Дедушкины рассказы. История Шотландии с древнейших времен до флодденского сражения 1513 года.
Шрифт:
Вот еще одна история, которая показывает, какими злыми и жестокими были разбойники-горцы. Другой МакДональд, глава банды из Россшира ограбил вдову, отобрав у нее двух коров, и тогда женщина в отчаянии принялась восклицать, что не наденет башмаков до тех пор, пока не отнесет жалобу королю, пускай ей и придется идти босиком до самого Эдинбурга. «Нечего лгать, — сказал ей варвар. — Я сам обую тебя, прежде чем ты доберешься до королевского двора». И он приказал кузнецу прибить башмаки гвоздями к босым ногам женщины, словно это были лошадиные копыта, а потом бросил ее, раненую и истекающую кровью на проезжую дорогу. Вдова, однако, будучи женщиной мужественной, решила проявить твердость, и как только раны ее затянулись
Так Яков I восстановил отчасти мир в стране, доставшейся ему в столь беспорядочном состоянии. Он принял разумные законы, регулирующие торговлю, как внутри государства, так и за его пределами, а также ввел строгие правила для разрешения споров между жалобщиками.
Но больше всего сил Якову пришлось положить на то, чтобы ослабить власть крупных землевладельцев, правивших на своих территориях, будто каждый из них был монархом, и готовых чуть что идти войной на короля или друг на друга. Всех их Яков постарался усмирить: многие из этих знатных вельмож были преданы суду и, в случае признания виновными, лишены владений. Все они жаловались на несправедливость подобного обращения со стороны короля и затаили против него недовольство. Еще одной причиной для обид стали налоги, которые было решено взимать с подданных государства для установления справедливости и поддержания королевского авторитета. Шотландцы, будучи народом бедным и непривычным к таким поборам, сочли эту непопулярную меру следствием королевской алчности.
И вот, хотя король Яков руководствовался самыми благими побуждениями и был самым деятельным королем, правившим в Шотландии со времен Роберта Брюса, и богатые и бедные возроптали против него, а несколько злодеев из числа вельмож замыслили против монарха заговор с целью убийства.
Главным заговорщиком был некий сэр Роберт Грэм, дядя графа Стрэтерна. Был он отважен и честолюбив, а потому, побывав по королевскому приказанию в тюрьме, чувствовал себя глубоко оскорбленным. Он вовлек в заговор никчемного старика графа Атола, пообещав тому сделать его сына, сэра Роберта Стюарта, королем Шотландии вместо Якова. Многим из тех, кто примкнул к заговорщикам, была объявлена другая причина: заговор якобы затевался всего лишь для того, чтоб похитить некую придворную даму. Для разработки плана Грэм укрылся в далеком Горном крае и оттуда послал королю вызывающее письмо, где заявил, что больше не относит себя к числу его вассалов, и угрожал собственноручно прикончить своего сюзерена. За голову Грэма назначили цену, и любой, кто предъявил бы его суду, получил бы деньги, но тот продолжал сидеть в своем укрытии в диких горах, лелея мстительные замыслы, обращенные против Якова.
Рождественские празднества, предшествовавшие покушению, король решил устроить в Перте. На пути в этот город он встретил женщину из Горного края, которая называла себя прорицательницей. Встав возле парома, на котором король собирался отправиться на север, она крикнула что было мочи: «Господин мой, король, если вы поплывете по этой воде, то не возвратитесь сюда живым». Слова ее на какой-то миг потрясли Якова, потому что он прочитал в одной книге, что в тот год король Шотландии будет убит: ведь часто бывает, что некое необычное дело обсуждается повсюду, слухи о нем ходят и за границей, и их начинают повторять как заклинания, хотя на самом-то деле это не более чем гадание о том, что может случиться. Был при дворе рыцарь, которого Яков прозвал Королем Любви и которому он сказал в шутку: «Существует одно пророчество, согласно которому в этом году в Шотландии будет убит король, так вот, сэр Александр, это, должно быть, вы или я: ведь в Шотландии всего два короля». Можно было принять меры, чтобы предотвратить убийство доброго короля, однако этим пренебрегли. В Перте король остановился в монастыре францисканцев, так как в городе не нашлось ни подходящего замка, ни дворца, и это оказалось на руку заговорщикам, поскольку королевские телохранители и дворцовые офицеры разместились в домах горожан.
Тот день Яков посвятил состязаниям и празднику, а заговорщики — подготовке своего предприятия. Они сломали замки на дверях
Король был в халате и домашних туфлях. Он прекрасно провел вечер в окружении вельмож и знатных дам: читал роман о любви, слушал музыку и пение, играл в шахматы и триктрак Граф Атол и его сын Роберт Стюарт, тот, что намеревался сменить Якова на троне, находились в числе тех придворных, что ушли спать последними. Яков, прежде чем удалиться в опочивальню, занимал разговорами королеву и ее придворных дам, сидя у очага. Женщина из Горного края, о которой уже упоминалось выше, снова попросила разрешения поговорить с королем, но получила отказ — час-то ведь был неурочный, и всем было велено удалиться.
Внезапно послышался шум и скрежет, словно приближались воины в доспехах, а за окнами замелькали огни факелов. Король узнал своего смертельного врага, сэра Роберта Грэма, и догадался, что тот явился убить его. Яков приказал остававшимся в комнате дамам держать дверь покрепче, сколько хватит сил, чтобы он успел скрыться. Сперва он попытался вылезти в окно, но засовы были такие тяжелые, что он не сумел с ними справиться. С помощью щипцов, нашедшихся в очаге, король оторвал от пола доску и спустился в отверстие, предназначенное для стока воды. Раньше через это отверстие можно было выбраться в монастырский сад, но несчастного Якова преследовало невезенье: всего три дня тому назад он сам приказал заделать выход, потому что в него закатился мяч, в который он играл во дворе.
Пока король сидел в укрытии, заговорщики обыскивали монастырь — помещение за помещением — и наконец вломились в комнату, которую охраняли женщины. Королева и придворные дамы удерживали дверь, сколько могли, а одна из них, Кэтрин Дуглас, мужественно приперла ее рукой в том месте, где не оказалось засова. Но негодяи, сломав отважной воительнице руку, ворвались внутрь с мечами и кинжалами, растолкав женщин, и даже ранили тех, что пытались сопротивляться. Несчастная королева стояла перед ними полуобнаженная, не в силах сдержать рыдания: один из убийц набросился на нее, ранил и наверняка бы прикончил, если бы не сын сэра Роберта Грэма, который сказал ему: «Что ты намерен сделать с королевой? Она всего лишь женщина, пойдем искать короля».
Недолгие поиски не принесли успеха, а потому негодяи покинули помещение и снова принялись обшаривать весь монастырь. Тем временем король стал проявлять нетерпение, велел дамам принести простыни и вытащить его из неудобного и сырого колодца. Елизавета Дуглас, стараясь следовать указаниям Якова, провалилась вниз, и в эту самую минуту, как назло, вернулись заговорщики. Один из них вспомнил о том, что не заглянул в подпол. Оторвав доску, негодяй увидел короля с дамой и воскликнул с издевкой: «Господа, я нашел невесту, которую мы разыскивали и восхваляли всю ночь». Затем два злодея, братья Холлы, спустились вниз с кинжалами наготове, чтобы схватить несчастного безоружного короля, стоявшего перед ними в халате. Однако Яков, будучи мужчиной решительным и сильным, швырнул обоих к своим ногам и попытался завладеть одним из кинжалов, поранив руки. Убийцам не поздоровилось — следы королевских пальцев украшали их шеи не одну неделю. Но тут сам сэр Роберт Грэм набросился на короля, и тот, сочтя дальнейшее сопротивление бесполезным, попросил пощадить его и позволить исповедоваться священнику. Грэм зло ответил ему: «Ты был всегда беспощаден и к тем, кто одной с тобой крови, и ко всем остальным, а потому не видать и тебе пощады, а что до исповедника, то им станет вот этот меч».
С этими словами он проткнул мечом тело короля. Но все же, говорят, что увидев, как Яков истекает кровью у его ног, Грэм одумался и решил не довершать злодеяния, но другие заговорщики потребовали, чтобы он добил короля, пригрозив прикончить его самого. И тогда Грэм и двое его сообщников стали наносить королю удар за ударом своими кинжалами. Следы шестнадцати ран насчитали лишь у него на груди.
К этому времени — увы, слишком поздно — весть об этом убийстве достигла города, и слуги короля вместе с горожанами Перта поспешили ему на помощь, вооружившись и взяв с собой факелы. Предатели, почуяв опасность, удрали в горы, лишившись всего одного или двух из своих людей, захваченных или раненых преследователями. Обсуждая между собой содеянное, они сожалели, что, опасаясь мести королевы, не убили ее.