Дехраит
Шрифт:
— Уверена, что помнишь? Просто ты сказала, что не понимаешь, что с тобой происходит, но это именно оно, ты знаешь?
— Нет, нет. Это всё человеческое тело. Мне Тер говорил. У него жена тоже такая эмоциональная. И у Сганнара.
— Эмоциональные — да, но не тупые. А ты сейчас занимаешься именно этим, тупишь. Сядь.
Он сел напротив меня:
— Дэй, я твой настоящий друг. Поверь мне. Я понятия не имею, почему. Мне плевать почти на всех, за исключением моей сестры и пары родственников. Ты — единственная, кто дорога мне не из моего кровного круга. Не знаю,
Но знаешь, ты… ты такая сложная, я не понимаю, как Найриди вообще тебя выдерживает. Видимо, он настолько толстокожий, что ему это как-то легко даётся. Я бы уже повесился с такой женщиной.
Ты постоянно акцентируешь своё собственное внимание на том, в чём твоё проклятие и как ты этим несчастна. Ты думаешь об этом каждый день и каждую минуту. А это всегда несёт за собой такую знаешь, скрытую замаскированную злость.
Ты как бы говоришь себе, да нет, я же добрая, я за добро. Но ты злишься. Ты всё время ищешь объект, виновный в твоих несчастиях.
— Объект, виновный в моих несчастиях — я сама. Это я ведь уничтожила свою цивилизацию.
— Не важно. — Отмахнулся Йер. — Важно само чувство внутри. Позиция вечного обвинителя.
К тому же не ври, ты злишься не только на себя. Но и на тех, с кем хотела бы быть, но не позволяешь себе.
На тех, кто добр к тебе, потому что ты сама боишься быть доброй с ними. Злишься на свою память, на новые и новые обстоятельства, когда тебе нужно опять бежать и кого-то спасать.
Дей, злюки не бывают счастливыми даже тогда, когда всё идёт максимально хорошо.
— Всё никогда не идёт максимально хорошо. Всегда есть то, что нужно доделать, завершить. Кто-то всегда нуждается в спасении. Кто-то всегда находится в опасности.
— Вот об этом я и говорю, Дей. Это процесс. Он бесконечен. Его нельзя завершить. Сколько бы тысячелетий ты не жила.
Никогда не будет безопасности. Ни для кого. Никогда не будет окончательного комфорта.
Всё, что нам остаётся, это выделить во всей это бесконечности короткий промежуток времени только для себя. И именно в этом временном пузыре найти счастье. В этом мгновении. В этом дне. И только из этих дней сложатся годы. Только так сложится хорошая жизнь.
— Спасибо. — Сухо поблагодарила я и встала.
— Погоди. — Он мягко толкнул меня обратно в кресло. — Сядь. Моя цель — не обидеть тебя. Я просто не хочу, чтобы в каждом твоём воплощении твой фокус на плохом съедал тебя изнутри снова и снова.
Он взял мою голову в свои руки, стоя надо мной, и твёрдо посмотрел мне в глаза:
— Ты должна отпустить! — Он вдруг заговорил со мной своим многомерным голосом, проникающим под кожу и словно достающим до самого сердца.
— Что отпустить?
— Всё! Всё, с чем ты не можешь справиться прямо здесь и прямо сейчас! Делай только то, что можешь! Не беспокойся о том, что лежит за гранью твоих сил! Открой уже себя для счастья! Открой себя для него!
— Для кого?
В этот момент наша мизансцена была прервана грохотом отъезжающих дверей, и взору Айко предстала очень странная и двусмысленная ситуация, в которой я сидела на кресле и моя голова была зажата руками возвышающегося надо мной айгэнта. И из-за щитов Йера он не мог услышать, что всё было действительно довольно безобидно. Просто у Йера было именно такое представление о дружеской помощи.
С каменным лицом Айко медленно развернулся и ушёл.
— Давай, иди за ним. Объяснись уже, наконец.
Я вылетела в коридор, но увидев в его конце удаляющегося Айко, чья одежда дымилась, всё-таки остановилась.
— Нет. Пусть идёт. Так будет лучше, наверное.
— Ты — непроходимая, трусливая тупица. — Выдал айгэнт.
— Входим в атмосферу Дахрарига, — объявила по громкой связи Арника.
Дахрариг, столичная планета
Кредесской федеративной техно-теократии
Мой бывший муж, номарх Тенемхет Анархарон Дейкаан Третий встречал нас на аэродроме собственной персоной. Без пафоса и парада, словно вышел на вечернюю прогулку. Я пропустила вперед всю свою делегацию, глупо прячась за широкой спиной Айко, который шёл последним и даже не смотрел на меня. Я чувствовала себя виноватой за то, что не объяснилась с ним. Хотя — я ведь и не должна ничего ему объяснять. Например, он знает про мои отношения с Нари, которых не было с той последней ночи на Тиграре, но я не должна извиняться за них.
С другой стороны, отвратив от себя Айко, я чувствовала странное облегчение интроверта, который внезапно отменил встречу с одноклассниками и опять решил остаться дома в одиночестве.
— Дэй, хватится прятаться, вы с Тенемхетом уже изменились за пять тысяч лет, тебе не кажется? — Отвлёк меня Ийеррэйто, который внимательно наблюдал за мной и за Айко.
— Вы просто не понимаете. Перед тем как покинуть планету я уничтожила его гараж, полный элитных спортивных аэрокаров, общей стоимостью несколько миллионов кредитов.
— Уууу… тогда прячься. Такое я бы не простил, даже спустя вечность. — Усмехнулся Нари.
— Он отрезал мне волосы во сне! И подсыпал снотворное, чтобы я не проснулась в это время.
Йер снова повернулся ко мне с приподнятой бровью.
— А вы знавали толк в развлечениях. За что он с тобой так?
Я вздохнула.
— Там бесконечная цепочка.
— Всех приветствую! — Громогласно возвестил Тенемхет, пребывая в довольно дружелюбном настроении. Мне казалось, что он выискивает меня глазами.
Когда я аккуратно выглянула из-за спины Айко, он не сдержался и раскатисто засмеялся во все горло.
— Ты вообще себя видела? Ты как будто из порно-фильмов.
— Я тоже рада тебя видеть, однако не разделяю твоего синематографического вкуса, а потому не могу оценить всю изощрённость твоего комплимента. Как ты вообще меня узнал?
— Да, по твоим диким глазам. Я выбрал среди всех женщин ту, которая явно хочет меня убить, и не ошибся.
Я пыталась улыбнуться, но получился только искал.