Дефиле по подиуму
Шрифт:
Занавес открылся, и первое, что увидели зрители, – это невероятные декорации. Чего тут только не было! Набившие оскомину рекламные лозунги стирального порошка и пива соседствовали с рекламой лучшего в мире транспорта – лошади. В нарисованных окнах домов красовались портреты всех учителей школы в старинных париках и кружевных воротниках, как будто любопытные горожане прильнули к окнам, чтобы поглазеть на улицу. Смешение вкусов и стилей, времени и пространства, цвета и тени. Это была лебединая песня лучшего декоратора школы – Иры Дмитриевой, которая поступила в архитектурный колледж. Зал дружно
Затем под музыку и аплодисменты на сцену стали выходить герои Дюма. И тут сразу бросались в глаза их костюмы, автором которых была Лена Серова. Соответственно эпохе все дамы действительно были в длинных платьях, украшенных кружевами, парчой и шелком. Броши, бусы, перстни – все было крупным и бросалось в глаза. А вот кавалеры… Они были одеты кто во что горазд, хотя каждый костюм подчеркивал характер героя. Так, например, д’Артаньян был одет рокером: кожа, заклепки, цепи. Арамис – в шелковые брюки и белую рубашку, расстегнутую на груди. Атос – в строгий костюм с черным галстуком. Портос – в широкие джинсы и джинсовую рубашку навыпуск. Людовик нарядом походил на Борю Моисеева, а Ришелье был в спортивном костюме, с мобильником, по которому все время отдавал распоряжения, и с кожаным поясом-кошельком на талии, из которого все время доставал деньги и расплачивался за услуги. На Бэкингеме была яркая футболка с видами Лондона и крупной надписью «Welcome», а также шаровары с расцветкой английского флага. И на всех были роскошные взбитые парики всех цветов радуги. Нет, не зря артисты отказались от театральных костюмов, которые благодаря старым связям раздобыл Кахобер Иванович. Из всего театрального реквизита они оставили шпаги и эти парики.
А вот над текстом изрядно потрудилась Лиза Кукушкина. Он почти сплошь состоял из пословиц, поговорок и прибауток. Современные фразочки и молодежный сленг добавляли остроты в классический текст. Из-за шума оваций многое приходилось повторять дважды. Те, кто записывал спектакль на видеокамеры, забывали смотреть в объектив, плача от смеха.
Апофеозом спектакля стало танцевальное шоу на балу во дворце Людовика ХIV. Все существующие музыкальные стили и танцевальные комбинации, причудливый свет, дым, взрывы, летящие серебристые ленточки, бенгальские огни, клаксоны и свистульки – все это сразило бы наповал даже самого привередливого зрителя. Все выпускники выстроились на сцене, и зал стоя долго им аплодировал.
Долго еще потом фотографировались с учителями и родителями, снимались на видеокамеры, смеялись и повторяли фразы из спектакля тем горе-зрителям, до которых с первого раза смысл не дошел. Спустились в столовую, где был накрыт легкий фуршет и где царствовала тетя Тоня, школьный повар.
А в это время в актовом зале убрали все стулья, чтобы расчистить площадку для танцев. Родители стали потихоньку расходиться по домам, и освободившиеся от их опеки отпрыски решили наконец-то приступить к завершающей части вечера – лирической…
Кахобер Иванович и еще несколько учителей расположились в холле рядом с залом, чтобы «держать ухо востро» и в то же время не смущать танцующих. Кошка, слава богу, ушла со своим военруком, поэтому можно было расслабиться.
– Ну, Кахобер Иванович, вы нас сегодня просто
– А я ничего и не угадывал, – засмеялся Кахобер Иванович. – Они сами выбрали себе роли, а я был лишь сторонним наблюдателем.
9
Аня услышала шум на улице и открыла глаза. Какой прекрасный был вчера день!
«И что в нем прекрасного?» – тут же затеяла спор рациональная половина.
«Все! Все прекрасно», – наивно поддалась на провокацию иррациональная половина.
«Тебе даже нормальной роли в спектакле не досталось. Куда уж прекраснее!»
«Зато я придумала много смешных фразочек».
«Хорошо хоть без троек год закончила, хотя до Туполевой тебе далеко».
«И что? А как мое сочинение хвалили!»
«Ну за столько лет одна приличная работа – исключение из правил».
«А как мы танцевали с Ваней!» – Эмоций было через край.
«Ага! Именно поэтому он сейчас улепетывает от тебя на край света».
«Не улепетывает, а летит на самолете, и не на край света, а в Прагу».
«Тешь себя иллюзиями», – так и не уступило разумное «я».
Настроение сразу испортилось. Ведь полтора-два месяца – это целая вечность. А вдруг ему там понравится и он останется до сентября? А вдруг… Все! Дальше думать не хотелось.
– Проснулась? – Мама заглянула в комнату и улыбнулась.
– Привет, – вздохнула Аня.
– Так, не хандри. Ванька все равно уже улетел, обратной дороги нет.
– Здорово вчера было, правда?
– Слушай, это восторг! Какой Кахобер ваш молодец! Даже вредина Кошка, и та смеялась и хлопала.
– Она уже не вредина, у нее любовь.
– Опять? Сильна баба. А что с Марининым папой?
– Сбежал. Наверное, не выдержал тюремного режима.
– И этот сбежит.
– Не-а, этот не сбежит, он военный в отставке, привык исполнять команды и жить по уставу. Знаешь, какая у них идиллия!
– Бог в помощь. Так ты помнишь, что сегодня первое занятие?
– А то.
– Хочешь, я с тобой поеду? – предложила мама.
– Ой! Очень хочу, – обрадовалась Аня. – Что-то мне немного страшновато. Я буду спокойнее, если ты рядом будешь.
– Вот и ладно. Если честно, мне так интересно! Родителям ведь разрешили поприсутствовать на первых занятиях.
– Ура!
– Сейчас в ванную, потом завтракать, одеваемся и едем. – Марина Сергеевна взяла быка за рога. – Давай сегодня приедем пораньше на полчаса, надо осмотреться, с кем-нибудь познакомиться, поговорить.
Они приехали заранее, как и планировали. В фойе уже стояли человек десять девушек с мамами, а в сторонке – о боже! – трое парней.
– Мам, а ребята что здесь делают? – удивилась Аня.
– Понятия не имею, – пожала плечами мама. – Наверное, тоже будут заниматься.
– Что, все вместе?
– Наберись терпения, сейчас все узнаем. – Марина Сергеевна поправила дочери челку.
– Аня?! – вдруг раздался возглас.
Аня с мамой вздрогнули и резко обернулись.
– Туся?! Ты? Что ты здесь делаешь? Кто тебе сказал? – Аня изумленно хлопала ресницами.