Дебютантка
Шрифт:
— Лъэрд Николет привезет силу, но это не единственное, с чем вернулись наши лъэрды, — продолжил отец. — Ветер сохранил им память об испытаниях, и теперь мы узнаем тайны Треоста. Мы выпустим мглу в катакомбы под Амаденой, покажем нашу власть и силу, и в следующем году Август снова позволит нашим воинам биться за бесконечную силу…
Народ ликовал, взгляды блестели от радости и от вина.
Я покосилась на Гилбера. Он держался отрешенно, будто его мысли были очень далеко от этой залы, от нас всех. И его не волновало то, что Стигрих не сказал
Закончив тост, отец тяжело опустился на стул. Казалось, он постарел со вчерашнего дня. Еда перед ним осталась нетронутой.
— Слово принцессе! Слово принцессе! — раздалось вокруг, и я взволнованно потерла ладони. В последний раз я стояла перед толпой на инициации дебютанток, и это закончилось не самым лучшим образом.
Поднявшись, я взяла кубок. Я не знаю отца, не знаю эту землю, но мне есть, что сказать этим людям. Я не выдам тайны, но исправлю несправедливость.
— Я вернулась в запределье вместе с великим воином и магом Гилбером. — Я положила ладонь на его плечо, оно буквально вибрировало от напряжения. — Благодаря ему и Ветру, Рион вернется домой с бесконечной силой. Без порталов Гилбера лъэрды не смогли бы попасть в Амадену, и мы не смогли бы вернуться обратно. Гилбер сделал невозможное — он открыл портал в храме Амадены. И он спас мою жизнь, за что я навсегда останусь его должницей. Поднимите кубки за великого лъэрда!
Я села на место. Гилбер не похвалит меня за это выступление, но я и не ищу его одобрения. Я обещала себе поступать так, как велит сердце.
Ни Гилбер, ни отец не посмотрели в мою сторону. Они сидели молча, и только когда гости вернулись к своим разговорам, отец сказал.
— То, что ты подслушала вчера…
— …ничуть меня не удивило, — ответила я, не поворачиваясь к Стигриху. — Ваш долг — защищать людей и добыть светлую силу для запределья. Зачем вам дочь, если вы можете получить источник?
У отца толстые, сильные пальцы. Я следила, как они сжимаются в кулаки, как кусок хлеба крошится рядом с тарелкой. Мои слова, мой ироничный тон рассердили отца.
— Я отправил тебя в пограничье и дал тебе годы беззаботной жизни…
— У сирот пограничья беззаботная жизнь? Это для меня новость. Но не волнуйтесь, я вас не осуждаю.
Стигрих скрипнул зубами. Его гнев мог вылиться в жуткий скандал, но в этот момент в залу ворвался запыхавшийся стражник. Подбежав к нашему столу, он бросился на пол перед Стигрихом.
— Прошу прощения, суверен, но лъэрд Николет…
— Я иду! — Стигрих перебил его и поднялся на ноги.
Глядя на суверена, стражник шлепал губами, но заговорить не решался.
— Всем оставаться здесь! — приказал Стигрих, и по зале пронесся недовольный шепот. — У вас будет возможность увидеть лъэрда, но не сейчас.
Мое сердце сходило с ума, билось яростно и неровно. Комкая в ладонях скатерть, я пыталась усидеть на месте. Рион здесь, рядом. Он снился мне всю ночь, и я хочу выбежать ему навстречу, чтобы сказать все те слова, которые сдерживала в себе, которых боялась.
Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох. Сердце понемногу успокаивалось, а душа пела, празднуя возвращение Риона. Прошлой ночью Гилбер сказал, что нет ничего невозможного, и я уверена, что мы найдем способ расторгнуть брак, даже если для этого снова придется провести ритуал.
На мое плечо опустилась тяжелая рука. Я думала, отец уже ушел, но оказалось, он все еще стоит рядом. И смотрит на меня. Его взгляд был тяжелее могильной плиты.
— Пойдем, дочь!
Я пошла следом за ним, моя рука в его. Обернувшись, с облегчением заметила, что Гилбер идет следом.
Мы вышли из залы, спустились по крыльцу. Я почти не чувствовала ног, спеша вперед, где встречающие радовались приезду Риона.
Мы спустились по мощеной дороге, свернули вдоль стены и увидели толпу — тех, кто не явился в замок и предпочел ждать Риона. Не было шума и радости, никто не обнимался и не праздновал. Люди молчали.
Навстречу нам ехала телега, похожая на ту, на которой прибыли мы с Гилбером. Похоже, Ветер и Рион не воспользовались порталами запределья и поэтому задержались.
Ветер остановил телегу. Поднявшись на цыпочки, я пыталась увидеть Риона за его спиной.
Отец дернул меня за руку и развернул к себе. Его взгляд казался неживым.
— Мой преемник погиб из-за тебя, так иди же, встречай его! — приказал он, и мой мир погас.
— Нет, не погиб! — сказала я твердо, потом еще раз — «Нет?» — вопросительно, обернувшись на Гилбера. Я не узнала его, его лицо было белой маской.
Я никого перед собой не видела. Шла, спотыкаясь. Десять шагов до повозки длились вечность.
Ветер протянул руку, но она словно прошла сквозь меня.
В телеге лежал Рион. Его кожа была похожа на мрамор, ледяная, неживая, с рисунком нитей света. Она сияла, весь он сиял.
Он источник.
— Лъэрд Николет привез силу в запределье! — Громкий голос отца заставил меня вздрогнуть. — Сегодня мы соединим его силу с алтарем, и она будет служить нам, даря защиту и процветание.
Какая разительная перемена со вчерашнего дня! Почти те же слова отца, но сегодня народ не празднует, не радуется, хотя, безусловно, источник подарит им новую, счастливую жизнь. Но сейчас они не могут радоваться, они с печалью и непониманием смотрят на Риона и ждут слов суверена, его объяснений.
Отвернувшись, Стигрих пошел к замку. О Ветре он не сказал ни слова, словно и не заметил его. Вокруг нарастал шепот, люди двинулись вслед за Стигрихом, надеясь, что он скажет что-то важное, исправит несчастье, происшедшее с его преемником.
Я осталась стоять на мощеной дороге. Я не могла дышать и двигаться тоже не могла, но потом, захлебнувшись волной горя, я набросилась на Гилбера.
— Ты знал! Ты должен был дать Риону знак, чтобы он подошел к алтарю!
Ты дал ему знак? Он увидел алтарь? Что случилось?!