Декабрьский вечер
Шрифт:
Даниэль подходит к маминой кровати и наклоняется послушать её дыхание – слышен ли ещё свист? Но теперь к свисту добавился какой-то хрип и клокотание, и Даниэлю кажется, что это океан шумит в маминой груди. Как будто она так много времени проводила рядом с ним, что брызги попали в неё, разрослись, и теперь волны бьются о лёгкие.
Даниэль берёт маму за руку – пощупать пульс, и волны маминого океана слабо бьют ему в подушечки пальцев.
Часть вторая
Глава 6
Снег под ногами должен хрустеть, но Даниэль этого не слышит, потому что на нём маска, шапка и капюшон куртки. За плечами рюкзак с едой в специальном термопакете и водой в специальной бутылке, которая не даёт ей замёрзнуть. В кармане компас и фонарик.
За спиной станция и мама.
Над ним небо и звёзды где-то в вышине, а вокруг – снег, снег, снег, снег.
Станция находится между двух городов. Один в пятнадцати километрах, другой в девяти. Зимой они живут в том, который ближе, но он совсем маленький, мама говорит, там нет «нормальной инфраструктуры» и даже школы, потому что нет детей. Зато он ближе к станции, и оттуда на неё можно быстрее вернуться.
Но главное – там должен быть врач.
Даниэль осторожно ступает по снегу. Вокруг белым-бело. Даниэль вспоминает, как в детстве представлял, что это какой-то великан разлил пакет молока на свой великанский стол и оставил так.
Даниэль не смотрел на термометр. Он оделся так тепло, как только мог, и решил, что этого достаточно: если он будет знать, какой снаружи сильный мороз, то скорее замёрзнет. Будет шагать и думать: «Какая сейчас температура: минус тридцать или минус сорок?» – и идти станет только тяжелее.
Даниэль пробирается сквозь снег и думает о Молнии и Лайле. Было бы здорово, если бы они сейчас были здесь, рядом с ним, бежали у ног. Лайла гавкала бы и оглядывалась на Даниэля, как будто спрашивая: «Слышал, как звонко получилось?»
Конец ознакомительного фрагмента.