Декадент
Шрифт:
– Не уходи. Пожалуйста. Просто игнорируй его. Останься со мной.
– Дик не хочет, чтобы я была здесь. Он не скрывал этого с самого начала, и мне не стоило навязываться. Урок выучен.
Кимбер погладила его по руке и встала на носочки, чтобы поцеловать его в щеку.
– Спасибо тебе за все, что ты сделал. Я думаю, что знаю достаточно, чтобы удовлетворить Джесси, а это и было целью.
– Он поп-звезда с непостоянным ритмом и дикой репутацией. Ты домашняя девушка, которая заслуживает стабильности и любви. Я забочусь о тебе и хочу…
Кимбер
Вздохнув, она со слезами на глазах произнесла дрожащим голосом: - Люк, я должна идти. Я тоже о тебе забочусь, но не могу быть здесь, с ним. Это слишком больно.
Вот дерьмо. Открыв дверь, она обернулась и встретилась со взглядом Дика; по ощущениям это было сродни тарану, врезавшемуся в грудь. Щека горела там, где она ударила его, и он знал, что это будет последним местом, где она оставила свое прикосновение. Черт, он вот-вот взорвется от боли. Ему был нестерпимо мучителен ее уход.
Не сказав ни слова, Кимбер просто покачала головой и вышла, захлопнув за собой дверь.
Его колени едва не подогнулись. Развернувшись, он прислонился к стене, закрыв глаза от страданий. Люк тихо выругался. Дик впервые слышал, чтобы кузен разбрасывался нецензурными словами. Не было никаких сомнений в том, что он облажался по-крупному. Люк имел полное право злиться на него, а Кимбер имела полное право его ненавидеть. Хотя вряд ли она сможет ненавидеть его еще больше, чем ненавидела сейчас.
Глава 8
Потерев о джинсы вспотевшие ладони и перекинув волосы через плечо, Кимбер постучала в дверь.
Почти пять лет. Именно столько времени прошло с тех пор, когда она в последний раз видела Джесси Макколла вживую. Нет, она, конечно, лицезрела десятки постеров с ним. Они разговаривали по телефону, обменивались бесчисленным количеством сообщений по электронной почте. В течение многих лет они делились друг с другом частью себя - для нее это был способ преодолеть свои страхи, связанные с отсутствием женского внимания после смерти мамы, для него же это было способом не потерять себя во внезапно обрушившейся славе. Ее нелегкая учеба. Его напряженный график. Ее желания. Его мечты.
Она планировала это в течение нескольких месяцев - быть с ним - чтобы они могли пережить друг с другом все и, возможно, делить друг друга до конца своих дней.
Теперь же она пришла сюда со смешанными чувствами, больше не уверенная в своем будущем с Джесси. Она так давно мечтала о том, чтобы быть с ним, но Дик: его страдания и желания, его голод и отрицание, преследовали ее. Желудок Кимбер скрутило от боли. Она сглотнула, надеясь снова окунуться в ощущение онемения, которое накатывало на нее на протяжении последних сорока восьми часов.
Очистить разум. Глубокий вдох. Стало немного спокойнее, но будет ли этого спокойствия достаточно?
За те нескольких дней, как она покинула Восточный Техас, Кимбер надеялась, что Дик позвонит и извинится, попросит ее вернуться, сказав о том, как ему было жаль, что унизил ее. Боже, сколько часов она проплакала…
О Джесси она думала в последнюю очередь.
Дик хранил молчание. Абсолютное ужасающее молчание. Только Люк позвонил, чтобы проверить как она, пытаясь уговорить Кимбер вернуться. Даже, скорее, умолял. Но Дик не собирался последовать примеру брата. По его словам, он мог предложить ей только твердый член, не более того. Девушка не верила в это. Она слишком близко подобралась к нему в эмоциональном плане; Дик пытался защитить ее от чего-то, чего она сама не понимала. Однако своими действиями он защищал и себя.
После того как, глядя ей в лицо, мужчина отказался от ее предложения стать первым и объявил, что готов променять Кимбер на какую-то стриптизершу, у нее, черт возьми, было время понять, что она влюбилась в него.
Уставившись на дверь, девушка постаралась отбросить эту мысль подальше и заглушить щемящую боль в груди. Она сделала глубокий вдох. Блаженное онемение начало возвращаться.
Дик рассчитывал, что она будет двигаться дальше. И теперь Кимбер, полная решимости, стояла перед дверью Джесси, чтобы осуществить задуманное. Она по-прежнему обожала Люка, но должна была забыть Дика и попытаться построить свое будущее.
Что еще ей оставалось делать?
Дверь гостиничного номера открылась, и перед ней появился незнакомец с мальчишеской улыбкой. Волнистые каштановые волосы. Голубые глаза. Он был аппетитным, словно яблочный пирог, если не брать в расчет большую татуировку в виде черепа и скрещенных костей на его бицепсах, подведенные черным глаза и пирсинг в носу.
– Привет, я здесь, чтобы увидеться с Джесси.
Парень протянул ей руку.
– Ты, должно быть, Кимбер. Я Райан. Бэк-вокалист, пишу песни.
Взяв его ладонь, она ответила на рукопожатие.
– О, да. Он часто говорил о Вас. Приятно познакомиться.
Райан окинул ее оценивающим взглядом.
– О тебе тоже. Он сказал, что ты великолепная девушка, но ошибся. Ты великолепная женщина, и он будет удивлен.
Нервно улыбнувшись, Кимбер оглядела номер. Люкс. Просторный, отделанный в бежевых и кремовых тонах, с видом на панораму Хьюстона.
– Спасибо. А Джесси здесь?
– Скоро выйдет из душа. Он попросил тебя встретить, так как немного задержался с репетиции, да еще и неожиданное интервью на радио заставило его опоздать.
– Райан пожал узкими плечами.
– Неотъемлемая часть жизни артиста.
– Конечно.
Кимбер постаралась не выдать своего разочарования и беспокойства. Конечно, Джесси встретил бы ее лично, если бы мог. Так или иначе, она уже прождала его пять лет и сейчас очень и очень нуждалась в друге. Неужели она не подождет еще каких-то десять минут?
– Присаживайся, - пригласил Райан, - выпьешь?
Парень указал на полупустой мини-бар. Полка с алкоголем была почти опустошена, в то время как, казалось, к полке, на которой стояла содовая, даже не прикасались.