минут. Платье, пошитое по моде ее племени, сочетало тончайшую кипенно-белую кисею и гранатовый бархат, расшитый золотыми узорами. Распущенные волосы прикрывала бархатная шапочка, а с нее почти до земли легко дымкой спускалась вуаль.
Блекрайн тотчас рванул навстречу невесте, сжал ее руки, заглянул в глаза и они замерли безмолвно разговаривая друг с другом.
Очарование момента все длилось и длилось, пока в него не ворвался немного ворчливый звонкий голос:
— Так, котятки, я уже не молода и, ноги у меня устают быстро! Иссиэль! Растаскивай их, и будем начинать церемонию.
Лорд виновато улыбаясь отвел Блекрайна к алтарю. Девушка должна была идти сама, доказывая свободу выбора.
Жрица встала перед белым камнем, подняла руки, наполняя их солнечным светом, потом развернулась и окутала сиянием стоящего чуть впереди Блекрайна. В тот же миг на гладком камне пола вместо юноши встал единорог.
Черная шкура, черные глаза, черный рог пугающе и грозно глядящий ввысь. Иссиэль прикинул размеры жеребца и снова мысленно покачал головой — так не бывает!
Церемония продолжалась. Повинуясь знаку жрицы, к единорогу подошла княжна. Лорд отметил, что на фоне черного единорога высокая и статная княжна смотрится изящной праздничной куколкой из тех, что дети любят вешать на елку.
Что делать дальше, девушка не знала и, лорду пришлось подсказывать. Следуя ритуалу, она опустилась на пол, и Блекрайн осторожно опустил тяжелую голову на ее колени. Венок из полевых цветов надетый на черную шею жеребца завершил соединение любящих. Сияние мягко усилилось и пропало.