Де Голль и его сообщники
Шрифт:
Все, что мы писали о соглашении между вишистами и деголлевцами, о возрожденной реакции, об обычной двойной игре трестов, - все это подтверждается присутствием рядом с генералами, друзьями Реми, членов парламента из Р. П. Ф. и приспешников Амори, кагуляров из группы Петэна, начиная с Лустано-Лако Это М.А.К. организовал побег петэновского министра генерала Бриду.
Кроме того, М.А.К. был связан с армией Андерса. Связь последней с деголлевцами осуществлялась через Палевского.
Надо ли говорить, что многие банки причастны к финансированию заговора, в
Кстати, финансирование заговора (или Р. П. Ф., - их трудно различать) шло из двух довольно темных источников, которые деголлевцы пытаются скрыть от правосудия Первый источник - это сотни миллионов, расхищенных Д.Ж. Е. Р. и мошенником Пасси, поверенным генерала. Кто поверит, что Деваврен растратил столь значительные суммы только на устриц и жемчуг для своих любовниц?
Другой источник - это «долларовая шайка», которая не могла действовать без соучастников В нее входил, например, бывший член кабинета генерала де Голля Арон, затем один из наиболее известных нью-йоркских деголлевцев Демилли, агент Б. С. Р. А., и Сесиль Арро, она же графиня д'Аремон. И это еще только второстепенные личности!
Само собой разумеется, что приемы, применявшиеся в свое время, для того чтобы прекратить следствие по делу «Кагуль», используются вновь в 1947 г, чтобы пре155
кратить следствие по делу новой заговорщической организации. Как десять лет назад, защитники заговорщиков неистово нападают на… коммунистов. Газета «Об» выступает против «всех заговоров вообще» - иезуитский прием для преуменьшения значения раскрытого заговора
Однако значение этого заговора трудно преуменьшить.
Судья Леви сделал о нем такое заключение «Заговор значительно более серьезный, чем деятельность прежней «Кагуль»…»
ГЛАВА XIII ПОДВЕДЕМ ИТОГИ
Генерал де Голль, обычно писавший довольно старомодным и, пожалуй, чересчур соразмеренным, но всегда хорошим стилем, в своей речи в Брюневале 1 заговорил вдруг на том банально-сентенциозном языке, которым в свое время был известен полковник Казимир де ля Рокк: «Придет день, - изрек он, - когда огромная масса французов объединится вокруг Франции, отбросив бесплодную игру (вот оно что!) и перестроив неудачно сооруженное здание, в котором блуждает нация и деквалифицируется государство».
Оставим в покое эту нацию, «блуждающую в здании», котором в это же время «деквалифицируется государство», но позволим себе задать вопрос: ради чего станут французы объединяться? И что вы, например, скажете о национализации Парижско-нидерландского банка, против которого вы сами, господин генерал, выступали? Или о законе о социальном страховании? Или о чудовищном увеличении военных кредитов, которым мы обязаны вам? Или о производственных премиях, или о борьбе со спекуляцией? Или об указах о помиловании предателей, подписанных вами?
Барабанная дробь еще не есть программа.
Программа генерала де Голля - это та программа, которая подходит американским банкирам и «французским» трестам.
1 Произнесенной де Голлем 30 марта 1947 г (Прим. ред.)
2 Имеется в виду Р.П.Ф. (Прим. ред.)
160
Ясно, что все «вожди» типа Буланже, полковника де ля Рокка, Петэна и де Голля обрушиваются прежде всего на самые демократические партии, и совершенно прав был Фажон, когда, отвечая на патетические заклинания Рамадье по поводу республики, якобы поставленной под угрозу забастовкой железнодорожников и рабочих газовой промышленности, он подчеркнул, что, когда республика переживает какой-нибудь кризис, первые удары обычно падают на крайне левых деятелей.
Тот, кто ставит ногу на край пропасти, уже находится на дне ее.
Уместно задать вопрос, разве условия, в которых де Голль в течение восемнадцати месяцев правил Францией, отличались чем-либо от условий, которых он хочет добиться в результате пересмотра конституции? Раз он держал в руках власть, о которой мечтало его честолюбие, то почему же он подал в отставку «накануне экономического кризиса, в самый разгар продовольственного кризиса, в момент, когда Франция совершенно теряет свой международный престиж?» - как писала газета «Эпок». Почему, «занимая такой блестящий пост, нужно бежать с поля боя январским утром, в тумане, как убегает с передовой измученный солдат?» - спрашивал Мюттер на страницах «Пароль франсэз». «Глава правительства сбежал; это значит, что он признает себя неспособным разрешить кризис»,- заявляет газета «Орор».
Газеты «Пароль франсэз», «Орор» и «Эпок» в настоящее время преклоняются перед генералом больше, чем он сам, если только это возможно. Но факт все же остается фактом - после восемнадцати месяцев руководства правительством генерал де Голль неожиданно ушел в отставку, а сейчас требует себе власти, от которой он сам отказался. «Да, - говорит он, - но тогда меня связывали политические партии, я не мог…» Это значит, что «пересмотренная» конституция получит одобрение генерала лишь постольку, поскольку она даст ему возможность пренебречь политическими партиями и выражением народной воли. Так говорил генерал Буланже. Так говорил полковник де ля Рокк. Так говорил маршал Петэн.
161
Они не предлагали более справедливого распределения народного дохода, постоянного расширения и роста национального производства, прибыль от которого должна быть распределена в первую очередь между теми, кг© увеличивает это производство, они предлагали… пересмотр конституции!
Таким образом, когда де Голль оказался перед необходимостью занять какую-то определенную позицию, - он занял самые реакционные позиции, самые устаревшие, самые ветхие.