Дегустация волшебства (Бассейн в гареме)
Шрифт:
– Ну, не можем же мы на лестнице разговаривать! – недовольно буркнул Гоша.
– Ну ладно, заходи. – Джек посторонился. – Только проходи на кухню… А то, понимаешь… У меня там кровать не застелена.
– Ладно, как скажешь. – Гоша прошел на кухню, сел в угол и уставился на нервного и растрепанного Джека.
– Тебе кофе налить? – суетился Шмыгун.
– Ладно, давай кофе.
– В чем дело-то? – снова спросил Шмыгун, заправив кофеварку.
– Слушай, Джек, я тебе ясно сказал: никаких наездов!
– Ну а разве что-нибудь было? Муса мне обещал…
– Девчонку ко мне, скажешь, не вы приставили?
– Какую девчонку? – недоумение Джека выглядело весьма достоверно.
– Какую-какую. Тебе лучше знать – какую! – раздраженно сказал Гоша. – Нечего тут невинность изображать!
– Гоша, клянусь, я об этом ничего не знаю, от тебя первый раз слышу…
Прервав его оправдания, на кухонном столе зазвонил телефон. Джек схватил трубку, послушал несколько секунд, потом торопливо сказал:
– Перезвони еще раз, я перейду к другому аппарату.
Он положил трубку, извинился перед Гошей и вышел из кухни. Почти сразу телефон снова зазвонил. Фиолетов, движимый внутренним побуждением, вскочил, оглянулся, подошел к телефону и внимательно прислушался. Телефон чуть слышно звякнул – Джек в другой комнате снял трубку параллельного аппарата. Гоша мгновенно снял трубку на своем аппарате, чтобы звонивший не расслышал второго щелчка, и поднес трубку к уху.
– Кто там у тебя? – послышался в трубке скрипучий голос Мусы.
– Ну, этот наш, из Эрмитажа.
– Профессор, что ли? Чего ему надо? Зачем он к тебе притащился? Я же тебе сказал – без необходимости с ним не встречаться, к нему – ни ногой, и он к тебе. Потом, когда его найдут, ты что – хочешь в подозреваемые попасть?
– Чур тебя! – негромко прервал его Джек. – Разве можно такое по телефону… Он пришел, потому что нервничает.
– Из-за чего?
– По телефону не могу сказать, при встрече скажу, не телефонный разговор.
– Главное, чтобы никто посторонний в это дело не влез… Не волнуйся, все будет как надо, профессор все сделает, и покупателя уболтает, и картину сам принесет – нам останется только денежки получить и подчистить все.
– Муса, не по телефону…
Гоша Фиолетов не слушал продолжения разговора. Он стоял, прижав трубку к уху, и смотрел в стенку остановившимся взглядом. До него дошел смысл услышанного по телефону. «Потом, когда его найдут… Ты что, хочешь попасть в подозреваемые…» «Потом, когда его найдут» – это о нем, о Гоше Фиолетове. Вислоусый кривоногий татарин с маленькими холодными глазками приговорил его к смерти. Приговорил спокойно и деловито, в этом нет ничего личного – это обычный бизнес. Вполне логично: делиться с ним не придется, и лишнего свидетеля не станет. Он все сделает сам: сам уговорит покупателя, сам привезет картину. Мусе останется только забрать деньги и «подчистить» потом. То есть избавиться от него, Гоши… Но это какой же наглости нужно набраться, чтобы так спокойно говорить об этом по телефону! Муса просто не может себе представить, что дело не выгорит, что интеллигентный «профессор» не пойдет, как баран на бойню. Но, однако, очень похоже, что про Женю они ничего не знают. Маловероятно, чтобы девочка действовала на свой страх и риск, кто-то за ней стоит…
Телефонный разговор закончился, Шмыгун положил трубку. Гоша, спохватившись, едва успел положить трубку на своем аппарате и сесть на прежнее место. Джек вошел на кухню, пряча глаза.
– Ну что, кофе готов, наверное? – проговорил он, доставая из сушилки две чашки.
– Да, конечно, – рассеянно ответил Гоша.
– Так что там с девчонкой? – спросил Джек.
– Какой девчонкой? – удивился Гоша. – Ты, дорогой мой, совсем зарапортовался.
– Ты же сам говорил про какую-то девчонку! – настаивал Джек.
– Да ты что, не протрезвел еще? Или болеешь? – встревожился Гоша. – Пить, дорогой Джек, нужно меньше.
– А чего тогда ты приперся? – закричал Джек.
– По тебе соскучился… Да вижу, что ты мне не рад. Сейчас вот кофе выпью и уйду, – вздохнул Гоша.
На прощание Джек пробормотал что-то невразумительное. Гоша вышел из его квартиры и пошел к автобусной остановке, поборов в себе желание оглянуться на окна – он был почти уверен, что Джек смотрит ему вслед.
Ладно, Джек, насчет девчонки мы сами разберемся.
Женя позвонила на следующий день, как видно, у нее время тоже поджимало.
– Понимаешь, – фальшиво мялся Гоша по телефону, – очень хочу тебя видеть, но что-то простудился… Из дому тяжело выходить… боюсь разболеться…
– А можно я сама приду тебя навестить? – игриво проворковала Женя.
– Буду рад! – Гоша решил расставить все точки над «и».
Пусть приходит и даст понять, чего же ей от него нужно. Водить ее по ресторанам у него нет денег, а в филармонии и театре ей нечего делать.
Он все же побрился и надел чистую рубашку.
Как видно, Женя решила сразу же взять быка за рога, потому что как только Гоша увидел ее на пороге своей квартиры, он сразу же забыл все желания, кроме одного: как можно быстрее очутиться с ней в постели, и чтобы никто им не мешал.
– Подожди… – шептала Женя, – подожди… я сама…
«Вот попробуй держать с ней ухо востро, – думал Гоша, закрывая глаза. – И попробуй не потерять головы… Все-таки, что ей от меня надо? Неужели она думает, что я рассироплюсь и выложу ей все, что касается картины… ох…»
Дальше все опять заволоклось разноцветным туманом.
Гоша очнулся в блаженной истоме.
– Ласточка, – сказал он нежно, – ты замечательная.
Голос его был искренен на девяносто девять процентов. Неизвестно, почувствовала ли Женя этот один неискренний процент, но она промолчала.
Гоша же решил немного подтолкнуть Женю.
– Ты мне очень нравишься, – заворковал он. – Как бы я хотел уехать с тобой куда-нибудь далеко-далеко, в теплые края.
– И чтобы денег было много-много, – в тон ему замурлыкала Женя. – Так много, что не нужно было бы о них думать…