Деды в индиго
Шрифт:
– Ты, Шура, молодой. Сравнительно недавно школу окончил, должен бы помнить, – мудро заметил Евсеич.
– У меня по литературе выше тройки никогда на было, – парировал Кисельков.
– Лучше позвони другу, – посоветовал Малярчук.
– Серый, ты у нас книголюб. Вспомни, как Достоевского звали? – спросил по сотику Шура.
– Похоже, «серый»-то ты, а не друг твой, – съязвил, обращаясь к Киселькову, Арнольд.
– Федор. Пора бы знать, – проворчал по телефону друган Киселькова.
– Федор. Федор Достоевский? Так просто? Фамилия
– Ты в школе учился, балбес, или только числился? – рассвирепел друг на другом конце провода.
– Федор, так Федор, – потушил назревающий конфликт друзей Музян. – Тогда фамилия художника на «Р».
– Раб… Рар… Рев… Рен Реп… Репин? – стал перебирать слоги Музян.
– А не Репин? – осторожно спросил Молик.
– Не, Репин про Индию не рисовал, – сморщил лоб Евсеич.
– Тогда кто? Рем… Рюр… Рюрик?
– Ага, Рюрик, дурик! – гулко постучал пальцем по темени Арнольд.
– Рен… Рер… Рерих? – продолжил Музян. – А? Рерих? Вроде был такой художник?
– Какой к черту Рерих? – разъярился Люлипупенко, – Рохля! И всё тут!
– Точно Рохля, другой про Индию писать не станет, – азартно заблестели глаза у Малярчука.
– Леший дери, пусть будет Рохля, – смилостивился Кисельков, понимая, что ничего никому не докажет.
– Б, х, о.
– Тогда буква «Хы» в середине. «О» – последняя.
– Б-х-о… Б-х-о… Бах… Бех… Бих… Бох… Бух… Твою так! Кроме бухла ничего в голову не идет!
– Да точно «бухло»! Че я вам давеча втирал? Всё не верили – звучит по-нашенски, говорю я вам! – засветился радостью Люлипупенко.
– А у них, францисков, скорее, музыкальнее – «бюхло», как-то так, – подыграл ему Кисельков.
Что спорить с дилетантами?!
С почты вернулся Дулепистый с посылкой от тети из Архангельска и квитком уведомления:
– Опять весточку получил от садового товарищества.
Нынче совсем неурожай, а деньги за дачу дерут, как с бразильского кофейного плантатора.
– С Пеле что ли? – взрыхлил свои «энциклопедические» познания Арнольд.
– Задолбала эта дача! Одни сорняки целый день рвешь.
– А другие жуешь, – слету подхватил мысль Дулепистого Музян. – То ли дело здесь, у нас, на скамейке – блаженство.
– Согласен.
– Ну, раз согласен, беги за ГСМ в чипок. Догоняй Виталяя. А то расплещет по дороге.
Тем временем Арно стал рассуждать вслух.
– Слов этих ненашенских развелось. На каждом углу. И обозначают незнамо что. Прочитаешь, как полагается, а у них смысл другой оказывается, подчас совершенно противоположный. В качестве доказательства он привел такой пример:
– Приспичило недавно. Сильно. После суши-бара. Ищу туалет. Нигде нет. Как назло. И тут… По-французски еще со школы спикать не разучился. Читаю: «Call-centre». О, то, что надо! Забегаю. Нарядные девушки за прозрачными перегородками, мол, смотри – любуйся, пока очкуешь. Бумага белоснежная в пластиковых поддонах, всё как полагается. Вот это Европа! Уровень пять-семь звезд, не ниже. Интернет-сортир. Рекламка опять же. На актуальную тематику. «МТС» всякое, «Билайн», «Мегафон»… Типа, звони, раз не в движении. Наслаждайся общением. Идиллию вдруг прервали вопли сотрудниц. Они как завизжат, увидев, что я уединился в кабинке. Вернее, не сразу, а после того как какой-то посторонний запах почуяли и звуки далекие от хроматической гармонии. На шум выскочили двое лысмордастых охранников и вытолкали меня взашей на улицу. По всей видимости, не прошел фэйс-контроль, – грустно резюмировал Люлипупенко.
Виталек и Дулепистый возвратились с полным застольным набором:
– Здесь нужна твердая рука.
– Музяна давай! – вспенилась братва.
Музян отсчитал всем поровну, без обид. Потому и было у него почетное звание «капельмейстер» – в честь умения разливать ровно по триста капель.
Клюкнули. В паузе между тостами каждый постарался поделиться своим наболевшим.
– Выписали мне тут лекарство одно, гаят, хорошее, – Малярчук пристально посмотрел сквозь очки на коробочку, которую вытащил из кармана.
– «Це-ру-кал», – прочитал он по слогам. – «Церукал».
– «Церукал» – это про ихнее ЦРУ. В точку, – растянул улыбку до ушей Люлипупенко.
Малярчук:
– Не могу понять одного. Месяц болею. Рентген сделали, УЗИ сделали, томографию сделали. Всё плохо. Ни одно лекарство не помогает. Две рюмки замахнул. Как рукой.
– Народное средство!
– Слышал, Арно? В баре на «Булке» новая услуга – экспресс-доставка. Скажем, взял на грудь лишку… «Хоп, лэй, ла-ла, лэй» – звонок в дверь:
– Ваш паспорт. Распишитесь. Не забудьте дату и точное время поставить.
Жена вытирает мокрые руки о фартук. Чик закорючку. И ей к двери приносят мужа, перевязанного бантиком. Пьяного вдрызг. Вот это сервис!..
– Банков сейчас стало больше, чем аптек. А тех, соответственно, чем продуктовых магазинов. И названия у всех с претензией, так я кажу. Надо же: «Лефортовский банк»! Каземат из казематов. Тогда еще «Бутырка-банк» или банк «Кресты», или «Владимирский центральный» банк – «ветер северный…»
– А я тут рекламку недавно на троллейбусе вычитал: «"Дуби-банк" – ваш деловой партнер». А ниже, это уже предупреждение от троллейбусного парка: «Соблюдай дистанцию!» Другими словами, банк этот обходи за километр…
– По телеку сказали, скоро генетики мамонта по волосам выпавшим восстановят.
– Ага, разводить начнут в Якутии для бивней.
– Вместо оленей.
– Точно!
– Чукча на мохнатом слоне – круто!
– А упряжки из гиен.
– Огненных…
– Помнишь, в девяностые пили газировку «Напиток "Серино"» завода безалкогольных напитков «Блю Воте» по лицензии фирмы «Дохлер», – вытащил из кармана Евсеич мятую этикетку. – Такое выпьешь – сразу преставишься!